Его друг Эванс имел, однако, иную точку зрения, потому чтобыл настойчив и упорен.

Попрощавшись, бывший полицейский инспектор отправился напочту купить марок и в дверях столкнулся с Джорджем Мерроудэном. Бывшийпреподаватель химии, низкорослый, всегда любезный, но весьма рассеянныйчеловек, узнал Эванса, приветливо поздоровался с ним и нагнулся, чтобы поднятьупавшее письмо. Эванс оказался проворнее, поднял конверт и вручил егоМерроудэну.

С почты они возвращались вместе. Мерроу-дэн сказал междупрочим, что отправлял письмо в страховую компанию: он застраховал свою жизнь впользу жены.

– А ваша супруга, мистер Мерроудэн, не противилась такомурешению? – будто невзначай спросил Эванс. – Большинству женщин, знаю, такиеразговоры и приготовления бывают неприятны.

– О нет! В этом отношении Маргарет – исключение. Она человекбез предрассудков и очень практична. В сущности, знаете, это была ее идея: онане хотела, чтобы я был озабочен ее судьбой в случае чего-то непредвиденного...Согласитесь, все мы под богом ходим.

Расставшись с Мерроудэном, Эванс отправился домой, еще болееобеспокоенный. «Ведь и мистер Энтони незадолго до смерти тоже застраховал своюжизнь в пользу жены! Очень странное совпадение!» – думал он.

Привыкший доверять своим предчувствиям, он был уверен, чтоне ошибся и на этот раз. Но что делать? Никаких конкретных улик. И конечно, емуне хотелось бы взять преступника с поличным: важнее было предупредитьпреступление. А это нелегко.

Весь день Эванс не мог отделаться от беспокойных мыслей. Ичтобы как-то отвлечься, он под вечер пошел в парк, где по случаю праздника былоустроено гулянье. Эванс удил монетки, угадывал вес поросенка, стрелял в тире идаже пожертвовал полукроной, зайдя в палатку к Заре, предсказательнице судьбы.

Он не особенно внимательно слушал ее прорицания, но вдругуловил нечто поразившее его:

– И очень скоро... Вопрос жизни и смерти...

– Что такое? – резко спросил он.

– Вам предстоит принять очень важное решение. Поэтому будьтеосторожны, очень осторожны! Берегитесь: малейшая ошибка, один неверный шаг...

– И что тогда?

Цыганка вздрогнула. Конечно, это была комедия – и ее слова,и заранее продуманное поведение, – Эванс это знал, но тем не менее почувствовалстранное волнение.

– Берегитесь, не сделайте ошибки, придет смерть... я вижу.

Очень странно!

– Значит, я правильно понял – моя ошибка будет стоить жизни?Так?

– Да, так.

– Черт побери! Придется быть внимательным! – сказал Эванслегкомысленным тоном, но, выходя от предсказательницы, стиснул зубы. Одинложный шаг – и оборвется человеческая жизнь. На своего друга Хэйдока он не мограссчитывать. «Это не наше дело» – вот что он скажет. И конечно: «Ты веришьгадалке?!»

Он еще издали увидел миссис Мерроудэн и подошел к ней. Онамило улыбнулась.

– Я сразу узнал вас, миссис Энтони! Извините, хотел сказать,миссис Мерроудэн. – Он внимательно глядел на нее.

Красивая женщина, ничего не скажешь! Высокий чистый лоб,волнистые волосы придавали ей некоторое сходство с мадонной. Сейчас зрачки ееясных карих глаз чуть расширились, едва заметно участилось дыхание, но любезнаяулыбка не сходила с лица.

– Я ищу мужа, – спокойно объяснила она. – Вы не видели его,мистер Эванс?

– Думаю, мы встретим его, если пойдем в направлении парка.

Они пошли рядом, болтая о каких-то пустяках. Инспекторневольно удивлялся ей. «Какая женщина! – думал он. – Сколько в ней обаяния,сколько выдержки! Необыкновенная и вместе с тем опасная!»

Эванс чувствовал себя в обществе этой дамы не очень приятно,но был доволен сделанным ходом: он дал понять, что кое-что о ней знает. И это,по его расчетам, должно остановить ее, если она замышляет что-то серьезное. Теперьоставался Мерроудэн. Как его предупредить? Как?..

Они нашли Мерроудэна: тот разглядывал фарфоровую куколку,только что выигранную им в лотерее. Миссис Мерроудэн предложила Эвансу зайти кним домой и выпить чаю. Эванс согласился: ему показалось, что в ее голосезвучали вызывающие нотки.

– Наша горничная на празднике, – сказала она, вводя Эванса вгостиную; тут же зажгла спиртовку под чайником, сняла с этажерки три изящныепиалы и три блюдечка. – У нас настоящий китайский чай, и мы пьем егопо-китайски: из пиал, а не из чашек. – Заглянув в одну из них, миссис Мерроудэннедовольно воскликнула: – Джордж, нельзя быть таким неосторожным! Ты опять бралэти пиалушки в лабораторию?

– Прости, дорогая, – ответил смущенный химик, – но они оченьудобны, а специальные ванночки, которые я заказал, еще не готовы.

– В один прекрасный день ты всех нас отравишь, – сказалажена, улыбаясь. – Мэри каждый раз приносит их из лаборатории и ставит сюда, непотрудившись как следует вымыть. А ты, наверное, недавно разводил в нейцианистый калий? Право, Джордж, ты очень легкомыслен! Ведь это страшно опасно.

– А Мэри нечего делать в моей лаборатории, – раздраженносказал Мерроудэн. – Я не раз категорически запрещал ей трогать там что бы то нибыло.

– Но, дорогой, мы часто пьем там чай, и Мэри приходитсобирать посуду. Откуда ей знать, что можно брать, а чего нельзя, сам подумай.

Ученый, ворча, вышел из гостиной. Его жена с улыбкой залилакипятком чайные листочки и погасила спиртовку.

Эванс содрогнулся. К чему все эти предостережения? Можетбыть, увертюра перед «несчастным случаем»? Неужели она затеяла этот разговор стем, чтобы приготовить себе алиби и иметь в лице Эванса надежного свидетеля? Даэто ничем иным, как глупостью с ее стороны, не назовешь, потому что...

Он слышал, как она тяжело вздохнула, разливая чай по пиалам.Одну она поставила перед Эвансом, другую – перед собой, а третью – на маленькийстолик у кресла, любимое место Мерроудэна. Когда она ставила эту пиалу, на еегубах, уловил Эванс, мелькнула странная улыбка.

О, теперь бывший полицейский инспектор не сомневался!Удивительная женщина!.. Опасная!.. Так неожиданно, без всякой подготовки! И принем, самом надежном свидетеле! Какая дерзость! Дьявольское нахальство! И ведьничего не докажешь! Он вздохнул и обратился к ней:

– Мадам, у меня случаются капризы. Вы позволите?

Она посмотрела на него с любопытством, но без недоверия. Онвстал, взял пиалу с чаем, предназначенную Мерроудэну, и поставил передженщиной: