— На самом деле не жалею, — ответил Кэмерон, взял два меню, передал одно из них ей и только после этого открыл свое. — Просто сложно наблюдать столько горя и не начать грустить самому.

Шаркая по полу подошвами кроссовок, к ним, позевывая, подошла официантка.

— Вы готовы сделать заказ? — спросила она.

— Латте и яичница-болтунья на хлебе из теста на закваске, — сказала Лотти. Ей нравилось, как звучит выражение «хлеб из теста на закваске». Делая такой заказ, она чувствовала себя настоящим космополитом.

— Черный кофе и блины с беконом и кленовым сиропом, — заказал Кэмерон, передавая официантке меню. — Хочешь поговорить о корпоративном ужине или просто утопим наши горести в кофеине?

Лотти покачала головой. Она крутила в руках салфетку, пытаясь придумать какую-нибудь остроумную реплику. Воцарилось молчание, очень похожее на то, которое было в такси, когда они с Зэйном возвращались домой. Все выходные после этого ужина муж с ней практически не разговаривал.

— Все прошло нормально? Могу высказать предположение: масса мужчин, которым надо было бы уже лет десять назад начать носить пиджаки размером побольше. Еда, которая, когда ее доносили до стола, была уже далеко не горячей. Вино не самого лучшего качества и музыка, которая больше подошла бы для дома престарелых…

К своему собственному удивлению, Лотти громко рассмеялась, но быстро зажала рот ладонью, так что смех перешел в фыркающий звук.

— В принципе, все сходится. Вино, правда, было не таким уж и плохим. Ты что, прятался в зале за занавесками и подсматривал? — спросила она.

— Нет, но все корпоративные ужины одинаковы. Сразу после окончания колледжа я работал в страховой компании. Самым важным на таких мероприятиях для меня было то, чтобы не напиться и не опозориться. А потом я стал плотником. Мне и по сей день иногда снятся кошмары о том, что я работаю в офисе.

Лотти усмехнулась, стараясь удержать улыбку, но потом нахмурилась. Наклонила голову; на глаза неожиданно навернулись слезы.

— Боже мой… Прости. Какая же я дурочка, — произнесла она, вытирая глаза.

— Со мной, пожалуйста, так не надо. Смелой надо быть с людьми, которым совершенно наплевать на тебя и на твое мнение, — заметил Кэм и протянул ей свою салфетку в качестве запасной, если ей не хватит своей.

— Пожалуйста, не надо меня жалеть, а то я еще сильнее расплачусь — Лотти отвернулась к стене.

К их столику подошла уже не такая сонная официантка, неся поднос с чашками, тарелками и приборами. Когда Лотти снова повернулась к Кэмерону, то увидела, что он протягивает в ее сторону вилку с блинчиками, пропитанными кленовым сиропом.

— Ешь, — сказал он. — Это то, что доктор прописал, или что-то из этой серии.

Лотти улыбнулась, взяла вилку, с удовольствием проглотила сладкие масленые блины и набрала в легкие воздуха, чтобы что-то сказать.

— Нет, — запротестовал Кэмерон, качая головой. — Ты должна съесть все, что лежит на твоей тарелке, и выпить кофе. Не надо ничего объяснять. Просто молчи, пока не доедим. Договорились?

— Договорились, — ответила она и расслабилась от того, что ей не надо ничего придумывать и объяснять.

Кэмерон начал говорить о том, с чем он больше всего любит блины. Сначала Лотти вежливо улыбалась, а потом постепенно забыла о том, что совсем недавно расплакалась.

Она закончила есть раньше Кэмерона, потому что тот не только ел, но и болтал без умолку. Он засунул в рот остатки блинов; она вытерла губы салфеткой, положила ее на тарелку и пожаловалась:

— У меня такое ощущение, что я уже не представляю собой никакой ценности. В первый раз я почувствовала это, когда оказалась присяжной в суде; во второй раз — в пятницу во время ужина. Кто-то из присутствовавших отнесся ко мне свысока, я огрызнулась, и в результате Зэйн за все выходные не сказал мне ни слова. Понимаю, что все это смешно, что мне в жизни очень повезло, но ничего не могу с собой поделать. Я не хочу быть человеком, который только и занимается тем, что ухаживает за своими, когда в это время жизнь других — сплошное приключение. Иногда мне кажется, что я физически становлюсь меньше, как садится белье при слишком горячей стирке.

Кэмерон сжал ее пальцы, потом убрал руку, откинулся на спинку стула и сцепил ладони за головой. Лотти смотрела на него и ждала, что он скажет.

— Я не считаю, что люди сами по себе внезапно начинают чувствовать, что становятся меньше, и их самооценка понижается, — тихо произнес он, раскачиваясь на задних ножках стула. — Человек не запрограммирован на это. Мне кажется, надо найти ответ на следующий вопрос: кто виноват в том, что ты так себя чувствуешь?

Лотти оторвала от него взгляд, взяла со стола солонку, высыпала немного соли на ладонь и начала перебирать ее идеально накрашенным ногтем.

— Ты можешь не отвечать на этот вопрос, — продолжал Кэмерон. Он перестал раскачиваться на стуле, протянул руки и взял ее ладони, высыпав соль на деревянный стол.

— Рассыпать соль — это к беде, — вспомнила Лотти народную примету. Надо тут же кинуть щепотку через левое плечо. У каждого из нас есть свои приметы и суеверия.

Потом она подумала о том, что ладони у Кэмерона теплые, но совсем не липкие. Ее собственные ладони наверняка были мокрыми, но это ее уже не волновало.

— Не хочу показаться банальным, но ты гораздо больше, чем жена и мать. Насколько я понимаю, только ты и Джек из всех присяжных поняли, что рано судить женщину лишь потому, что тебе показали идиотского ежика. Надо быть смелым, чтобы идти против мнения большинства, и это качество у тебя есть. И ты не дала себя в обиду, когда я плохо с тобой обошелся. Если честно, я тогда тебя так испугался, что с трудом заставил себя извиниться. И я рад, что ты меня простила.

— Но я тебя тогда не особо и осадила, — тихо произнесла Лотти, думая о том, что скоро он отпустит ее ладони, и надеясь, что только не сейчас.

— Перестань, еще как осадила! Ты особо себя не сдерживала, а на следующий день вкатила мне по полной, причем вела себя с большим достоинством и самоуважением. Так что подумай над тем, что я тебе сказал. Кто в твоей жизни делает так, что ты чувствуешь себя маленькой и незначительной?

Тут прозвенел звоночек на входной двери, этакая милая старомодная деталь интерьера, и Лотти, глядя на вошедшего в кафе посетителя, моментально отдернула руки.

— Нам пора идти, — тихо произнесла она, наклоняясь, чтобы поднять с пола свою сумку.

— Извини, я, наверное, позволил себе лишнего. Просто мне было ужасно неприятно видеть, как ты расстроилась. Ты заслуживаешь в этой жизни гораздо большего, чем сейчас получаешь, — сказал он.

— Нет, нет, все замечательно, — поспешно возразила Лотти. — Просто в кафе вошла женщина, которую, как мне кажется, я видела в зале суда. Мне бы не хотелось, чтобы она оказалась журналисткой.

Кэмерон посмотрел на женщину.