— Заткнись, — ответил Павел сурово. —Говоришь, он был у тебя?

— Ну… Сначала позвонил, а потом явился. Между прочим,кто-то утверждал, что он безвылазно…

— Заткнись, — еще больше посуровел Павел.

— Да иди ты! — рявкнула и я. — Какого чертавы оставили мне телефон, если я не могу по нему позвонить? Такой случайупустили, придурки.

— Какой случай? — возвысил он голос. — Мычто, в центре города должны… и завязывай болтать об этом по телефону.

— Только потом не говорите, что я не старалась.

— Ты с ним трахнулась?

— Я бы с радостью, но он очень торопился.

— Если приехал один раз, значит, и во второй появится.Завтра отправишься к нему.

— В ресторан?

— Домой. И не перебивай. Придешь и скажешь, чтоуезжаешь на дачу. Делай что хочешь, но он должен поехать с тобой. Один.Понятно?

— Я-то поняла, но если он один не захочет?

— Я тебе сказал, делай что хочешь, хоть мясом кверхувывернись. Не то…

— Хватит меня пугать, просила уже… Допустим, я егоуговорю, как я сообщу вам о его согласии?

— Я позвоню.

— Как сегодня, когда будет поздно?

— Это моя забота.

— Куда мне его везти?

— На ту самую дачу.

— Ту самую? — не поняла я.

— Ту самую, где тебя прятал твой Витенька. Хозяинсейчас за границей и вряд ли скоро появится. Лучшего места не найти, ключи утебя есть.

— Вы будете ждать нас там? — спросила я, вспомнив,что им ключи, для того чтобы войти в дом, без надобности.

— Мы приедем чуть позднее. Позаботься о том, чтобы онничего не заподозрил. Было бы прекрасно, застань мы его в тот момент в постели.Поняла?

— Что я, дура? Конечно, поняла.

— Вот и отлично.

Пошли короткие гудки, а я в который раз за вечерчертыхнулась. Да-а, ситуация. Если они шлепнут Мелеха, а они его точно шлепнут,то меня, само собой, оставлять в живых глупо. Допустим, в милицию я не побегу,раз соучастница убийства, но лишнее беспокойство им ни к чему. Где один труп, тами два. То есть три, Виктора они тем более не отпустят. Что же делать? И такубьют, и эдак не выжить. Ребята они сердитые. Пожалуй, и шкуру вполне могутспустить, отрезали ведь человеку палец… Я должна найти выход, я должна каким-тообразом сообщить в милицию. Завтра в доме Мелеха найду способ позвонить Юре, аесли не получится, позвоню по дороге на дачу, придумаю ограбление, пожар, чтоугодно, но милиция должна появиться там раньше, чем эти придурки… А Виктор?Если удастся арестовать Павла, то узнать, где они прячут Виктора, будетнетрудно. Ничего толковее в голову мне все равно не приходит. Кстати, почемуони выбрали дачу приятеля Виктора? Впрочем, это как раз разумно: след никуда неведет. Два трупа на чужой дачке, хозяин говорит, что знать ничего не знает, даи откуда, если он в это время пребывает за границей. Допустим, выйдут наВиктора и что обнаружат? Его труп. Или не обнаружат. Все, никаких улик.

Я глухо простонала от бессилия. Можно позвонить в милициюпрямо сейчас. Будет шанс спастись самой, а там уж как хотите… Зная ихрасторопность, весьма сомнительно, что менты отыщут Павла, а пока он гуляет насвободе, мне разумнее переместиться на Шпицберген, да и там достанут. Выходит,лучше ничего не придумать, звоню Юре из квартиры Мелеха и сдаю ментам этихгадов. С головной болью и без особых надежд я отошла ко сну.

На этот раз мне ничего не снилось, зато утром, стоило толькооткрыть глаза, отчаяние навалилось на меня с невероятной силой. Я отправилась вдуш, стеная и охая, а потом начала собираться в гости к Мелеху, одновременнопытаясь составить план компании. На словах выходило гладко, но я-то знала:стоит мне увидеть его физиономию, и все непременно пойдет наперекосяк.Изображать внезапно вспыхнувшую страсть, когда объект тебе противен, делопрактически безнадежное. В конце концов, я махнула рукой на все стратегическиепланы и решила положиться на удачу.

Возле ресторана я оказалась в половине первого, он начиналработу с 16.00 и сейчас, естественно, был закрыт. Я покосилась на окна второгоэтажа. Не худо бы для начала позвонить любимому, может, у него другие планы?Набрала заветный номер, и женский голос сообщил:

— Слушаю. — Я подумала: «Точно другие», ноотступать не пожелала.

— Могу ли я поговорить с Николаем Петровичем?

— Кто его спрашивает?

— А вы ему кто, чтобы этим интересоваться? —съязвила я.

— Если вы не назоветесь, я вас не соединю.

— Попробуй, получишь шанс оказаться на улице. Этоподействовало.

— Дорогой, — услышала я в трубке, — тебякакая-то сумасшедшая спрашивает. В трубке возник голос «дорогого».

— Полина?

— Как ты догадался? — проявила я интерес.

— Тебе дали точную характеристику, а сумасшедших в этомгороде немного, то есть их, конечно, в избытке, но звонить мне им ни к чему.

— Ты исключительно любезен. А кто эта милая девушка?

— Так, ерунда.

— У нее редкое имя. Я возле твоего ресторана и не прочьзайти в гости, раз уж ты меня приглашал. Конечно, если ты не занят чем-нибудьчрезвычайно важным.

— Я не занят. Войдешь в арку, там тебя будут ждать.

Никакой арки на фасадной части дома не было, я свернула заугол и через двадцать шагов обнаружила ее, но войти в арку возможным непредставлялось: вход загораживала стальная решетка, правда, рядом имеласькалитка, но она была заперта.

Пока я шарила глазами в поисках приспособления, при помощикоторого могла бы сигнализировать о своем появлении, возле решетки возникмолодой человек.

— Вы Полина? — спросил он любезно.

— Полина, — ответила я. Щелкнул замок, калиткаоткрылась, и я вошла во двор.

Со стороны улицы дом не казался особенно большим, но теперьстало ясно, что впечатление это обманчиво. Двор-колодец, куда выходили дваокна, был вместительным, в настоящее время здесь стояли четыре машины, а местахватило бы еще для четырех. Слева виднелась наполовину застекленная дверь, внее мы и вошли.

За столом перед телевизором сидел парень, при нашемпоявлении повернулся.

— Покажите, пожалуйста, сумку, — очень вежливосказал мой провожатый.