– Гравз, – поднялся Олгур. Главный маг, который не знал ни одного заклинания, говорил тихо, но к его речи всегда прислушивались. – Не кипятись. Ирсанг не предатель. Ты когда нам о визите Шермана сказал, в полдень? А бандиты получили приказ задолго до нападения на Радницу. Вот и покумекай.

– Ладно. Ты, Ирсанг, на меня не серчай. Совсем злодеи из равновесия выбили. А интриги я с детства ненавижу. Докладывай дальше.

– А больше докладывать нечего, – все еще дуясь, ответил маг. – После операции с похищением часть бандитов должны были притаиться вместе с пленником, а остальные – отправиться на восточную окраину Сунгима и там разорить еще две-три деревеньки.

– Я не знаю, кто нанял этих злодеев, но с головой у него явно не все в порядке.

– Или наоборот, – подключился Михаил. – Кто-то слишком хитро закрутил интригу.

– В интригах я никогда не разбирался, наверное, это в крови исключительно у дворян. Ты, я смотрю, уже чего-то надумал. Не поделишься?

– У меня только предположения. Основанные, между прочим, на словах Эдуарда.

Марицкий не показал виду, но ему была приятна поддержка со стороны Сомова.

«Может, он и вправду не бросал нас здесь? И действительно имел серьезные основания для своего поступка?» – задумался студент.

Парень часто сомневался и еще чаще менял мнение о людях.

– Мне сейчас любые подойдут, выкладывай, – тяжело вздохнув, произнес князь.

– Предположим, в Сунгиме пропадет важный гость из соседней провинции. Что ты предпримешь?

– Всех своих людей на ноги подниму. Сам спать не буду, но злодеев отыщу. Долг каждого дворянина – заботиться о гостях. Иначе свое имя запятнаешь.

– Понятно. Теперь смотри как здорово получается. Сначала у тебя начинаются разбойные нападения, затем пропадает высокий гость, после чего в самой отдаленной окраине княжества опять возникают беспорядки. Где ты начнешь поиски?

– Естественно, на востоке. Все силы туда брошу.

– Что и требовалось доказать. И пока ты будешь вдали от обычных дел, кое-кто сможет спокойно похозяйничать на южных границах.

– Ты считаешь…?

– Это только мои предположения, – пожал плечами Мишка.

– А ведь действительно все сходится! Ромкуш наверняка знает, куда поехал Шерман. Ты же сам сказал, что он держит оба прохода на мою территорию под замком. Нанять головорезов для него – раз плюнуть, да и интриги плести он мастер.

– Князь, прибыл Шерман, – доложил Трунч.

– Чем наши люди объясняют его задержку?

От границы до города высокого гостя сопровождал отряд из трех человек. Гравз никогда не держал на окраинах крупные войсковые части, поскольку весь гарнизон Сунгима насчитывал чуть больше полусотни бойцов. Шерман же почему-то отправился в гости без свиты.

– Гость изволил любоваться красотами вечернего Сунгима неподалеку от города.

– Никогда не замечал ничего особенно живописного за воротами. Груда серых валунов и небольшое болото – зрелище, разумеется, завораживающее.

– Может, Шерман чего-то или кого-то ждал? – продолжил линию Михаила старик Олгур.

– Нашим бойцам показалось, что вельможа кого-то высматривал. Ехать в город он приказал лишь после прибытия усиленного отряда, который я выслал навстречу.

– Что же тогда получается? Ромкуш уже начал военные действия на моей территории?

– Не надо спешить с выводами, – произнес Сомов.

– Однако меры принять следует. И немедленно! – решительно заявил князь. – Трунч, подготовь сообщение нашим постам на южной границе, чтобы были предельно внимательны. В городе усильте дозоры на стенах. Особенно ночью.

Военный совет закончился ближе к полуночи, а когда Сомов добрался до постели…

– Устал, мужественный мой? – встретила его грунзонка.

– С ног валюсь, – откровенно сознался парень.

– Выпей корень девятисила, он тебе поможет.

Мишка помнил действие этого лекарства, а потому без особых возражений проглотил жидкость. Умелец распутывать чужие интриги попался, как последний простофиля. Похоже, настойка «любящей жены» имела побочный эффект. В результате снадобье действительно помогло Марите в осуществлении ее планов – лучший воин просто обязан ей принадлежать, а хочет он этого или нет… Раньше надо было думать, когда соглашался брать ее замуж. Пусть даже не осознавая, что слова «ты мне нравишься», выдавленные из парня бесцеремонной девицей, в грунзонской интерпретации сродни «объявляю вас мужем и женой».

– Марита, какой гадостью ты меня вчера опоила? – Мишка решил разобраться с грунзонкой прямо с утра.

– Корень девятисила, если к нему добавить щепотку измельченной коры гладкоствольного дуба, даже стариков в молодых превращает. А мой воин вчера выглядел очень изможденным – лет на двадцать старше своего возраста.

«Вот лиса! Напоила местной „Виагрой“ и смеет утверждать, что из чувства сострадания! Ну, я тебе покажу!»

– А сразу после нашей свадьбы ты мне тоже подсунула «напиток здоровья»?

– Да, мой воин. Яд в малых дозах обладает целительными свойствами.

– Признавайся, сколько этого яда было в моем бокале?

– Достаточно, чтобы навеки успокоить трех обычных воинов. Но я-то знала, что мой мужчина особенный. Ему от такой настойки здоровья лишь прибавится.

– Может, ты еще скажешь, что не работала на рундайцев?

– Я знала, что мой супруг не только самый сильный, но еще и самый умный! – воскликнула женщина, и ее глаза засветились неподдельной радостью. – Конечно, я обязана была отработать на них. Но без рундайцев я бы никогда не встретила моего воина. Зато в подземелье, когда один из них собирался уничтожить моего супруга, он сам оказался в луже крови. Я спасла жизнь своему воину. А за удар по голове я получила прощение.

– Интересно, когда это?

– Как же?! – Марита сделала большие глаза. – Мой воин сам сказал, что без меня ему не жить. Значит, простил. Хотя мог навсегда избавиться от жены.

Сомов действительно вспомнил, как он оплошал, имея великолепный шанс получить развод. Но тогда после удара голова отказывалась соображать…

«Эх, грехи мои тяжкие! Ну, нет. Проще сразиться с сотней мужиков, чем доказать этой женщине… хоть что-нибудь».

Мишка наспех оделся и побежал в сад. После напряженной ночи ему сильно хотелось пить, однако утолять жажду в комнате он не рискнул. Мало ли какой следующий сюрприз преподнесет своему воину страстная брюнетка? У Гравза метрах в ста от дворца протекал ручей, и парень надеялся, что хотя бы туда грунзонка не успела ничего подсыпать.

– Ну что, попил, дружок? – благодушный голос прозвучал у Сомова прямо над ухом, когда он наконец оторвался от родника, с которого начинался ручей.