— У вас что здесь, таможенный досмотр? —растерялась я.

— Извините, но правила общие для всех.

— Смотрите на здоровье, — пожала я плечами,расстегивая сумку. Осмотр их удовлетворил.

— Сюда, пожалуйста.

Тут я сообразила, что технических достижений в доме Мелехапруд пруди, ибо мне надлежало пройти через штуковину, которые обычно стоят ваэропортах. На этот раз я только ресницами хлопнула, очень опасаясь, как бычего во мне не звякнуло, но бог миловал и я прошла без происшествий.

— Теперь сюда, пожалуйста.

Ожидая самого худшего, я пошла по коридору, но оказалось,что нервничала напрасно. Коридор, как коридор, правда, я заметила двевидеокамеры, но они впечатления на меня не произвели. Зато впечатление произвелдом. Мы поднялись на второй этаж, и я воочию смогла убедиться, сколь причудливафантазия богатых людей. В углу стоял огромный Будда. Он оптимистично улыбался,выпятив голый живот. Не буду утверждать, что выполнен он был из чистого золота,но позолоченный наверняка. Далее зеленел зимний сад с пальмами, лианами и живымпавлином (возле него я притормозила, но он, должно быть из вредности, хвост нераспушил). Наконец мы вошли в комнату, выдержанную в китайском стиле. Черныйлак, красные драконы, ширма с росписью по шелку, бумажные фонари, шторы наокнах задернуты, один бумажный фонарь горел, в комнате было уютно, но с некимнамеком на экзотическую таинственность, точно ты вошел в заколдованный дворец итеперь гадаешь, что тебя ждет: то ли отыщешь золото-бриллианты, то ли головылишишься.

Под этим самым фонарем на кушетке лицом вниз лежал Мелех,прикрыв задницу полотенцем, а массажистка, похожая на китаянку, трудилась надего спиной. Охранник пропустил меня в комнату и, не сказав ни слова, удалился,прикрыв за собой дверь.

Мелех поднял голову и сказал:

— Располагайся. Мы сейчас закончим. Я устроилась накушетке, застеленной ковром, китаянка, если она таковой являлась, а не косилапод нее для экзотики, неодобрительно разглядывала меня, не забывая работатьруками. Наконец она спросила без малейшего намека на акцент:

— Кто это, дорогой?

— Не твое дело, — ответил Мелех. Физиономия девицыприобрела пунцовую окраску, а я приятно улыбнулась. — Лампочкукупила? — спросил меня Мелех.

— Я так и думал. Придется самому позаботиться.

— Очень мило с твоей стороны.

— Дорогой, лежи спокойно, — пискнуладевица, — между прочим, присутствие посторонних меня отвлекает.

— Николай Петрович, — хмыкнула я, — раз уж япосетила вас, не могли бы вы надеть халат и отправить вашу девушку по имениЕрунда куда-нибудь подальше?

Девица набрала в грудь воздуха, собираясь с силами длядостойного ответа и забыв о работе, а Мелех засмеялся.

— Подай халат и топай, — сказал он китаянке. Онаодарила меня взглядом, в котором было все: и лед, и пламень, но халат подала ииз комнаты удалилась.

— После моего ухода тебя ждет жуткая сцена, —съязвила я.

— Брось, — усмехнулся он, запахнул халат иуставился на меня. Не знаю, что ему показалось таким забавным в моем облике, нов его глазах плескался смех. — Надумала ко мне переехать? — спросилон.

— Мы не уживемся.

— Дом большой, не захочешь, так и не увидимся.

— Я не тебя имею в виду.

— Да? А кого?

— Хотя бы эту даму с редким именем. Подозреваю, оназдесь не одна.

— А тебе-то что? — удивился Мелех.

— Женское общество в больших количествах вызывает уменя депрессию.

Он поднялся, подошел и теперь стоял надо мной, уставясь вмою макушку, потому что я разглядывала ковер под ногами.

— Переезжать ты не хочешь, тогда чем обязан визиту?

— А просто так нельзя?

— Можно. Однако раньше ты ко мне просто так незаглядывала.

— Все меняется. Я тоже.

— Перемены наступили буквально вчера. Это с чем-тосвязано?

— В основном с мыслями о моей безопасности Мне вдругзахотелось с тобой дружить.

— Ну так в чем дело? — потянул он меня за руку.

— Эй, — испугалась я, — я сказала дружить.

— А это что — не одно и то же?

— Не боишься, что неожиданно войдет твоя китаянка?

— Не боюсь, — ответил он и в самом деле не боялся,потому что весьма энергично приступил к действиям, то есть к моему соблазнению,хотя по сценарию это мне полагалось соблазнять его.

— Не так стремительно, дорогой, — пробормоталая, — я еще не решила: хочу я этого или нет.

— Решай скорее, — сказал он, но отстал, и это былоуже хорошо.

— Я помню, что у тебя аллергия на чай, но я бы выпилачашку. Или чай в этом доме не держат?

— Для тебя все что угодно, — усмехнулся он. Янадеялась, что он выйдет из комнаты, и с удовлетворением отметила, что телефонздесь был, стоял на низком столике в уголке, и если повезет… Мелех нажалкнопку, вмонтированную в кушетку, и появилась китаянка.

— Принеси чаю, — сказал он, и девица тут жеисчезла.

— Здесь есть телефон? — теряя терпение, спросилая.

— Конечно.

— И я могу позвонить?

— Пожалуйста.

— У меня деловой разговор и…

— Ты хочешь, чтобы я ушел? — подсказал Мелех.

— Это было бы здорово.

— Хорошо, — пожал он плечами и вышел, а я кинуласьк аппарату, сняла трубку и собралась набрать номер, когда услышала в трубкещелчок. Ну надо же… конечно, этот гад подслушивает. Чего ж так не везет-то,господи… Не могу я звонить Юре и сообщать о предполагаемом покушении на Мелеха,когда этот самый Мелех сидит в соседней комнате и подслушивает. Я бросилатрубку и стала пить чай.

Мелех тут же явился.

— Позвонила?

— Да, спасибо. — Я отставила чашку и поднялась.

— Куда ты? — удивился он.

— Домой, естественно.

— Значит, не надумала остаться?