– С тобой я позже поговорю. – Тяжелый взгляд Люциуса не обещал ничего хорошего. – Ты первым обнаружил тело. Что ты делал тут во время выступления?

Теперь уже взгляд Харви прожигал в нем дырку. Реми кратко объяснил ситуацию – человек все равно не поймет, а с Лу они поговорят позже, без свидетелей.

Так и получилось. В то, что Реми почувствовал враждебную магию, Харви, может, и поверил, но доказательство из этого никакое. Человеческие маги могут записывать следы своей магии как музыку на грампластинки, а вот ощущения Реми были и останутся ощущениями Реми. Их к делу не приложишь.

В итоге от недоверчивого следователя удалось отделаться лишь какое-то время спустя.

– Что ты думаешь обо всем этом на самом деле?

Они с Люциусом стояли на крыше оперы, и ветер трепал их волосы, смешивая вместе красный и белый цвета. Город расстилался ярким полотном, сотканным из огоньков фонарей и желтых точек окон. Без палящего солнца на безоблачном небосклоне воздух уже не казался растопленным маслом, и Реми с наслаждением вдыхал его полной грудью без страха растаять, как весенний сугроб.

– Тебе все еще весело? – спросил Люциус. Огни города отражались в его янтарных глазах, заставляя их сиять.

– А ты все еще считаешь, что я лезу не в свое дело?

– Ты неисправим.

– Но ведь поэтому мы до сих пор и дружим. Разве нет?

Вопрос остался без ответа. Хэнгэ даже не улыбнулся.

– Это не первое подобное убийство, так что я не лгал, говоря о серьезности. Кто-то убивает фэйри тут, в Акерли, и в нашем городе. Пока я не пойму закономерности, мы все под угрозой. И ты тоже.

Реми не было нужды что-то спрашивать. Если Лу заговорил о деле, он сам скажет все, что считает необходимым.

– Но я хотел сказать тебе о другом, точнее, ты просто обязан это знать. Твоя сестра Кристин получила предупреждение от убийцы. Она будет следующей жертвой, если мы ничего не сделаем. Если ты ничего не сделаешь, Реми.

– Кристин? Но что…

– Вернись домой, – попросил Люциус, и на этот раз у Реми не было шанса отказаться. – Ты ей нужен.

Когда Реми вошел в дом, Эбби дернулась от звука колокольчика и проснулась. Реми впервые, глядя на ее трогательно беспомощное выражение лица, ощутил непривычное желание – защищать и оберегать. Было ли это эгоистичным побуждением охранять свою собственность, как это водится у фэйри, или чем-то иным, более человеческим, Реми пока не знал, поэтому предпочел сделать вид, что ничего не изменилось.

– А как же я? – дрожащим голосом спросила эта проблема в юбке, явно намереваясь расплакаться прямо тут, не сходя с места. Но нет, конечно, нет. Лерой не такая, она скорее удавится, чем позволит чувствам собой руководить.

Реми вдруг почувствовал спокойствие.

– Если я скажу, что на той стороне ты встретишь совсем другого Реми Инг-Мари, ты не передумаешь?

Она помотала головой. Реми поднял взгляд к потолку, следя за танцем мотылька перед лампой.

– Тогда пакуй вещи, Лерой. Походы по театрам придется отложить до лучших времен. А пока займемся тем, что спасем мою младшую сестренку из лап кровавого маньяка, убивающего фэйри.

* * *

Это был самый длинный и самый полный событиями день в жизни Эбби Лерой. И даже когда он кончился, растворившись в теплой мыльной воде ванны, от него осталась тянущая боль во всем теле и стук в висках.

Реми сказал, что утром они пересекут разделительную черту и окажутся в городе фэйри уже официально, с пропусками и всем необходимым. А после она познакомится с его семьей. Пожалуй, отсюда начинались все ее самые жуткие страхи.

Какие они, родственники Инг-Мари? Если хоть наполовину похожи на него, то стоит готовиться к большим переживаниям и стрессам. Пожалуй, прав был шеф. Консервативные старики вроде инспектора Гиббсона долго бы не протянули. А долго ли протянет сама Эбби, еще предстояло выяснить.

Утром она уже была полностью готова и собрана. Час пути до пропускного поста, регистрация пропуска, бюрократическая рутина, и вот Эбби уже шагает в узкий коридор, в последний раз вдохнув пахнущий бензином и горячим бетоном воздух. На выходе ее ждала приятная прохлада с привкусом листвы после дождя и далеких костров. Словно перенеслась в другой мир, в иное измерение.

– Сколько первородной магии отделяет наши народы друг от друга и как до обидного обыденно происходит переход, – философски заметил Реми, выйдя из коридора следом за ней. И он был прав. Древние фэйри запечатали свои земли магическим барьером, а потом люди смогли найти со своенравными созданиями общий язык, и была создана точка перехода – своеобразный коридор сквозь толщу такой мощной магии, что от нее даже у обычных людей волосы становились дыбом. Эбби чувствовала это, словно разряд по коже.

Реми предложил ей руку, но Эбби сунула в нее свою сумку, предпочтя сохранять дистанцию для собственного спокойствия. Утром она особенно тщательно убедилась в наличии штатного артефакта против ментального воздействия. Не хотелось признаваться даже самой себе, что дело не только и не столько в нем, сколько в том, что она успела привыкнуть к этому беловолосому чуду, ведущему себя то как герой-любовник, то как ребенок-переросток. Реми громко и наигранно вздохнул, но покорно понес сумку.

Они договорились, что Эбби будет представлена как полагается. Больше никаких «жен» и прочей глупости. Каким-то женским чутьем Эбби догадывалась, что их обоих ждет не самый теплый прием. Реми так и не удосужился нормально рассказать, что же вынудило его поселиться бок о бок с людьми, когда, судя по всему, его род занимал довольно видное положение среди других родов фэйри. Но упрямый Инг-Мари вдруг делался скользким и вертким как змея, только разговор склонялся к его таинственной биографии. А ведь Эбби предстояло погрузиться в его тайны с головой. Не утонуть бы…

Но вскоре стало не до размышлений на отвлеченные темы. Еще раз предоставив документы принимающей стороне, они наконец оставили пропускной пункт за спиной, и перед Эбби предстал город фэйри во всем своем мрачноватом великолепии. Раннее утро было наполнено скрипом колес, конским ржанием, криками уличных зазывал. Словно с порога оказываешься прямо в гостиной, полной людей.

– В сторону! – Реми потянул ее за руку, и мимо пронеслась двуколка, запряженная гнедой лошадкой. У Эбби не укладывалось в голове.

– Что это, Реми? Это и есть…

– Лэндон, – подсказал Инг-Мари с ноткой гордости в голосе. – Вы, люди, не интересуетесь чужими именами. Но у этого города есть свое название – Город-на-Холме, Лэндон. Давай руку, я