Приехала няня, и Лотти дала ей несколько указаний по поводу того, что делать в экстренных случаях, после чего вошла в комнату сына, чтобы пожелать ему спокойной ночи. Дэниел не хотел оставаться с няней и хныкал. Лотти прилегла рядом с ним и начала гладить лицо ребенка, чтобы успокоить. Дэнни крепко обнял ее за шею, испортив прическу и размазав помаду. Лотти не стала на него сердиться. Теперь она много времени проводила в суде, поэтому очень скучала по сыну. Каждый вечер буквально рвалась домой, чтобы поскорее его обнять. Она даже не подозревала, насколько нуждалась в передышке, чтобы снова почувствовать к Дэнни эту любовь…

В проеме двери детской комнаты появилась голова Зэйна.

— Такси подъедет с минуты на минуту, — сообщил он.

Дэниел снова проснулся и попытался встать с кровати.

— Я хочу уложить его спать. Он расстроится, если это сделает няня, — сказала Лотти.

— Тебе надо было сперва уложить его, а потом одеваться. Он тебе прическу испортил.

Лотти пригладила волосы ладонью.

— Попроси водителя подождать несколько минут, — попросила она. — Дэниел скоро заснет, обещаю; я успею поправить волосы.

— Нам нельзя опаздывать! — напомнил муж, словно она сама этого не знала.

— Не волнуйся, не опоздаем.

Зэйн закрыл дверь. Лотти легонько пощекотала сына под подбородком и поцеловала в нос.

— Ну что, мини-монстр, сказку или песенку? — с нежностью спросила она.

— Песенку, — ответил сын.

— Хорошо. Только закрой глазки, договорились?

— Договорились. Только поцелуй меня еще.

— Легко, — ответила Лотти и начала целовать Дэниела в лоб и в обе щеки. Затем тихонько запела песенку, и ребенок стал засыпать в ее объятиях.

Она мысленно чертыхнулась, когда услышала, что около дома нетерпеливо посигналило такси. Потом тихо встала и, затаив дыхание, чтобы не разбудить сына, вышла из детской, поправила перед зеркалом помаду, пару раз провела щеткой по волосам и, надеясь, что Зэйн простит ее за то, что она не выглядит идеально, села в такси, в котором он уже ждал ее.

— Ты помнишь имена тех, кто сидит с нами за столом? — спросил Зэйн, стряхивая кончиками пальцев несуществующие пылинки со своих брюк.

— Помню. Не волнуйся, все будет хорошо. Я же в не первый раз на таком ужине, — тихо ответила Лотти, глядя в окно и радуясь, что ночь выдалась без облаков и на небе горели звезды. Она так давно не смотрела на звезды…

— И как мы договорились по поводу гольфа? — спросил он, в пятый раз глядя на часы с тех пор, как такси тронулось с места.

— Что? — переспросила Лотти, поворачивая голову, чтобы лучше рассмотреть мужчину и женщину, которые, судя по жестам, о чем-то спорили у обочины.

Неожиданно она вспомнила, что в этом мире существует масса новых возможностей. Даже самые прочные семейные отношения могут в любой момент взорваться, как бочка с порохом. Но уж, конечно, только не ее отношения с Зэйном. Ее муж был человеком стабильным. Несмотря на то что еще не достиг среднего возраста, он был мужчиной с полностью сложившимися и устоявшимися взглядами. Он знал, чего хочет в этой жизни и куда ему надо двигаться. Он решал, кем должна быть Лотти и как она будет жить. И он не был ни в чем виноват. Лотти полностью брала на себя ответственность за то, что позволяла ему принимать за себя эти решения.

— Шарлотта! — произнес Зэйн; в его голосе звучали нотки раздражения.

«Я понимаю, что ты волнуешься, — подумала она, с трудом подавив зевок, — сегодня в твоем календаре регионального представительства фармацевтической компании важное мероприятие».

— Я все помню. Когда ты отойдешь, я должна как бы невзначай сказать, что ты выиграл чемпионат по гольфу среди членов твоего клуба. Ты не хочешь хвастаться этим лично, но важную информацию надо донести до людей.

— Только можно не таким заупокойным тоном, хорошо? — попросил он ее и бросил взгляд на водителя.

Лотти подумала о том, стоит ли сказать мужу, что он ведет себя как малое дитя. Какой смысл выпрыгивать из штанов ради того, чтобы произвести впечатление на менеджеров среднего звена — людей невообразимо скучных? И еще ввязывать ее в эту дурацкую игру? Это просто смешно. Но она не стала с ним спорить; просто пожала плечами и снова уставилась в окно, пытаясь представить себе, как Мария Блоксхэм проводит этот вечер пятницы. Борется ли она с угрызениями совести или просыпается в ужасе от того, что скоро может оказаться в тюрьме?

— Я знаю, что ты не в восторге от таких ужинов, но, пожалуйста, улыбайся чаще. Мне надо произвести хорошее впечатление, а это шанс выделиться из общей толпы.

Лотти отключилась, когда Зэйн принялся подробно объяснять ей важность корпоративных мероприятий, и в особенности этого ужина. Лотти совершенно не хотелось выслушивать лекции на эту тему. Ей действительно не очень нравились такие мероприятия, и совсем не потому, что на них присутствовало его начальство, большей частью состоявшее из достаточно милых людей, которым до нее не было никакого дела.

Она была практически уверена, что после пары коктейлей руководство было не в состоянии отличить жену одного сотрудника от жены другого. Ее напрягало лишь то, что Зэйн слишком серьезно относился к тому, что она может, а что не может делать на этих мероприятиях. Он настаивал, чтобы жена разговаривала только на безопасные и нейтральные темы. Обсуждала лишь те вещи, в которых действительно разбиралась, чтобы, не дай бог, не ляпнуть какую-нибудь глупость. Лотти сомневалась, что начальство Зэйна могли заинтересовать подробности того, как быстро поменять ребенку подгузник. А в последнее время ее мастерство развивалось только в этом направлении.

— Ты готова? — спросил Зэйн, когда впереди показались огни отеля.

— Да-да, я все поняла: мистера Мейсона недавно бросила жена, поэтому про нее ни слова, и экзему мистера Джонсона тоже не упоминать, — ответила Лотти.

— Выглядишь, кстати, отлично, — заметил Зэйн. — Как приедем, сразу зайди в туалет и накрась ресницы, тогда все будет вообще идеально.

— Спасибо, — пробормотала она и вспомнила, что забыла положить в сумочку тушь. Ладно, ради него она зайдет в туалет и сделает вид, что подкрасила ресницы. В конце концов, он много работал весь год. Она может ему подыграть.

В туалете Лотти удалось одолжить у другой женщины тушь, после чего она присоединилась к Зэйну за столом.

— Вот так-то гораздо лучше, — прокомментировал появление жены Зэйн и представил ее сидящим за столом, — Джефф, Алекс, это моя жена Шарлотта.

Она пожала руки мужчинам и их женам и села. Зэйн был доволен собой, его голос и смех звучали громче, чем обычно. Он был рад тому, что его посадили за стол топ-менеджеров. Это было хорошим знаком. Еще один год с такими результатами, как в этом, говорил он жене, и можно будет рассчитывать на повышение. Сегодняшний ужин — подтверждение того, что все развивается в правильном направлении.