Я подошла к квартире номер пятьдесят восемь и собиралась позвонить, как вдруг дверь открылась и я увидела, как Маша Безрукова, ощупывая руками стену, выползает в коридор.

По всей площадке диффузировал запах алкоголя. Девушка была пьяна, как Петрович из «Джентльмен-шоу». Ребята гуляют. Интересно, по какому случаю?

Машу сопровождал Леха Пузан. Он был не в таком непотребном состоянии, как моя подопечная. Леха хватал Машу за руку и тянул обратно в квартиру.

– Зайди обратно, – настаивал он, – тут нельзя…

Я решила остановиться и посмотреть, что будет дальше. Странно, но молодые люди меня не замечали. Это надо же так налить глаза, до полной слепоты.

– Мне… Мне надо… Надо проветриться… – бормотала Маша. – Я постою… У окна…

– Нет, нет, – мотал головой Леха. – Тут нельзя! Зайди в дом!

– Пусти меня!.. – Язык девушки заплетался. – Пусти… Я немного проветрюсь и вернусь… обратно…

– Я с тобой! – настаивал Леха.

Маша стала мотать головой.

– Нет!.. Не надо!.. Ты иди, я скоро.

Леха сдался.

– Ладно. Только не задерживайся!

Маша кивнула. Леха зашел обратно в квартиру, а Маша стала спускаться на площадку между пятым и шестым этажом, изо всех сил цепляясь за перила и стараясь не упасть.

Прекрасный момент для совершения убийства. Жертва ничего не соображает, можно спокойно подойти к ней вплотную и всадить нож под ребра.

Маша нетвердым шагом подошла к мусоропроводу и стала дергать тяжелую крышку, которая, как назло, не поддавалась. Она яростно пыхтела, мотаясь из стороны в сторону, но ничего не могла поделать.

Мне надоело это слушать. Я спустилась вниз, подошла вплотную и спросила:

– Помочь?

Маша подняла голову и вопросительно взглянула на меня. Ее глаза были широко открыты, и в них отсутствовало всякое выражение.

Я поддержала девушку за левую руку, которая на ощупь оказалась удивительно тоненькой, и с силой дернула за крышку мусоропровода. Та с жутким скрежетом откинулась вниз. В нос ударил острый запах гниющих пищевых остатков.

– Пожалуйста! – сказала я, сделав жест рукой в сторону зияющего отверстия.

Маша икнула. Потом, схватившись рукой за горло, подскочила к мусоропроводу и нагнула голову.

Я подождала, пока девушка опорожнит свой желудок. Маша несколько раз принималась за свое вынужденное занятие. В воздухе витал запах кислоты и водки. Я отошла в сторону.

Наконец Маша выпрямилась, вытирая ладонью слезы, выступившие на глазах. Вокруг размазались следы туши, отчего лицо девушки стало похоже на фотографию придурка из группы «The Prodigy».

– Полегчало? По какому случаю банкет? – спросила я.

– Вы? – усталым голосом произнесла Маша. – Как вы здесь?..

Черт знает что творится. По-хорошему, следует увести девочку домой. Мало ли что может случиться.

– Собирайся, поедем домой.

– Домой? Я не хочу домой!

– Тогда пошли в квартиру.

Я подхватила Машу под руку и поволокла ее в квартиру номер пятьдесят восемь.

Передо мной предстала такая картина.

Зареванная Лариса Мельдина сидела за столом, покрытым цветной клеенкой в горошек, и крутила в руках носовой платочек. Леха Пузан прямо при мне опрокинул в рот рюмку водки, крякнул и потянулся за соленым огурцом. Сам же хозяин – Толян Шитов – возлежал на раскладном диване, покрытом оранжевым пледом, и был, как говорится, в отрубях.

– Празднуете? – спросила я, зайдя в комнату.

Леха взглянул на меня и открыл рот.

– Ты… кто?!

– Не помнишь? Я Татьяна Иванова.

Пузан помотал головой.

– Не-а…

Я повернулась к Ларисе.

– Так по какому случаю банкет? Годовщина со дня знакомства?

Девушка прижала к глазам, вокруг которых размазалась черная тушь, свой платочек.

– Поминаем… Виктора и Дашу.

Я промолчала. Затем спросила:

– Дома у них были?

– Да, конечно. Помогали чем могли. А вечером решили собраться и…

Я приняла решение.

– Давайте я развезу вас по домам. Анатолий уже нахрюкался, да и вы с Алексеем не в лучшем состоянии.

Лариса с Машей подумали и согласились, только Пузан был против. Он стал сопротивляться, когда я подняла его со стула и подтолкнула к выходу.

– Куда это вы меня ведете? – начал возмущаться он, размазывая слюни по лицу.

– Домой, – втолковывала я ему, натягивая пиджак на его плечи.

– Ты кто?

Если уж он не помнит, кто я, без толку задавать вопросы.

– Орлеанская девственница. Пошли, не задерживай.

Дело взяла в свои руки Лариса. Она ласково погладила Пузанчика по голове и стала нашептывать ласковые слова.

– Лешенька, поехали домой. Хватит нам сидеть здесь, нас Таня отвезет.

– Какая Таня? – Пузан вытаращил глаза. – Кто это?

Мне надоело это гадание на кофейной гуще.

– Тащи его в машину, хватит разговаривать.

– А Толян? – спросила Маша.

– Он у себя дома, пусть спит. Захлопните дверь, и уходим.

Разговор не получился. Ни Шитов, ни Акимов ничего мне сейчас не скажут. Как говорится – пьяный человек омерзителен и опасен. Придется ждать до утра.

Приехав домой, я бросила кости.

Первая комбинация сложилась следующим образом:

10 + 21 + 25.

«Если не призывать плохое, оно не произойдет».

Что за бред?

Вторая комбинация:

30 + 16 + 5.

«Переживая тяжелые времена, не пренебрегайте добрыми советами, используйте все возможности, чтобы выбраться из кризиса».

Это, конечно, хорошо. Только кто будет давать мне эти самые добрые советы?

Еще один бросок.

29 + 18 + 12.

«Предупреждение о возможном несчастье».

* * *

Телефонный звонок прозвенел, как всегда, неожиданно. Я кое-как заставила себя открыть глаза, подняться с постели и направиться к столику с телефоном. Я взяла трубку.

– Слушаю…

– Татьяна?

Голос Расторгуева. У меня защемило низ живота.

– Что случилось?

– Шитов. Твой подопечный?

– Да, в чем дело?

– Он разбился.

– Как разбился? – Мой сон сняло как рукой.