Снова проснувшись, Ви обнаружила, что ей полегчало. Повернувшись на левый бок, она уставилась в окно на бухту, вокруг которой строилась деревня Окракоук. Облачное, безветренное утро навевало меланхолию, и бухта Силвер-Лейк застыла в поистине сверхъестественной неподвижности.

Подтягивая черные колготки, Вайолет обратила внимание на жизнерадостный декор крошечной комнаты: выполненная в пастельных тонах картина с изображением пятимачтовой шхуны среди бурного моря – над спинкой кровати, коралловые обои с плоскими морскими ежами. Максу здесь понравилось бы, подумала она, кладя в сумочку маленький магнитофон и прилаживая плечевую кобуру со «Смит-и-Вессоном» калибра.45. Кожаную кобуру ей подарил Макс – на Валентинов день в прошлом феврале.

В ванной Ви привела себя в порядок: подрумянила щеки, перетянула волосы фиолетовым замшевым ободком – в тон костюму. Потом повесила сумочку на плечо и направилась вниз – через деревянный «замок», по дубовому полу, между кипарисовых стен – в столовую, соблазненная обещанием бесплатного континентального завтрака.

Буфет, похоже, подвергся серьезному набегу. Ви взяла один из трех оставшихся маффинов с отрубями и стакан клюквенного сока. Не считая старичка, дремавшего с открытым ртом и зажатой в руке местной газетой «Окракоук обсервер», в столовой никого не было.

Вайолет села у окна, откуда открывался вид на небольшую бухту с древними причалами. На противоположной стороне паром «Суон куортер» пробирался через узкое горлышко в открытые воды залива Памлико, держа курс на материк с грузом отбывающих туристов.

Ви посмотрела на часы – 10:50. У Макса перерыв. Она достала сотовый и набрала номер, а попав на голосовую почту, оставила короткое сообщение: «Привет, малыш. Простая проверка. Готовлюсь к встрече с Кайтами. Надеюсь, у тебя все хорошо. Позвоню попозже. Люблю».

Снаружи «Харпер касл» выглядит по-детски причудливым – остроконечная крыша, асимметричное правое крыло и внушительный фасад с семью мансардными окнами. Глядя из окна «Чероки» на купол четвертого этажа, пентхаус этого оригинального заведения, она на секунду задумалась: интересно, во сколько обойдется проведенная там ночь? Может быть, ей удастся убедить Макса приехать сюда на их годовщину в следующем июне. Здесь столько такого, что хотелось бы посмотреть: маяк, Британское кладбище, остров Портсмут, пони-банкеры…

Ви свернула на Силвер-Лейк-драйв, дорогу, окружавшую бухту. Путеводитель предупреждал о дорожных «пробках» в деревне в летние месяцы, но сейчас, этим хмурым ноябрьским утром, деревня на все сто процентов оправдывала свою репутацию самого уединенного поселения на всем побережье Северной Каролины.

На углу Силвер-Лейк и шоссе 12 какой-то мужчина продавал с платформы грузовичка морские ракушки – по пять долларов за штуку. Ви подъехала бы и купила одну, но ее уже глодало чувство вины за то, что встала так поздно. К тому же сержант Маллинс ждал к вечеру ее отчет.

Хотя ширина острова Окракоук не превышает полторы мили, Ви понадобилось тридцать пять минут, чтобы найти почтовый ящик Руфуса и Максин Кайт. Увидеть дом из тупика Килл-Девил-роуд было невозможно, а заросшая травой частная дорога растянулась на сотню ярдов через дубовую рощу.

«Чероки» катил по узкому съезду, бородатый мох свисал гирляндами с низких веток и подметал ветровое стекло, и его серо-зеленые нити образовывали живую занавесь. Отсюда до бухты (туристского гарнизона поселка) было всего десять минут езды, но по ощущениям выходило гораздо дальше, как будто дом существовал в своей собственной, вневременной вселенной.

Проезжая мимо старых, печальных деревьев, Ви почувствовала, как внутри нее что-то уходит вниз. Этот нетронутый участок суши испускал сонное южное уныние, и оно пропитывало ее душу.

Грунтовая дорога выныривала из чащи – к заливу, серому небу и более темному серому граниту, из которого и был сложен огромный дом Руфуса и Максин Кайт, готическое строение, выглядевшее так, словно его перенесли из угрюмой вересковой пустоши где-то в Англии.

Подъездной дороги не было. Лужайка заросла песколюбом; дом охраняли два старых дуба с кривыми, шишковатыми ветвями, напоминавшими пораженные артритом пальцы и почти касавшимися разваливающейся каменной кладки третьего этажа. Островки выложенной камнем и развороченной корнями тропинки вели, петляя между деревьями, к передней двери.

Дом представлял собой трехэтажный камень, словно Бог отломил гигантскую гранитную глыбу и бросил ее на край залива. Из каждого конца, словно рога, торчали здоровенные каминные трубы.

Ви подумала, что все строение напоминает череп «чужого», пришельца из космоса, а его многочисленные окна – пустые глазницы, порталы в тьму.

Вайолет оставила машину под одним из дубов, рядом с единственным транспортным средством на участке, ржавеющим пикапом «Додж», старичком лет, может быть, шестидесяти. Направляясь по тропинке к передней двери, она с опаской посматривала на высокие черные окна и купол.

Дом прямо-таки источал пустоту.

К накатившему вдруг страху добавилось чувство вины. Она же обещала сержанту Маллинсу, что свяжется с местными правоохранителями и на встречу с Кайтами отправится в сопровождении шерифа или, по крайней мере, его заместителя. Не связалась. Не хотела, чтобы ее сопровождал какой-нибудь доброхот с Востока, заботливый и снисходительный покровитель.

Ви остановилась перед дверью, поправила одежду, пригладила короткие блондинистые волосы и постучала.

Что-то метнулось по траве у нее за спиной.

Обернувшись, она увидела худющего серого кота, взлетевшего по стволу ближайшего дуба. Устроившись на обезображенном суку, животное не сводило с нее больших желтых глаз. Другого кота Ви уже видела на парковочной площадке возле «Харпер касл». По словам консьержа, остров кишел одичавшими представителями семейства кошачьих.

Ви снова повернулась к двери и вздрогнула.

Дверь уже открылась, и на пороге стоял высокий старик, благообразное лицо которого морщинили прожитые годы. Слегка горбясь, он смотрел на нее глубоко запавшими черными глазами из-под длинных, но редких седых волос.

– Кто вы? – спросил старик.

Ви полезла в сумочку, достала жетон и протянула руку, чтобы он мог прочитать.

– Сэр, меня зовут Вайолет Кинг. Я – детектив из управления полиции Дэвидсона. С вами можно поговорить?

Руфус Кинг оторвал взгляд от жетона и беззубо улыбнулся:

– Входите, юная леди.

Переступив порог, Ви сунула руку под пальто и расстегнула кобуру.

Передняя дверь закрылась, и ей пришлось немного подождать, прежде чем глаза привыкли к тусклому освещению. В воздухе, наполняя весь дом, плавали зловонные испарения – букет возрастного старения, небрежения, гниющего красного дерева и сырого камня. Туфли скользили по пыльному полу.

Руфус помог гостье снять пальто и повесил его на шаткую вешалку у двери. Потом провел детектива через сумрачную переднюю в гостиную и предложил расположиться в кресле возле массивного спящего камина. Сам он опустился на обитый бархатом, продавленный диванчик, некогда золотистый, а ныне выцветший до соломенно-желтого. Через высокие окна в комнату сочился жидкий, безрадостный свет.