— Целься в головогрудь! — крикнул Андрей.

— Куда?

— В грудак, блин! Пониже башки!

— А-а-а. Так бы сразу и сказал.

Четыре стрелы произвели на насекомое отрезвляющее действие, и скорпион попятился, неожиданно обнаружив в себе зачатки здравого смысла. Андрюха подобрался поближе, с размаху отмахнул своим топором сначала одну хваталку, увернулся от другой и ловко отчекрыжил вторую. Потом рубанул прямо в грудную фанеру по намеченным мною пунктирам в виде торчащих стрел и развалил скорпиона пополам.

— Ничего себе ты исполняешь! — восхитился я.

Я добрел до поверженного насекомого, осторожно перешагивая через сучки и бревна. Взял в руки массивную клешню. Принюхался. Андрюха подозрительно наблюдал за моими манипуляциями.

— Да вот, думаю, какова эта нечисть будет на вкус, — пояснил я. — Сильно он от лобстера отличается или нет?

— Ты никак с глузду съехал от свежего воздуха?

— Ну а ты хочешь изображать из себя героя античности? Запомни, это только принцессы не пукают, а ты даже не принц! А я вот, понимаешь, жрать хочу! Самым натуральным образом!

— Нашел время!

— А я что говорю? Как раз время что-нибудь на клюв бросить!

— Женек, испытание не закончилось, того и гляди опять какая-нибудь тварь появится, а ты на барбекю собрался, — упрямо продолжал буксовать Андрей.

— Вот-вот. И я о том же. Гусеница как сквозь землю провалилась, а этот паук…

— Скорпион.

— Один хрен. Гусеница, говорю, исчезла, а скорпион этот чего здесь полеживает? Бревна вокруг, хворост всякий, ручей течет. Думаешь, все так случайно? И продолжение тропинки, заметь, не появляется. К чему бы это?

— Шпагу на шампур не дам! — быстро сказал Андрей. — На стрелах зажарим.

— Схватываешь на лету, молодчик. Надо покопаться в сумке. По-моему, там соль была. У тебя топор, значит, тебе и дрова колоть.

Андрюха с похвальной расторопностью тут же полез в свой переносной «бардачок».

— На-ка, попрактикуйся, не помешает. — Друг протянул мне чекан. — Я надеру растопки и высеку огонь. У меня в ранце что-то вроде огнива нашлось.

Пока я тюкал топором, обрубая сучки, Андрей насобирал на земле связку сухой травы и пучок мелких веток. Вытащил из мешка кресало и кусок кремня, скорчился над ними как старый дед, пару раз шаркнул одно об другое, и спустя некоторое время вверх повалила струйка белого дыма. Ловко. Через несколько секунд вылезшее из дерна продолжение тропинки оповестило нас о том, что квест успешно пройден. А мясо скорпиона мы все одно отхомячили. Ничего, кстати, с голодухи прошло очень даже пищеварительно. И воды холодной напились вдоволь. Андрюха, между прочим, на этом бойскаутском конкурсе уровень поднял на халяву. Его фигура, как в прошлый раз, окуталась сиянием, он подобрал с земли фолиант и твердо сказал, загадочно, словно влюбленный дворник, глядя в пространство:

— Владение Оружием! — На книженции прорезались буквы каких-то нерусей, а Андрюха виновато пояснил: — Надо технику поднимать, а то непривычно одновременно обеими руками действовать.

— Угу, одной-то, конечно, попривычней было. Каждый день скорпионов в капусту крошишь, — буркнул я.

— Ладно, не купоросся, верну должок при случае, — улыбнулся мой друг, хлопая меня по плечу.

— Нормально меня по бороде пустили. Я типа тут фишку рублю по полной программе, но удача нашла более достойного. — Я ворчал больше для вида.

Мы все равно — команда, как ни крути. Мой левел нашел своего владельца уже на следующей поляне, когда нам довелось долбить рой вонючих и летучих мух размером с ворону, только очень жирную. Пока они раздумывали, можно ли нас кусать, или не стоит, я оперативно посшибал половину мразоты из лука. Андрей тоже не терялся и дополнительно проредил их шпагой. Остаток мы попилили между его «валлонкой» (я к тому времени уже мысленно именовал ее «болонкой», но не вслух — обидится) и моим смертоносным палашом. Взял Силу. На следующем испытании из земли полезли какие-то липкие черви, которые так и норовили сграбастать нас за сандалии. Отбивались мы долго, раз пять вспотели. Только вздохнешь — уф-ф, мама дорогая, пронесло — опять новая волна. Пришел черед Андрюхи поднимать самосознание. Он неожиданно выбрал Увертливость. Мой кореш что-то замыслил, не иначе. Решил, видно, стать мастером спорта по бегу, а не по боксу. Еще две пещеры оказались проходными. В первой пришлось прорубать себе дорогу через заросли лиан, которые росли как сумасшедшие, мы едва успевали их косить. Во второй нам довелось форсировать водную преграду — ручей — путем строительства подручного плавсредства — плота. Опять нашлась работа для Андрюхиного чекана. Я уже начал на него завистливо поглядывать. Следующая поляна оказалось последней. Но зато какой. Там на нас скопом навалилась почти вся живность, что мы здесь встретили до этого. Вот так ситуация! Как мы прорвались — до сих пор удивляюсь. Заделали мы всех вглухую, но и нас покоцали изрядно. Словом — налили, как богатым. Потом пришлось отпаиваться. Все зелья выхлестали за милую душу. Дали по два уровня каждому. И оно того стоило, отвечаю. Андрей взял Владение Оружием и снова Увертливость. Я ее оценил, кстати, на финалочке. Андрюха полез в самую мерзостную кашу, можно сказать, отвлек этих тварей от меня и продержался в гуще боя до самого конца, а я без промаха (за редким исключением, правда) лупил по гадам из верного боевого лука. И один раз прострелил навылет ляжку своему боевому товарищу. Случайно. Мы ему ногу потом вылечили в самую первую очередь. Из навыков я предпочел выбрать вторые Силу и Стрельбу. Ибо не фиг размениваться. Пусть я не так ловко машу саблей, как мой друг, но уж если врежу — терапевта приглашать бесполезно. Сразу коронера. Потом мы валялись на зеленой травке возле Лабиринта и откисали, жалея, что поблизости не предусмотрели распивочную навынос. Шмотки, насквозь пропитавшиеся потом, разложили вокруг сушиться, оружие протерли ветошью из подсумков.

— Слушай, брат, без обид только, — осторожно начал я. — Меня одна вещь как-то не то чтобы тупит, но подтупливает.

— Выкладывай.

— Смотри, после гибели Игроки возрождаются в телах низших существ. Так?

— Ну так.

— Твои барышни знают соотношение ходиков между реалом и Мидгардом, так?

— Вроде того. Должны знать. Обязаны, — сказал он нехорошим голосом.

Чего-чего, а чуйка у брата была не хуже, чем у бассет-хаунда. Напрягся тут же.

— Я, конечно, понимаю, боль, смерть и все такое… Особенно для женщин… Но по идее ты должен в реале на стенку полезть, найдя их в коматозном состоянии. Тут и спятить недолго. Неужели эти долбаные набранные уровни того стоят? Я, раз такое дело приключилось, не думая, со скалы бы шагнул. Или под трамвай лег.

— Ага, лучше под поезд в метро. Или прыгнуть с парашютом и за кольцо не дернуть.

— Понятно, что здесь свои способы подведения окончательного баланса. Но ты врубился, о чем я.