Эндрю ответил быстро, после второго гудка.

— Алло? — Даже потревоженный среди ночи он сохранял присутствие духа. Его голос прозвучал настолько утешающе спокойно, что Натали глубоко вздохнула и немного расслабилась.

— Это я, — пробормотала она виновато, все еще не зная, правильно ли поступает.

— Натали? У тебя проблемы? Этот тип позвонил тебе? Продолжает угрожать? — Теперь он явно волновался, и Натали поспешила ответить:

— Нет-нет, он оставил меня в покое. — Она тихо рассмеялась. — После того как ты встряхнул его, он не подойдет ко мне и на пушечный выстрел. Прости, что беспокою тебя… Ты уже спал?

— Нет, но, если бы даже спал, с удовольствием проснулся бы, надеясь, что зачем-то понадобился тебе.

Натали зажмурилась. Слова Эндрю были для ее измученной души целительным бальзамом.

— Мне жутко неудобно, честное слово, — пробормотала она, не зная, как сказать, что хочет всего-навсего поговорить с ним, открыть то, что лежит на сердце. — Ты был готов выслушать меня, когда привез домой, а я отказалась… Подумала, что сумею во всем разобраться сама, а теперь понимаю, что ошиблась. Мне не хватает твоей мудрости, рассудительности…

— Ты мне льстишь, — ответил Эндрю, добродушно усмехаясь. — Когда за тобой заехать?

— Заехать? — Натали опешила.

— Конечно, — уверенно заявил он. — Сомневаюсь, что разговор у нас выйдет короткий, а по телефону вести длинные беседы неудобно… Рука устает держать трубку.

Натали засмеялась.

— В самом деле…

Через полчаса она уже опять сидела с ним рядом в «хонде».

— Куда направимся? — спросил Эндрю.

Натали пожала плечами.

— Все равно.

— Тогда, может, ко мне? — спросил он просто.

Натали могла бы пригласить его к себе, но сознательно не сделала этого. В своей квартире она несколько месяцев прожила с Джеймсом, человеком, о котором сейчас и намеревалась поведать Эндрю, поэтому не хотела, чтобы что-то напоминало ей о лучших временах, проведенных с неверным возлюбленным.

— Хорошо, — сказала она, не допуская даже мысли, что идти ночью в дом к холостому мужчине неразумно, даже опасно.

Эндрю Харпер был исключительный. Намного выше и благороднее всех, кого она знала. Он внушал уважение и доверие, никак не страх.

Его квартиру она представляла совсем по-другому. Ожидала увидеть на стенах и полках снимки — пусть не его, других фотографов, но ничего подобного не обнаружила. Просторная гостиная была обставлена лишь самым необходимым: диван, журнальный столик, торшер и аудио— и видеоаппаратура. Из сувениров и прочих безделушек здесь не было ровным счетом ничего.

— Садись, я приготовлю чай, — сказал Эндрю, указывая на диван и ища глазами, что бы предложить гостье в качестве развлечения. — Если хочешь, включи телевизор. Или музыку. Ты что предпочитаешь?

— Я с удовольствием посижу в тишине, — ответила Натали и ободряюще улыбнулась.

Эндрю немного волновался, желая произвести впечатление гостеприимного хозяина. Его суета умиляла и согревала ей душу.

— Ладно. Я быстро. — И он торопливо вышел из комнаты.

Ему не хватает женщины, подумала Натали. Я бы в два счета преобразила эту комнату, восполнила ему недостаток материнской ласки, скрасила его жизнь как женщина…

Она никогда не задавала Эндрю вопросов личного характера, но по тому, что в многочисленных разговорах он ни разу не упомянул ни о жене, ни о любимой, давно заподозрила, что ни той ни другой у него нет, и втайне от себя радовалась этому. Ее догадка подтвердилась, как только она увидела его жилище.

Когда Эндрю вернулся с простым пластмассовым подносом в руках, Натали витала в мечтах. Представляла, с каким удовольствием наполнила бы его дом теплом и уютом, если бы вдруг получила на это право. Увидев его в дверном проеме, она покраснела, словно застигнутая за совершением преступления.

— Чай готов! — объявил Эндрю, опуская поднос с чашками и наполненной конфетами вазочкой на столик перед диваном.

— Чаепитие глубокой ночью, — пробормотала Натали, улыбаясь.

— Сегодня особенная ночь, — сказал Эндрю, садясь на диван с ней рядом. — Почему бы и не устроить чаепитие?

Натали хихикнула, маскируя жуткое смущение. Близость Эндрю мгновенно вскружила ей голову, и печальная история, которую она собралась ему поведать, рассыпалась в ее мозгу на сотню несвязных слов.

— Съешь конфетку, выпей чаю, и поговорим обо всем, что тебя тревожит, — сказал Эндрю, протягивая ей вазочку.

Интересно, а я вызываю в нем хоть капельку не дружеских чувств? — подумала Натали с легкой грустью. Когда-нибудь он представлял меня не в качестве изображения на снимке? Впрочем… так лучше. Гораздо лучше и спокойнее.

Она вздохнула, съела конфету, выпила чаю и, откинувшись на весьма жесткую диванную спинку, сбивчиво начала:

— Я рассказывала тебе, что до встречи с тобой… давно не смеялась и что махнула рукой на работу… Помнишь?

— Конечно, — спокойно ответил Эндрю.

Натали сцепила в замок и тут же расцепила пальцы рук. Она сильно нервничала, но исходящая от Эндрю безмятежность придавала ей сил и уверенности в себе.

— А ведь мне нравилось работать, и учебой я была увлечена, — произнесла она и замолчала.

— Ты учишься? — все так же сдержанно поинтересовался Эндрю.

— Да, только… — Натали опять шумно вздохнула, развела руками и беспомощно взглянула ему в глаза, — учебный год начался, а я еще ни разу не появлялась в университете.

Эндрю сдвинул брови.

— Почему ты сразу не сказала, что по утрам занята? Мы могли бы встречаться во второй половине дня или вечером. Для меня это не играет особой роли.

— Я не из-за тебя не хожу на занятия, — призналась Натали убито. — Месяц назад я решила плюнуть на учебу и круто изменить свою жизнь…

Она бросила на Эндрю испытующий взгляд, проверяя, осуждает он ее или нет, но его лицо оставалось невозмутимым, а взгляд выражал лишь дружелюбие и готовность помочь. Натали подошла к самому главному — к рассказу о Джеймсе. Она облизнула пересохшие от волнения губы и продолжила глухим, чуть хрипловатым голосом:

— С парнем, который подсел к нам вчера вечером в баре, я познакомилась почти год назад. Мы влюбились друг в друга в первый же день… По крайней мере, я долго и слепо в эту сказку верила. Несколько последних месяцев он даже жил у меня, ведь мы собирались пожениться… — У нее сильно задрожали губы. Нижнюю она тут же закусила, чтобы не разреветься и не почувствовать себя круглой дурой.

Эндрю уверенным движением притянул ее к себе и обнял. В первое мгновение Натали вся съежилась от неожиданности, а когда ее обволок аромат сандала, смешанный с пьянящим запахом кожи Эндрю, замерла. Она даже забыла, на чем остановилась. Голова у нее пошла кругом, а мысли словно превратились в кисель.