Сегодня ночью мы с Чарли и Дорой выскользнули прогуляться после отбоя. Давненько я этого не делала. В первый год мы с Отем часто убегали после отбоя и пили вино из маленьких бутылочек, какие выдают в салоне самолета, — эти бутылочки Отем стащила у своей матери. В то время мне было все равно, что со мной будет. Мы с Отем гуляли ночью, и я ничего не боялась. Сейчас наши пути разошлись. Уже почти год мы даже не разговариваем друг с другом. Я хорошо учусь и не хочу все испортить, вылетев из школы. И не хочу быть такой, как раньше. Это слишком печально.

Около двенадцати Чарли пришла ко мне и сказала, что Эрнессы нет в ее комнате.

— Я стучала в дверь, и если она не заснула вечным сном, то ее просто нет. Я пробовала открыть дверь, но она на замке. Интересно, где Эрнесса взяла ключ? Пошли глянем, на месте ли Люси.

Я уже стояла в ванной и поворачивала дверную ручку. Дверь бесшумно растворилась, и я заглянула в комнату, боясь увидеть пустую кровать с откинутым покрывалом. Но Люси лежала в постели и спала крепким сном.

— Почему-то я не думаю, что Эрнесса убежала на свидание с каким-нибудь парнем из Брэнгвин-колледжа, — сказала Чарли. — Не того она разлива. К тому же слишком холодно.

— Надо бы Дору позвать, — предложила я.

— