– Нам нужен огонь, – говорю я ему, жестикулируя. – Огонь.

– Вот дерьмо, – замечает Джози. – Я даже готова переспать с ним, если он сможет развести для нас огонь.

– Точно? – фыркает Лиз.

Внезапно я чувствую раздражение. Они замерзли. У меня нет причин ревновать к ним. Последние два дня я развлекалась в снегах с большим сексуальным пришельцем, пока они морозили тут задницы и голодали. Но мысль о том, что они прикоснутся к нему, делает меня… несчастной.

Ревнивой.

Вот дерьмо. Я не могу влюбиться в большого синего пришельца, не важно, насколько он хорош в постели.

– Огонь? – спрашивает Вектал. Он оглядывает грузовой отсек и хмурится, затем указывает на потолок и разражается потоком слов.

– Он говорит, что на такой высоте в горах нет леса. Ему придется вернуться и взять дрова из пещеры.

Киваю Кире, затем Векталу.

– Пожалуйста, сделай это.

Его мощные брови опускаются, а затем он указывает на Киру и говорит что-то еще.

– Он хочет знать, понимаю ли я его, – шепчет Кира и придвигается ближе к остальным. – Что я должна сказать?

Поднимаю руку и касаюсь твердого подбородка Вектала, поворачиваю его хмурое лицо к себе. Невозможно сказать, о чем он сейчас думает.

– Вектал? – Когда его внимание возвращается ко мне, я указываю на свое ухо, затем подхожу к Кире и тяну ее вперед. – Ты говоришь, и она тебя слышит. Понимает тебя.

Я добавляю много пантомимы и шлепаний губами в надежде, что он поймет. Его лицо озаряется, голубые глаза сияют. Еще один поток слов, и он указывает на ухо Киры.

Лицо Киры морщится.

– Он говорит, что у меня есть ракушка, которая позволяет понять его речь. Интересно, насколько точен этот переводчик.

– Что-то в этом роде, – соглашаюсь я, кивая Векталу.

Он поворачивается к Кире и говорит что-то еще.

– Он хочет знать, учит ли меня языку живущий во мне паразит. – Она качает головой, постукивает себя по уху, потом по губам. – Только перевод. Слышу, не говорю.

Вектал долго изучает Киру и говорит что-то еще. Затем поворачивается, хватает меня за талию, притягивает к себе и крепко целует в губы на глазах у всех.

– Он говорит, что отправляется раздобыть нам еды и дров и чтобы мы присмотрели за его парой, – переводит Кира с улыбкой. – Твой парень, да?

На этот раз моя очередь быть шокированной.

– Мой парень? Что? Он думает, что мы пара?

Но Вектал уже взбирается по корпусу корабля и снова оказывается снаружи.

Помимо той, что замерзла в снегу, есть еще пять человек. Все женщины. Мой разум не может этого принять. Женщины. Я думаю о своем племени, в котором более двадцати мужчин без пары. У нас всего пять взрослых женщин, их никогда не было много. Майлак была моей единственной свободной ровесницей, и какое-то время мы были любовниками, пока она не нашла резонанс в Кашреме. У них появилась на свет малышка Эша, в результате чего количество самок в нашем племени возросло до шести. Большинство наших воинов могут только мечтать о резонансной паре.

Я нашел свою, и есть еще пятеро, с которыми, возможно, случится резонанс у одного из мужчин моего племени. Эти пятеро могли бы вернуть к жизни наше немногочисленное вымирающее племя. Все мы долгожители благодаря нашему кхуйи, но это одинокая, хоть и долгая жизнь, и я провел большую ее часть, завидуя тем, у кого есть пара.

Теперь есть Джорджи, и Джорджи принесла с собой надежду.

Не знаю, как она и ее племя попали сюда и почему они совсем не подготовлены к суровым условиям. Сейчас мы испытываем сложности в общении, но со временем у меня будут ответы. А пока я должен охотиться и кормить этих маленьких, хрупких людей. Я беспокоюсь, что они слишком слабы, чтобы дойти до племенных пещер.

Ни у кого из них нет кхуйи.

Если так пойдет и дальше, они вскоре заболеют и умрут. Джорджи выглядит не так, как они, но я кормил ее и согревал. Остальным недостает искорки, как в ее глазах, они выглядят усталыми, хилыми. У одной из них хрипит в легких, что говорит о болезни.

Я думаю о девушке, замерзшей в снегу. С моей Джорджи не случится подобного.

Передвигаюсь как можно быстрее по глубокому снегу. Сначала я обчищу пещеру, в которой мы спали сегодня утром, затем спущусь вниз по склону и заберу содержимое еще одной. Если повезет, я, возможно, и поохочусь. Правда, у меня только одна фляга с водой. Людям нужно так много, они абсолютно не приспособлены к выживанию. Мысль об этом заставляет меня бежать по снегу еще быстрее. Раахош отправился на охоту, его территория находится рядом с моей. Я бы мог двинуться на юг, попросить его помочь, и вместе нам бы удалось накормить этих слабых людей.

Но на его поиски могут уйти дни, а я не оставлю Джорджи так надолго. Не оставлю потому, что она не может постоять за себя, потому что она, возможно, уже вынашивает нашего ребенка и потому, что в округе водятся метлаки, а у племени Джорджи нет никакого оружия, кроме шариков снега.

Понятия не имею, почему и как они здесь оказались, но мои защитные инстинкты обостряются при мысли, что Джорджи столкнется со стаей бешеных, непредсказуемых метлаков. Я должен научить ее защищаться. Но всему свое время, напоминаю я себе – сначала еда и кров для людей.

К тому времени, как я заканчиваю собирать припасы, оба солнца скрываются за горизонтом, большая из двух лун выходит, закрывая собой небо. Снова идет снег, когда я возвращаюсь в странную черную пещеру, в которой ютятся женщины Джорджи. Я принес им дрова и меховые одеяла, которые смог найти в пещерах, а еще маленького двисти. Эти голодные рты смогут питаться им по крайней мере несколько дней, если правильно заморозят мясо. Я вымотан от дневной беготни и с трудом протискиваюсь в отверстие пещеры.

Испуганные крики раздаются, когда я спускаюсь.

– Успкойтсь, – Джорджи говорит остальным, – это Вектал.

Я бросаю свою ношу на твердый холодный пол и потягиваюсь. Спина трещит, мышцы болят.

– Вот чрт, какй у нг рост?

– Не мнш двх метрв, – отвечает Джорджи, я слышу нотку гордости в ее голосе. Она подходит ко мне, и я вижу беспокойство на ее лице, когда она смотрит на меня. – Тбя длго не бло.

– Я в порядке, милый резонанс, – говорю я ей и глажу по щеке. – Ты что-нибудь ела? Ты такая же маленькая и слабая, как и твои собратья-люди.

Смотрю на остальных пятипалых. Они забрали все ее меха и жмутся друг к другу у стен. Они ужасно пахнут, но ведь они заперты в этой пещере, так что я их не виню.

– Он спршвт, поел ли ты, – переводит та, с ракушкой в ухе. – Гврит, чт мы выглдм слабми.

Джорджи делает забавную гримасу и морщит свой крошечный, гладкий носик.