– Не реви! – рявкнула Жанна. – Уходи оттуда,встретимся у меня дома… Позвони через полчаса.

– Но я…

– Да успокойся ты! – сказала Жанна чуть мягче. –Никуда этот Костик не денется. Да он мне теперь нужен только для одного – чтобыхорошенечко начистить ему физиономию.

Катя хотела сказать, что кто-то Костику физиономию уженачистил, да так здорово, что из него и дух вон, но Жанна уже отключилась. Катяснова позвонила, но чужой равнодушный голос ответил, что абонент находится внезоны действия сети. Все ясно: Жанка отключила мобильник, чтобы она, Катерина,не тревожила ее по пустякам.

«Хороши пустяки!» – расстроилась Катя. Она отважиласьприоткрыть дверь кабинки. Костик все так же лежал на полу, никуда не делся.Катя оглядела помещение туалета и поняла, что всему конец. Выхода у нее небыло.

Чтобы не оставаться наедине с трупом, она снова ушла вкабинку и немного поплакала. Легче не стало. А отчего-то стало холодно. Катяподняла глаза и увидела наверху небольшое окошко. Рама была приоткрыта, изокошка немилосердно дуло. От страха Катя стала соображать гораздо лучше ипоняла, что именно этим путем ушел убийца.

Действительно, кто убил Костика? Уж наверное, не та девица,с которой он сюда пришел. Она только заманила его в этот бар. А потом ушла,поскольку уже выполнила свою задачу – показала убийце его жертву. Потому чтоКостик им больше не нужен. Он уже свое дело сделал – украл у Жанны ключ отбанковской ячейки, помог той девке загримироваться под Жанну, потому что хорошоее знал. А теперь он опасен, потому что через него могут выйти на всюпреступную группу. Вот ведь они с подругами уже проследили Костика и селидевице на хвост.

Катя решила позвонить Жанне и высказать свои соображения, нотут до нее дошло, что она находится в кабинке мужского туалета, с трупом за дверьюи с появлением милиции в самое ближайшее время. Боже, как ей захотелось закрытьглаза и отключиться от всех этих ужасов, чтобы очнуться дома в собственнойпостели. Или хотя бы у Жанны в машине. Или уж на самый худой конец на улице,чтобы уйти от этого несчастного бара как можно дальше.

Катерина полностью утвердилась в мысли, что никто ей непоможет и что лозунг «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих!» имеет вданном случае к ней самое прямое отношение.

Она пристально посмотрела на окошко. На ее взгляд, оно былослишком мало. Однако убийца как-то сумел протиснуться. Маловероятно, чтоубийцей был двенадцатилетний ребенок, успокаивала себя Катя, скорее всего этовзрослый мужчина нормального телосложения, все-таки нужна сила, чтобы убитьножом человека, да еще такого молодого и здорового, как Костик. Катерина и самаудивилась своему спокойствию. Сейчас гораздо больше, чем убитый Костик, ееволновало собственное спасение.

Мысленно попрощавшись с мужем-профессором, который,наверное, сейчас и представить не может, чем занимается его любимая жена,Катерина опустила крышку и взобралась на унитаз. Тот жалобно скрипнул, новыдержал ее вес. Катя посчитала, что это хороший знак, и потянулась к окну. Еероста было явно недостаточно для того, чтобы забраться. О том, чтобыподтянуться на руках, не могло быть и речи – руки слабой женщины не созданы длятого, чтобы поднять такой вес. Совсем недавно она взвесилась и держаларезультат в глубокой тайне даже от самой себя, чтобы не проболтаться во сне.Она тут же представила на своем месте Жанку. Ловкая и спортивная, Жанна ужедавно проскользнула бы ужом в маленькое окошко. Представив себе насмешливоелицо подруги, Катя вздохнула. Оставалось последнее: бачок. Нужно было встать набачок, оттолкнуться и тогда уже вцепиться руками в раму. Катя покачала рукамиэто хлипкое фаянсовое сооружение и отогнала от себя видение: нога провалилась вбачок, и она бежит по улице, таща за собой его, как испанский сапожок.

«Мне никогда этого не сделать! – в отчаянии подумалаона. – Может быть, сдаться на милость милиции?»

Однако вряд ли в милиции поверят, что она не имеет отношенияк убийству Костика. Возможно, потом все выяснится, но прежде Катеринунепременно арестуют и запрут в камеру с бомжами и уголовниками. Катя распахнулаокно пошире, повесила сумку на локоть, чтобы не мешала, и прислушалась. Ксчастью, бар «Дикая охота» находился на первом этаже, окно туалета выходило водвор. Катерина потянула носом и ощутила сильный, ни с чем не сравнимый запахпомойки. Еще ей послышались приближающиеся звуки милицейских сирен, отчегозначительно прибавилось сил и рвения. Она осторожно поставила ногу на бачок.Нужно было решаться.

Мысленно пообещав себе с завтрашнего дня сесть на диету,Катерина резко выдохнула и с криком «Хо!» оттолкнулась от бачка, наступив накнопку. Хлынула вода, и в ее шуме не был слышен треск старой рамы. Катеринаосознала себя грудью опирающейся на раму окна, стало быть, голова уже пролезла.Но голова – это половина дела, причем меньшая, поскольку самое трудное – этопротащить нижнюю часть, «пьедестал», как ехидно выражается Жанка.

Окно туалета выходило в самый обычный петербургскийдвор-колодец. Как поняла Катерина по запаху, под самым окном располагаласьпомойка. Директор бара, очевидно, был порядочный жлоб, поскольку вместо аккуратныхбаков на колесиках мусор бросали в ржавый и вонючий контейнер, каких насованопо городским дворам, причем в недостаточном количестве. Именно по этой причинежильцы дома накидали возле контейнера кучу всякого барахла – ломаные стулья,дверцу от старого автомобиля, зимнее пальто с облезлым меховым воротником, дооснования съеденным молью, а также матрац от кровати с торчащими пружинами.Катерина сверху обозрела все это безобразие и пришла в ужас. Однако делать былонечего. Милиция ожидалась с минуты на минуту.

Катя оставила наконец в покое многострадальный бачок ипродвинулась наружу. Теперь она упиралась животом, придя в относительноеравновесие, то есть ноги не перевешивали голову. Однако дальше дело пошло хуже,а проще сказать – никак. Катерина застряла.

– Этого я и боялась! – простонала она вслух. –Нет, все-таки девочки правы насчет диеты…

Во дворе никого не было. С одной стороны, это было неплохо –выражаясь милицейским языком, ни к чему было оставлять свидетелей. С другойстороны, можно было бы позвать на помощь, и – кто знает? – возможно,нашелся бы добрый самаритянин, который вытащил бы несчастную из окошка.

Катерина, несмотря ни на что, верила в людей.

– Эй! – позвала Катя шепотом. – Кто-нибудь!

На зов явился только полосатый помойный кот. Он посмотрел настрадалицу изумрудными глазами и пожал плечами. Из окошка не может вылезти, даэто же так просто!

Сумка соскользнула с руки и плюхнулась в мусорный контейнер.Катерина ощупала руками стенку снаружи и уцепилась за какую-то железяку,выступающую из стены.

«Сейчас или никогда!» – сказала она себе, стиснув зубы,втянула живот и представила, что она – маленькая юркая ящерица, котораяобязательно должна выбраться из сырой расщелины на солнечный свет. Оназаболтала в воздухе ногами и с огромным трудом вырвалась наружу, оставив вокошке оторванный рукав куртки вместо отвалившегося хвоста.