соперниками англичан были португальцы. Хотя они торговали в Индии уже почти целый век, их отношения с моголами были непрочными. Мусульманские паломники, желавшие совершить хадж в Мекку, полагались на португальские суда. Чтобы сесть на корабль, им требовалось получить португальский паспорт со штампами в виде иконографических изображений Иисуса и Марии. Прибытие Роу совпало с победами англичан в двух стычках с португальскими кораблями. Роу пообещал, что с британской помощью Джахангир станет «повелителем морей».

И снова фирман британцы не получили, зато Джахангир снизошел до Роу, позволив тому открыть торговую контору в Сурате. По возвращении в Англию Роу дал директорам компании следующий совет: «Сочтите это за правило: если вы хотите преуспеть, ведите с Индией спокойную морскую торговлю, потому что связываться там с гарнизонами и сухопутными военными действиями, без сомнения, было бы большой ошибкой».

В последующие несколько десятилетий присутствие компании в Индии только нарастало. В 1639 году у местного правителя был отнят Мадрас, а в 1661 году Бомбей с его превосходной гаванью был «подарен» Карлу II как часть приданого на свадьбу от Екатерины Брагансской.

Тоннаж морских грузов у европейских компаний в торговле с Азией

Торговля процветала. К 1680 году 2000 акционеров Ост-Индской компании получили 50 % годовых дивидендов, столько же вышло в 1682, 1689 и в 1691 годах. Хотя в последующие десятилетия складывалось по-разному, она оставалась жизненно важной для английской экономики. В 1700 году она вывезла из Индии более полумиллиона фунтов товаров, что составило 13 % английского импорта. Вместо пряностей основным товаром стали ткани. Тонкий индийский хлопок из Бенгалии, Гуджарата, Коромандела и Конкана легко находил сбыт в Юго-Восточной Азии, Восточной Африке и Сефевидской Персии. «Индийская одежда в Африке служит валютой, повседневным товаром в Юго-Восточной Азии и модной роскошью в Европе», – пишет ученый Джорджио Риелло.

И по хорошо всем знакомому печальному сценарию – чем больше оборот, тем шире поле для корпоративных злоупотреблений. В 1693 году управляющий Ост-Индской компании и лорд-председатель ее совета были отстранены от должности за недобросовестную торговлю и подкуп на средства компании депутатов парламента, которые угрожали подрезать компании крылья.

ОИК не впервые переступала черту. В 1688 году ее воинственный управляющий в Лондоне, сэр Джосайя Чайлд, пренебрег советом Роу о «спокойной торговле» и самым глупым образом решил с боем взять могольскую военную машину в 100 000 солдат. В ответ на жалобы о том, что могольские чиновники вымогают деньги у английских торговцев на их факториях в Бенгалии, Чайлд отправил 308 солдат на двух кораблях вверх по реке Хугли, чтобы преподать моголам урок. Когда корабли подошли к берегу, их солдат, словно мух, перебили могольские дозорные. На западном побережье Индии представитель компании, тоже по фамилии Чайлд, решил военным путем прекратить могольское судоходство. Эти походы прозвали «детскими войнами» [23], они привели к потере факторий компании в Бенгалии, Бомбее и Сурате. Представителям ОИК пришлось идти на поклон к Аурангзебу с просьбой о возвращении права на торговлю. Право восстановили лишь после того, как компания уплатила изрядную компенсацию и пообещала впредь вести себя хорошо.

В 1690 году Джоб Чарнок, начальник бенгальского отделения компании, вернулся на реку Хугли, чтобы выбрать новое место для поселения. Выбор Чарнока – на восточном берегу реки, по соседству с группой деревень, – мало кому понравился. «Ради одного большого тенистого дерева… он не смог найти более нездорового места на всей реке», – писал капитан корабля Александр Гамильтон вскоре после постройки поселения. Хотя к 1692 году население выросло до 1000 человек, Гамильтон отметил, что было зарегистрировано уже 460 смертей, среди них смерть самого Чарнока. Место, которое его солдаты окрестили Голгофой, позже стало называться Калькуттой, имперской столицей Британского Раджа.

