Наконец Роза вздохнула.

– Давайте заканчивать. Этот я отнесу. – Она взяла у Мак завязанный мешок и вышла из спальни. Да ради бога!

– Что это с ней?

Мак едва заметно пожала плечами:

– Три года здесь – срок немалый.

Да и три минуты – тоже!

– Надо держаться друг друга. – Мак говорила это уже не в первый раз, и я подумала, что таким образом она пытается себя убедить. Ну, будем мы держаться друг друга, и что? Волшебным образом окажемся на свободе? Эта мысль поразила меня. Нет. Мак говорит не о побеге. Она говорит о выживании. Сердце у меня упало. Я-то раньше думала, что мы с нею заодно.

Я запихнула оставшуюся в шкафу одежду в мешок. Глупо: нас трое, а он один. Мы могли бы вырубить его, ударив чем-нибудь по голове – стулом, телевизором, да чем угодно, – но я не справлюсь с этим в одиночку.

Подняв тяжелый черный мешок, я перенесла его в гостиную и бросила рядом с другим. Два черных мешка – в них вся наша одежда, доставшаяся в наследство от убитых девушек. Я замерла. А куда делись вещи, в которых я была в день похищения? Я даже ни разу о них не вспомнила. Он забрал их? Может, это имеет какое-то значение?

– Отлично поработали, девочки, – сказала Роза. – Свяжу-ка я что-нибудь. Хотите вместе со мной? – Мак кивнула. – А ты, Лилия?

– Я не умею. – Мне шестнадцать, а не шестьдесят.

– Не беда. Мы тебя научим. Мак, тащи спицы для Лилии и начнем.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Только не плачь.

– Зачем вязать? – В подвале не было ничего вязаного. Что же они делают со своими связанными вещами?

– Мы вяжем не для себя, а для других.

– Что?

– Клевер отдает эти вещи благотворительным организациям. – Или только говорит вам так. А вдруг он их сжигает? Девушки же не могут об этом знать.

– Взрослый мужчина с вязаными вещами? Не выглядит ли это как-то странно?

Роза нахмурилась.

– Вряд ли. Скорее всего, он оставляет вещи в специальных пакетах – благотворительные фонды их присылают.

Ах вот как! Его никто не видит, пакет забирают от крыльца в его отсутствие. Ловко придумано.

Урок вязания, преподанный мне Розой, продолжался час и был очень содержателен. Было страшно скучно, но, по крайней мере, я на время отвлеклась от своих мыслей. Видимо, потому-то девушки и вяжут: чтобы не думать о происходящем в подвале.

Выживание.

* * *

Едва мы приготовили ужин, послышался лязг ключа в замке. Кровь отлила от моего лица, голова закружилась. Идет! Принесет ли он и сегодня газету? Хорошо бы с фотографией, на которой я изображена с кем-нибудь еще, все равно с кем, лишь бы увидеть кого-нибудь из любимых.

Он спускался по лестнице, глядя на нас.

– Добрый вечер, цветы, – сказал он. Я сделала шаг назад. Сердце у меня бешено колотилось. – Вот ваша новая одежда. – Он положил чуть ли не десяток пакетов рядом с черными мешками и улыбнулся. – Вижу, все уложено. Очень хорошо.

Роза и Мак подошли к покупкам с радостными улыбками. Играй свою роль, подражай им. Я сделала маленький шажок вперед. Так я могу видеть Клевера и вместе с тем изображать, что заглядываю в пакет. Комната не настолько велика, чтобы отойти от него на такое расстояние, как мне хотелось бы. Где бы я ни находилась, я была слишком близко к нему.

– Теперь, пожалуйста, переоденьтесь в одежду из этого пакета, а ту, что на вас, отдайте мне.

Сейчас? Мне совсем не хотелось лезть в пакет с покупками. По крайней мере, одежда там наверняка скромная, закрытая и уж точно не сексуальная. Но одеваться по его вкусу так унизительно.

Роза кивнула. Какая же она послушная! Впрочем, я уже видела, как он наказывает за непослушание.

– Хорошо, – она взяла пакет из его рук. – Давайте, девочки. – Я, потрясенная, пошла в спальню. Неужели все это происходит наяву? Роза перевернула пакет и вытрясла из него четыре комплекта одежды. Все совершенно одинаковые: элегантные серые брюки, розовые с неглубоким вырезом топы на бретельках и розовые в тон кардиганы. Как будто форменная одежда.

– Все одинаковые, – Мак констатировала очевидное. Может, он хочет, чтобы мы походили друг на друга во всем?

– Давайте быстренько переоденемся, – сказала Роза. – Они все одного размера, так что берите, что под руку попадется.

Я взяла комплект и посмотрела на ярлычки – десятый размер. Что мешало ему каждой купить одежду подходящего размера? Господи, неужели предполагалось, что мы все носим десятку?

Переодевшись, мы вернулись в гостиную.

– Прекрасно выглядите, девочки, – он улыбнулся. Псих, псих, псих!

Роза просияла.

– Спасибо, Клевер. И спасибо за одежду. – Мне хотелось основательно встряхнуть Розу. Либо она нуждается в медицинской помощи, либо ей надо присудить «Оскар».

Клевер сделал шаг назад и поцеловал руку Розы.

– Пожалуйста. Рад, что вам нравится. – При виде этой сцены меня едва не вырвало, но Роза даже не поморщилась.

– Лилия, – она повернулась ко мне. – Не беспокойся. Ты у нас скоро поправишься и снова станешь, какой была.

И снова станешь, какой была. Я стиснула челюсти и заставила себя улыбнуться. Я не собиралась набирать вес, особенно для него. Если он хочет, чтобы я поправилась, я собираюсь только худеть.

– Мак, и тебе тоже эта одежда невероятно идет.

Она наклонила голову.

– Спасибо.

Явно довольный собой, он хлопнул в ладоши.

– Ну что? Теперь поедим?

* * *

Я продела дурацкую спицу в дурацкую петлю (у Розы для нее было какое-то название), и все связанное мною распустилось – опять! Мне хотелось развлечься, а не в петлю лезть.

– Хватит! – я бросила вязание на пол.

– Лилия, у тебя все получится, – засмеялась Роза.

– Я не хочу, чтобы получалось. Я… хочу… домой.

Роза и Мак переглянулись.

– Кажется, пора ей кое-что дать, – сказала Роза.

– Что дать? – воскликнула я.

– Клевер купил газету. Она была в одном из пакетов. Мы не отдали тебе ее сразу, потому что ты и так была расстроена, и мы не хотели тебя еще сильнее огорчать, – объяснила Мак.

Я выпрямилась, широко распахнув глаза.

– Где она?

– Сейчас принесу, – Мак ушла в спальню и вернулась с федеральной газетой. – Вот.

Я выхватила ее, раскрыла на первой странице. Сердце остановилось. Льюис. Нас сняли вдвоем, когда мы весной ездили в парк Олтон-Тауэрз. Заголовок и текст статьи померкли и исчезли, я видела только лицо Льюиса. Он улыбается, обнимает меня за плечи и кажется таким счастливым. Вдруг примерка одежды для психопата перестала меня беспокоить.