— Кирилл, как я рада тебя видеть! — в голосе женщины звучала какой-то трагизм. Кирилл уже привык. Он примерно догадывался в чём заключается суть трагедии. — Как же я устала сидеть целый день дома, — безысходности в голосе прибавилось вдвое.

Мужчина вздохнул, снял вторую туфлю, выпрямился и строго взглянул на женщину.

— Мам, чего ты хочешь? Чтобы я сидел с тобой целыми днями? Ты же знаешь, что я работаю. Знаешь, что у нас на носу крупное обновление.

Минуя мать, мужчина прошёл на кухню, что располагалась неподалёку от входа, подступил к холодильнику и открыл тот. Несколько секунд его глаза бегали по забитым едой полкам в поисках пакета с соком. Рукой проложив узкую дорожку сквозь листья салатов и упаковки с морковью, он обнаружил необходимое в отделе с овощами.

— Дворецкий сегодня отдыхает? — закрывая дверцу, спросил мужчина. — В холодильнике бардак.

— Я его уволила, — деловито сообщила женщина, поправив волосы.

Кирилл чуть не поперхнулся. Какая-то часть сока и вовсе пролилась мимо рта, попав на пиджак, что не могло не расстроить мужчину.

— Твою же… — выругался он, отставляя сок в сторону и попутно пытаясь оттереть пятно рукой. — Какой по счёту, мама? Десятый за месяц?

Женщина уставилась в потолок, сделала вид, словно воображает.

— Кажется, уже четырнадцатый.

— С ума сойти… Что опять не так?

Кирилл снова прошёл мимо мамы, отправившись в ванную. Женщина последовала за ним.

— Они все какие-то скучные, — объяснялась она на ходу.

— Это не повод их увольнять. Я нанимаю их только потому, что ты жалуешься, что тебе скучно. Скоро в городе не останется ни одного дворецкого, которого ты бы не уволила.

— Ты нанимаешь их, потому что хочешь от меня избавиться! — неожиданно резко высказалась женщина.

На секунду Кирилл даже замер. Один из рукавов рубахи был снят и болтался в паре сантиметрах от пола. Половина идеального торса, словно списанная с древнегреческих скульптур, оказалась голой. Заметив это, мать резко обернулась к сыну спиной, но уходить не стала. Кирилл разделся окончательно, отправив грязную рубаху в корзину для стирки, заменив её простой футболкой.

— Ты же знаешь, что это не так, — сказал Кирилл, подходя к раковине.

Предварительно изучив обстановку одним глазком и поняв, что сын оделся, женщина обернулась к нему снова.

— Сколько раз ты жаловался, что не можешь привести сюда девушку только потому что здесь живу я!

— Это и впрямь проблема, мама, — умыв лицо, Кирилл потянулся к полотенцу. Вытирая влагу с лица, он продолжил: — Но это не было бы так страшно, если бы ты не заявлялась в мой дом без предупреждения. Я уже молчу про то, что каждая из моих последних девушек, сбегала от меня только потому, что не выносила совместной жизни с тобой. А хотя… — брови мужчины сдвинулись, — нет, не молчу. Я ведь только что сказал об этом.

Окатив мать холодным потоком иронии, Кирилл вышел из ванной и отправился обратно на кухню.

— Вот как! — недовольно воскликнула семенящая позади матушка. — Вот так, значит, ты ценишь свою маму! Так относишься к моему мнению, — женщина расходилась всё сильнее и сильнее. Казалось, вот-вот, и шар её возмущения лопнет, оглушив всех в районе нескольких километров.

Но Кириллу как будто было всё нипочём. Он заглянул в холодильник, затем подошёл к печи, открыл её и глянул внутрь, надеясь найти там хоть что-то. Однако, так ничего и не обнаружив, нехотя развернулся к рассерженной матушке.

— Дворецкий так и не успел ничего приготовить до того, как ты его уволила?

— Пха! — прозвучал звук негодования. Женщина задрала подбородок и гордо объявила: — Я всё выкинула.

Веки Кирилла задёргались в припадке. Мужчине пришлось подключать пальцы, чтобы остановить нервоз.

— Очень умно, мама. И после таких выходок ты умудряешься обвинять меня в том, что я отношусь к тебе как-то не так. Прекрасно… Просто прекрасно…

Махнув рукой, Кирилл обогнул большой стол для готовки, установленный посреди кухни и направился в спальню. Раз уж не вышло завершить этот день за ужином, то может хотя бы получится сбежать от очередной ссоры, — подумал он, ускоряя шаг.

Но не тут-то было.

— Кирилл! Кирюша! Подожди, — голос матери смягчился, стал совсем добрым. — Сынок, подожди!

Мужчина остановился на подходе к комнате. Вздохнул. Матушка, пытающаяся бежать следом, явно не ожидала такой остановки, а потому чудом не влетела в грудь Кирилла, когда тот развернулся, уставившись на неё ошарашенными глазами.

Сын вовремя подхватил мать.

— Ох… Боже… Видишь до чего родную маму довёл! — женщина снова принялась отыгрывать роль жертвы.

— Ещё хоть слово, и я больше не стану церемониться. Съеду завтра же!

Разгневанный взгляд сына уставился на женщину. Та быстро поняла, что шутки кончились. Выпрямилась, дёрнула головой, убирая волосы с лица, поправила непослушные пряди рукой, вытянула губы «уточкой», позабыла о гордости и произнесла:

— Хорошо.

— Вот и хорошо. Можешь оставить меня, пожалуйста? У тебя есть свой дом. Просто выйди, пройти пару шагов по участку, и сразу попадёшь к себе. Если что, я рядом. Прямо тут. Но прошу… не нужно заявляться ко мне без особой нужны. Ты не понимаешь, что я хоть иногда хочу побыть один? Не из-за тебя, не потому что ты такая ужасная, не потому что я тебя не люблю. Просто мне иногда нужно быть одному. Всем людям иногда нужно побыть в одиночестве, чтобы соскучиться! Я же не успеваю соскучиться по тебе ни на секунду! Ты постоянно тут, постоянно чем-то недовольна, постоянно пытаешься меня контролировать! Спасибо, что хотя бы не заявляешься на работу так же неожиданно, как в мой дом! — положив руку на грудь, мужчина демонстративно поклонился, чуть ли не в пол. — Мама, мне тридцать три! Дай мне побыть одному! Дай мне хотя бы возможность найти себе девушку! Хочешь сказать, что я думаю только о себе? Тогда почему я до сих пор живу с тобой на одном участке? Зачем тогда, по-твоему, построил здесь сразу два дома? Почему после каждого увольнения я раз за разом ищу нового дворецкого, хотя стоило бы уже давно прекратить этот цирк, сказать, что ты перегибаешь с капризами и оставить тебя одну на пару неделек? Тогда бы ты наверняка задумалась, верно? Ты же потому и размахиваешь хвостом, словно лиса, потому что знаешь, что я никуда не денусь, что я люблю тебя и что всегда буду тебя поддерживать, что бы ты не вытворила! Но знаешь, что я тебе скажу, — Кирилл прищурился, сбавил голос, — рано или поздно, это закончится. Если будешь вести себя так дальше, рано или поздно, я не выдержу, и твоя прекрасная жизнь капризного ребёнка закончится одним днём. Я тоже человек. У меня тоже есть потребности, мама. Хоть иногда, но я хочу делать что-то для себя, а не только для тебя. — Перед тем, как поставить жирную точку, он добавил: — Если бы я тебя не любил, мама, если бы я думал только о себе, я бы не заморачивался и не отправил бы тебя в лечебницу…