вопросительно посмотрела на них, надеясь, что хотя бы они

прольют свет, но мама лишь покачала головой, а папа пожал

плечами. Я поискала взглядом среди гвардейцев в мундирах

Аспена. Его там не оказалось.

Два гвардейца подвели к нам родителей Марли. На ее матери

просто лица не было от беспокойства. Она жалась к мужу; вид у

него был убитый, за одну ночь он постарел на добрый десяток лет.

Стоп. Если Марли отправили домой, что они здесь делают?

Вестибюль залил яркий свет, и я обернулась. Впервые за все время

пребывания во дворце обе створки парадных дверей распахнулись,

и нас вывели во двор. Мы прошли по короткой закругленной

дорожке и двинулись дальше вдоль массивной стены, которой был

Э ЛИ ТА

обнесен дворец. Тяжелые ворота со скрипом распахнулись, и нас

приветствовал оглушительный гул многолюдной толпы.

Прямо посреди улицы возвышался огромный помост. Сотни, если

не тысячи людей сгрудились вокруг. Родители держали на плечах

детей. Со всех сторон сверкали объективы камер. Операторы

деловито сновали в толпе, снимая происходящее. Нас подвели к

небольшой трибуне, и толпа взревела в приветствии. Люди вы-

крикивали наши имена и бросали к ногам цветы. Девушки, шедшие

передо мной, начали понемногу расслабляться.

Из толпы послышалось мое имя, и я вскинула руку, чтобы

помахать поклонникам. Ну вот, а я, глупая, боялась. Если люди так

радуются, значит ничего страшного не происходит. Дворцовой

челяди не мешало бы обращаться с Элитой поаккуратнее. Нагнали

страху на ровном месте.

Мэй захихикала в восторге от предстоящего участия н чем-то

увлекательном, а я порадовалась тому, что она стала похожа на

себя прежнюю. Я пыталась отвечать на все приветственные

возгласы, но тут мое внимание привлекли два странных

сооружения на помосте. Одно представляло собой похожую на

лесенку конструкцию в форме буквы «А», другое — массивную

деревянную колоду с петлями с двух сторон. В сопровождении

гвардейца я заняла свое место в первом ряду отведенной нам три-

буны, пытаясь догадаться, что происходит.

При появлении короля, королевы и Максона толпа снова

взорвалась криками. Все трое тоже были в темной одежде и с

серьезными лицами. Я вскинула глаза на принца. Что бы ни

происходило, если он улыбнется мне в ответ, значит все в порядке.

Я мысленно молила его посмотреть на меня, подать хоть какой-то

знак. Но он сидел с каменным лицом.

В следующее мгновение толпа разразилась криками омерзения, и я

обернулась посмотреть, что произвело на них такое впечатление.

И почувствовала, как земля уходит из-под ног.

На помост вытащили закованного в кандалы офицера Вудворка.

Губа у него была разбита, одежда выглядела так, будто он всю ночь

КИР А КА С С

усердно валялся в грязи. Следом на помост вытолкнули Марли,

тоже в кандалах. Она была все в том же прекрасном костюме

ангела, только у него оторвали крылья, а сам он оказался чем-то

перепачкан. На ее поникшие плечи был накинут пиджак, она

жмурилась от яркого света. Марли обвела взглядом толпу, и на

долю секунды наши глаза встретились, а потом ее потащили

дальше. Ее взгляд снова отчаянно заметался, и я поняла, кого она

ищет. Слева от меня замерли, вцепившись друг в друга, родители

Марли. Оба были совершенно раздавлены.

Я снова посмотрела на Марли и Вудворка. На их лицах застыл

страх, но оба держались с достоинством. Лишь однажды, когда

Марли запнулась, наступив на подол длинного платья, эта внешняя

видимость дала трещину, и за ней открылась бездна ужаса.

Нет. Нет, нет, нет, нет, нет.

Когда их вывели в центр помоста, какой-то человек в маске начал

говорить. Толпа немедленно затихла. По всей видимости, это — в

чем бы оно ни заключалось — уже происходило прежде, и люди

знали, как реагировать. Я, в отличие от них, понятия не имела и

подалась вперед. Меня замутило. Какое счастье, что я не стала

ничего есть.

—

Марли Теймс, — провозгласил человек в маске, —

одна из избранных дочерей Иллеа, была уличена в преступной

связи с этим мужчиной, Картером Вудворком, офицером

Королевской гвардии.

Голос глашатая был преисполнен такой важности, как будто он

зачитывал сообщение об изобретении средства от какой-нибудь

неизлечимой болезни. Услышав обвинение, толпа снова загудела и

заулюлюкала.

—

Мисс Теймс нарушила данную ею клятву верности

нашему принцу Максону! А мистер Вудворк, вступив в связь с

мисс Теймс, покусился тем самым на достояние королевской

семьи! Эти злодеяния являются государственной изменой!

Он выкрикивал обвинения, желая, чтобы толпа поддержала его. И

толпа не подвела.

Э ЛИ ТА

Но как они могли? Неужели они не понимали, что это Марли?

Милая, прекрасная, доверчивая, самоотверженная Марли? Да,

наверное, она сделала ошибку, но ни одна ошибка не заслуживала

такой ненависти.

Второй человек в маске тем временем принялся привязывать

Картера к А-образному сооружению. Его широко раздвинутые

ноги ремнями пристегнули к стойкам, руки вздернули над головой,

так что даже смотреть на :>то было больно. Марли бросили на

колени перед деревянной колодой. С ее плеч сорвали пиджак,

запястья закрепили в петлях ладонями вверх.

Она плакала.

—

Это преступление карается смертной казнью! Но

иринц Максон в своей милости пощадил жизнь гнусных