class="p1">– Да неужели? ― фыркаю я. А затем, лишенным эмоций голосом спрашиваю: ― Ты видел?

Он засовывает руки в карманы джинсов, переступая с ноги на ногу. Судя по тому, что отвечать он не спешит и не хочет – это значит «да».

О, Боже мой! Я начинаю вопить внутри себя что есть мочи.

«Это просто дурной сон! Просто сон!»

– Видел? ― с нажимом повторяю я, потому что должна услышать это от него.

Он вздыхает.

– Не все, только фрагмент. На одной из вечеринок, которую я помогал устраивать, кто-то включил это видео. Один или два парня говорили, что знает тебя – что вы вместе учитесь.

Его глаза полны грусти и жалости, а мне хочется подойти и врезать ему. Хочется сделать больно так же, как он сделал больно мне.

– Тебе понравилось? То, что ты видел – тебе понравилось? ― Мой голос дрожит, а в глазах стоят слезы. Этот момент такой унизительный, что запросто может посоперничать с тем, когда я только узнала, что мой секс с парнем записали на видео и слили в сеть.

И весь университет – и не только – это увидел.

– Перестань, ― спокойно просит Данте.

Но нет – я не могу. Я готова рвать и топтать все на своем пути.

– Так значит, когда ты увидел меня на той лестнице, то знал, что я та самая, кто напивается и трахается на камеру? ― жестоко усмехаюсь я.

Вообще-то, я не делаю этого постоянно. Один раз. Один раз – и этого хватило, чтобы ко мне навсегда приклеилось звание на все согласной шлюхи.

Я ведь даже не знала, что Трей все записывал!

Данте морщиться от моего выбора слов.

– Я вспомнил, где видел тебя почти сразу. У меня хорошая память на лица.

Я коротко смеюсь.

– Это должно быть очень удобно!

Он молчит.

– И что же ты тогда ничего не сказал?

– Потому что это не мое дело. Потому что ты оказалась забавной, умной и красивой. Потому что ты понравилась мне. ― Он протягивает руку, чтобы коснуться меня, но я отталкиваю ее.

Его слова на меня не действуют.

– Ты должен был сказать мне!

– Что именно я должен был сказать, Кая? ― Он разводит руками, теряя терпение. ― Что видел, как ты развлекалась с каким-то парнем? Или что считаю твою грудь очень красивой? ― злится он. ― Когда мне надо было сказать об этом? Когда ты заговорила со мной на лестнице, или когда встретил тебя в супермаркете? Или может мне стоило упомянуть об этом, когда я подошел к тебе, чтобы попросить твой номер?

Я провожу языком по сухим губам. Почему, когда он так говорит, это особенно унизительно?

– Не знаю, как, но тебе не стоило молчать, ― враждебно отзываюсь я. ― Ты заставил меня чувствовать себя дурой!

Данте складывает руки на поясе, и качает головой, глядя себе под ноги. Когда снова на меня смотрит, его взгляд немного теплеет.

– Мне жаль, если так. Я этого не хотел. Если бы знал, что так будет лучше – я бы это сделал.

Теперь меня охватывает сомнение, потому что я представляю себе эту сцену…

Как не посмотри, это выглядит паршиво. Я смущена, унижена, растеряна и полна гнева. Не уверена даже, что из-за него – хотя и на него тоже. Он ведь обо всем знал, пока я думала, что этому обалденному парню ничего не известно о моем позоре. Что мне удалось заинтересовать его просто потому, что я та, кто я есть, а не потому, что ему было любопытно узнать девушку из секс-видео.

– Что ты подумал, когда увидел это видео? ― тихо, без прежней агрессивности спрашиваю я. ― Только честно.

Он хмурится, но отвечает:

– Что какой-то девчонке не повезло – мне бы не хотелось, чтобы нечто такое личное оказалось доступно для каждого. И что у нее нет мозгов, если она пошла не это добровольно. ― Он виновато пожимает плечами. ― А еще, что твоя грудь очень красивая – это правда.

Я вымученно улыбаюсь.

– Я не знала, что он это снимает, ― негромко признаюсь я. ― Это был праздник в честь дня Святого Патрика – мы все немного перебрали.

Мне непросто говорить это вслух. Прежде я не делала этого. Но мне это нужно – нужно, чтобы Данте узнал правду, а не строил догадки.

– И этот парень – Трей – он мне давно нравился. Он стал флиртовать со мной, я ему отвечала. А потом мы оказались в его комнате – вечеринка была в доме его братства – и… ну, ты в курсе, что случилось дальше. Я и подумать не могла, что он спрятал в комнате камеру. Утром мы оба протрезвели, и тогда он сказал, что это был просто секс на одну ночь, и у него есть подружка, которую он не собирается бросать. ― Я несмело смотрю на Данте, но его лицо ничего не выражает. Он просто слушает меня, и это именно то, в чем я нуждаюсь в данный момент. Мне стыдно и больно вспоминать, какой дурой я была, но я продолжаю: ― Я была расстроена, и мне хотелось поскорее все забыть. Я поняла, что на самом деле парень, который мне нравился – просто козел. Я не представляла, что дальше станет только хуже. ― Я с силой сжимаю пальцы на заборе, глубоко вдыхая холодный воздух. ― Он на меня поспорил. Со своим приятелем. Его дружок Маркус пару раз пытался подкатить ко мне, но у него ничего не вышло, и тогда он поспорил с Треем, что у того со мной тоже не выйдет. Проспорил. ― Я криво усмехаюсь. ― Чтобы иметь доказательства, Трей и заснял все на камеру. А потом Маркус слил видео в интернет. Так сказал Трей, но сути это не меняет – все это увидели, и я вдруг обрела славу, которую и в страшном сне не пожелала бы.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

― Твои руки ледяные, ― разминая мои окоченевшие пальцы, говорит Данте. ― Нужно тебя согреть.

Наш длительный разговор на улице, в холодный, январский вечер не прошел даром – я продрогла, и Данте пришлось отвести меня в круглосуточное кафе, которое мы проходили, уйдя из кинотеатра.

Официантка ставит перед нами наш кофе. Покрасневшими пальцами обхватываю горячую чашку.

О, это блаженство!

Мы с Данте почти все время молчим после того, как я ему рассказала. Мне любопытно, что он теперь обо всем этом думает, но я не спрашиваю.

Чувствую себя какой-то опустошенной и выжатой, но в то же время – намного