Бенгалия, которую Аурангзеб называл «раем народов», определенно была самой богатой провинцией Индии и единственным крупным поставщиком товаров Азии в Европу. Попутешествовав по Восточной Индии в 1657 году, Бернье заявил, что Бенгалия «гораздо более плодородная, богатая и красивая», чем Египет, который в то время считался «прекраснейшей и плодороднейшей страной в мире». Португальская, голландская и французская компании тоже построили торговые точки на реке Хугли.

Рынок, Калькутта (Западная Бенгалия) в начале XVII века. Сегодняшняя Колката – это один из самых крупных городских агломераций в мире с населением 15 миллионов человек

Как и в других факториях компании, жизнь торгового поселения Чарнока зависела от доброй воли местных правителей. К началу XVIII века стало очевидно, что добрая воля не дает гарантии безопасности. Чтобы защитить поселения, британские офицеры содержали маленькие армии, преимущественно из местных обученных солдат или сипаев. Эти армии дорого обходились, требовали оплаты труда, а это означало, что требовалась местная административная структура для сбора налогов, которая, в свою очередь, требовала наличия суда и системы правосудия. Торговая империя постепенно приобретала признаки государства.

В сочельник 1716 года ослабевшего могольского императора Фаррух-Сияра окончательно затравили до того, что он выдал Ост-Индской компании фирман на свободную и беспошлинную торговлю. Получение этого документа, названного «Великая хартия компании в Индии» директоры праздновали, называя «такой милостью, какая не была еще дарована ни одной европейской стране». Теперь компания официально включалась в политическую иерархию Могольской Индии через прямые взаимоотношения с императором. Через полсотни лет Клайв использует этот декрет, чтобы оправдать свержение бенгальского наваба.

Теперь главным соперником Английской Ост-Индской компании стала Французская Ост-Индская компания, основанная в 1664 году и расположившая главные поселения в Пондишери, в дне пути морем к югу от Мадраса, и в Чанданнагаре, около 24 км к северу от Калькутты. Большую часть XVIII века англо-французское соперничество в континентальной Европе разыгрывалось между их уважаемыми торговыми компаниями в Индии. Когда разразилась война за австрийское наследство (1740–1748) и Семилетняя война (1756–1763), они совпали с борьбой между государствами южной Индии, которые добились независимости от могольской власти. Это дало возможность обеим компаниям вторгнуться политическими и военными силами в исключительно внутренние индийские конфликты.

Идейным вдохновителем этой политики стал Жозеф-Франсуа Дюплекс (1697–1763). Английский ученый Лоуренс Джеймс описывает его как «человека энергичного, соединившего в себе амбиции, корысть, англофобию и воинственность примерно в равных долях». Дюплекс стал главным соперником Клайва. В 1742 году его перевели из Чанданнагара на Коромандельское побережье для управления французскими владениями. В 1745 году, когда британский флот угрожал Пондишери, он призвал на помощь наваба Карнатика, независимого государства к северу от Мадраса со столицей в Аркоте. Нападение на Пондишери так и не произошло, но послужило поводом к перемене правил игры. Как писал Томас Маколей, один из самых первых биографов Дюплекса, французы решили, что «можно основать европейскую империю на развалинах могольской монархии».

Торговые привилегии послужили для компании одним из факторов, определившим ее удачу. Местные правители все чаще искали у британцев и французов военной поддержки в конфликтах с соседними государствами и обещая отдать за это земли. Доходы, полученные европейцами с этих территорий, были бы направлены на укрепление их вооруженных сил. Не находясь официально в состоянии войны, британцы и французы поддерживали междоусобные войны индийских князей, не забывая извлекать из них выгоду.

Местные правители скоро осознали преимущества такой поддержки. Малые отряды дисциплинированных и хорошо обученных европейским приемам защиты и нападения солдат под командованием английских или французских офицеров могли быстро сделать то, на что некогда громадным индийским армиям требовались месяцы и даже годы. Образ военных действий в Южной Азии стал меняться, и ключевую роль в этом играли хорошо оплачиваемые солдаты удачи из Америки, Ирландии, Британии, Франции, Швейцарии, Польши и даже Армении.

Клайв и создание колониальной легенды

Первым индийским правителем, который присоединился к войску под командованием европейского офицера в обмен на права на территорию, стал Музаффар Джанг (?–1751), внук низама Хайдарабада. Смерть Низама аль-Мулька в 1748 году привела к четырехлетнему кризису престолонаследия, во время которого шесть его сыновей и один внук боролись за престол самого богатого