Я вытащил из кармана и показал ему флакончик со «стимулятором Горохова», который сам рассматривал уже несколько раз за вечер.

— Сколько он действует? По времени? — спросил майор.

— Профессор обещал два часа гарантированно, а в дальнейшем — в зависимости от индивидуальных особенностей организма.

— А после этого? Упадок сил?

— Я, товарищ майор, такого не заметил…

За дверью кубрика послышались голоса. Я посмотрел на часы и понял, что взвод вернулся с занятий. В дверь постучали, но пригласить войти я никого не успел, поскольку дверь раскрылась и без приглашения вошел капитан Стрелков. Выглядел он таким возмущенным, словно мы с начальником штаба уже несколько часов пили в кубрике, а капитана пригласить забыли.

— Чем, Валера, ты так недоволен? — поинтересовался майор, удивленный видом капитана.

— Где твой взвод уже проходил обучение? — сердито и с откровенным вызовом спросил меня инструктор.

— Ты о чем? — спросил я капитана ответно. — Я не совсем тебя понимаю.

— О том, что я сегодня напрасно терял время, обучая твой взвод, потому что они все это уже знают лучше меня, мне самому стоит кое-чему у них поучиться. Ты же сам просил провести занятия по минам-ловушкам…

— Да, просил. Обучение они проходили больше полугода назад у тебя же. И больше с этой темой мы не работали. Разве что когда я в отпуске был. Но я прочитал расписание занятий сразу, как только вернулся. И даже, помню, отчитал своего замкомвзвода за лишние занятия по «рукопашке». Старший сержант поддался на уговоры бойцов и увеличил количество занятий, которые солдаты любят, поскольку считают их прикладными. Годными для гражданской жизни после окончания службы.

— Я не учил их так работать. — Валера продолжал возмущаться. — Я сегодня дал им только начальные сведения по этим самым «ловушкам». А потом устроил практическое занятие. Они у меня не только все «ловушки» нашли, но и сняли их, хотя половина относится к разряду неизвлекаемых[12]. Для этого следует быть специалистом сверхвысокого класса. Саперов, которые бы все эти мины сняли, я могу во всей Российской армии по пальцам пересчитать.

— А чем ты недоволен? — не понял начальник штаба. — Все прошло, как я понимаю, отлично. Если бы солдаты были ни на что не пригодны, твое поведение было бы понятно…

— Ты на прошлом курсе так хорошо моих мальчишек обучил, что они стали поголовно работать как саперы высокой квалификации, — с усмешкой в голосе перевел я разговор в нужное русло, опасаясь, что майор начнет говорить о стимуляторе, чем вызовет нездоровый интерес к препарату.

Как-никак, а об испытаниях «стимулятора Горохова» нам всем было предложено не распространяться, хотя отдельной подписки мы не давали, как бывает при испытании, скажем, новых видов оружия. Но незатребованная расписка говорит только о том, что производители оружия имеют опыт, а производители стимулятора такого опыта не имеют. И не знают, что расписка в какой-то мере служит иголкой даже для самого болтливого языка.

Однако майор Жандармов и без моей подсказки хорошо чувствовал ситуацию. И ничего о стимуляторе не сказал, хотя, как я догадался, все понял.

— Я не против того, чтобы кто-то хорошо обучался, — продолжал высказывать недовольство капитан, — я только против того, чтобы меня дураком считали. Они все поголовно понимают не меньше меня в минах. Какой смысл мне еще их обучать! Они даже с ходу предложили мне несколько улучшений в привычной методологии установки «ловушек».

— Прикажут, будешь слонов в цирке обучать! — неожиданно резко высказался начальник штаба. — Все, капитан, ты свободен.

— Понял, товарищ майор, — легко согласился Стрелков, развернулся и вышел. Он, видимо, рассчитывал надавить на меня своей лишней звездочкой на погоне. И не рассчитывал застать в кубрике майора Жандармова, у которого на погоне всего одна звездочка, но более значимая, чем четыре капитанские. И майор быстро указал инструктору на его место.

Едва дверь за капитаном закрылась, начальник штаба посмотрел на меня:

— Значит, солдаты стимулятор уже опробовали? Правильно я понимаю ситуацию? — спросил строго, словно осудил моих бойцов за торопливость или испугался, что препарата не хватит на всю краткосрочную подземную операцию. А туда, в тоннель, доставить новую порцию будет некому. Но стимулятор — это не патроны, не расходный материал. Его хватит надолго. Но и без стимулятора мои бойцы «обречены» быть победителями, поскольку так бывает всегда.

— Им сам профессор Горохов предложил опробовать перед занятиями по минному делу. Они только вняли рекомендациям… — Я, как и положено любому командиру взвода, заступился за своих солдат. Тем более вины их не видел. Они восприняли рекомендацию как приказ. И выполнили его.

— А хватит стимулятора на операцию? — спросил начальник штаба.

— Я интересовался у Георгия Георгиевича. Даже если флакон нюхать беспрерывно, вреда это не принесет, а препарата хватит на полгода. Через полгода он просто сам по себе разложится и перестанет выделять нужные активаторы. Честно говоря, я не знаю, что такое активаторы, но я поверил профессору на слово.

— Ну, хорошо, принимай у меня технику по описи. На складе оприходуем все задним числом. Когда вернешься, распишешься в получении.

Кто будет за меня расписываться в получении, если я не вернусь с боевой операции, поскольку она все же боевая, я спрашивать не стал. Примета нехорошая — заводить об этом разговор. А вот откладывать важные вопросы до возвращения — примета хорошая…

* * *

Я позвал взвод к себе в офицерский кубрик сразу после того, как ушел начальник штаба. И с какой-то даже радостью принялся рассказывать солдатам, как они вывели из себя инструктора по минному делу.

Для взвода такое было в диковинку. Солдаты не видели в своем поведении ничего странного, им казалось, что они все делали правильно, как обычно. То есть они даже друг у друга не замечали никаких особенных изменений.

Из этого я сделал вывод, что если я воспользуюсь стимулятором во время операции, то не буду замечать за своими солдатами никаких особенностей поведения. И решил провести опыт. То есть не прикасаться к своему флакончику без крайней необходимости. И было бы просто здорово, если бы такая необходимость не возникла. Но я тут же вспомнил марш-бросок и рядового Максимова и понял, что в таком эксперименте буду плохо выглядеть перед солдатами. И решил обойтись без него.