– Извини, что вчера так получилось. Я была не в себе. Это все гормоны…

Вчера? О чем она говорит вообще?

Глава 33

Максим

– Я хотела поговорить с тобой. Я не знала, что твоя жена будет дома…

– Что?!

– Я была совершенно растеряна, потому что…

Я хватаю Диану за руку, дергаю и сжимаю так, что она вскрикивает.

– Ты говорила с Никой?

– Ты не знаешь? – удивленно таращится она.

– Когда?! – ору я.

– Вчера…

– Что ты ей сказала?

– Что мы давно любим друг друга и…

Перед глазами красная пелена. Внутри клокочет ярость. Я хватаю Диану за шею, толкнув ее к стене. С трудом удерживаюсь от того, чтобы изо всех сил сжать руку.

– Я тебя предупреждал!

– Пусти, – хрипит она.

Я разжимаю ладонь. Я реально готов ее убить. Но в тюрьму мне сейчас не с руки… Мне нужно к Нике!

Отшвырнув Диану в сторону, я несусь к лифту. Он на верхнем этаже. У меня нет сил ждать. Я врываюсь на лестницу, буквально скатываюсь вниз, перепрыгивая через ступеньки.

Сажусь за руль и газую так, что едва не врезаюсь в столб.

Мне нужно как можно быстрее оказаться дома! Там Ника. Она знает. Но не то, что было на самом деле. А то, что ей наговорила эта мерзкая тварь Диана…

Я звоню ей снова и снова. Она не отвечает. На светофоре я пытаюсь написать сообщение.

Но не могу подобрать слов.

Пишу просто: “Ника, я тебя люблю. Не верь никому”.

Глупо…

Звонок. Я дергаюсь, чуть не уронив телефон. Людмила…

– Максим, вы где? У вас совещание с главами отделов.

– Я уехал. Передайте всем, у меня форс-мажор.

– А что случилось?

– Жопа случилась! – срываюсь я.

– Поняла, – холодно отзывается моя невозмутимая секретарша. – Так и передам.

Да пофиг.

Мне сейчас не до вежливости.

Я вспоминаю вчерашний вечер.

Чемоданы.

Ника сложила мои вещи. Утром я еле нашел рубашку. Она собиралась меня выгнать. Но вместо этого уснула…

И этот вопрос… Она задала его не во сне.

Она вынырнула из сна, увидела меня, спросила – и ее снова затянуло в тяжелый глубокий сон.

Глаза у нее были красные. Я думал – от того, что долго сидела за компьютером. А на самом деле от того, что она плакала…

Она не проснулась сегодня утром. А это ненормально. Особенно, если учесть то, что случилось вчера…

И тут в моей голове мелькает мысль, от которой меня буквально парализует. Внезапно ослабевшие руки не справляются с рулем. Я резко торможу и слышу громкие сигналы сзади.

Ника не проснулась…

А что, если она наглоталась каких-нибудь таблеток?

Нет!

Только не это.

Пожалуйста. Пусть с ней будет все хорошо.

Пусть она ненавидит меня, бросает, выгоняет. Пусть собирает мои вещи и спускает меня с лестницы. Пусть поджаривает меня на медленном огне или втыкает мне под ногти иголки.

Только пусть с ней все будет хорошо…

Я снова газую и лечу на максимальной скорости, невзирая на знаки и светофоры.

Бросаю машину у подъезда. Взлетаю на наш третий этаж, забыв про лифт. Руки трясутся, но я с первого раза попадаю в замочную скважину.

Влетаю в квартиру.

Тишина…

Я бегу в спальню, не чувствуя ног. Ощущая, как по спине стекает липкий холодный пот. Распахиваю дверь…

Пусто.

Кровать пуста.

Шкаф распахнут, везде разбросаны вещи, на полу лежит только один чемодан.

Ники нет. Она ушла.

Какое облегчение…

Не знаю, сколько я просидел на кровати, не в силах пошевелиться.

Уставившись в распахнутый шкаф с пустыми плечиками. Разрываемый противоречивыми эмоциями. На руинах своего счастья…

Ника ушла от меня. Но она жива. С ней не случилось ничего непоправимого.

Я достаю телефон и снова пытаюсь дозвониться ей. Бесполезно. Звоню ее подругам. Таня не берет трубку. Но Рита мне отвечает.

– Ты не знаешь, где Ника? – спрашиваю я.

– В смысле? Дома, наверное. Работает. А что? Не можешь ей дозвониться?

– Не могу.

– Давно? – деловым тоном продолжает Рита.

– Не очень.

– И в чем причина паники? Ну, вышла куда-нибудь и забыла телефон. Или просто выключила звук и заработалась.

– Я дома, – говорю я. – А Ника собрала чемоданы и исчезла.

Несколько секунд тишины. А потом сразу – обвиняющий вопрос:

– Что ты сделал?

– Она думает, что у меня есть другая.

– Значит, она не ошиблась…

– В смысле?!

– Она чувствовала. Догадывалась. И доказательства были. Но она не хотела им верить…

– Какие еще доказательства?

– Волос. Значит, брюнетка. Тебе же нравятся брюнетки. У нее черные волосы?

– У кого? Да, блин! Неважно. Ничего не было. Но Ника думает… Мне надо ее найти!

– Ну ты и козел, Максим. Лично я от тебя такого не ожидала.

– Я козел! Но я ей не изменял! Где она? Ты знаешь?

– Понятия не имею. А узнаю – тебе не скажу. И радуйся, что я сейчас не могу до тебя дотянуться. Иначе оторвала бы твои тухлые яйки.

Похоже, этого не избежать.

Не хотелось этого делать, но все другие возможности я исчерпал. Позвонил всем, кому только можно.

А теперь я звоню Вероникиной маме. Моей прекрасной, но очень острой на язык теще. Которая неплохо ко мне относится…

Относилась. До сегодняшнего дня.

– Здравствуйте, Руфина Ефремовна.

– Здравствуй.

Тон арктически-ледяной. Моя мокрая спина покрылась инеем.

Это хорошо. Значит, она в курсе.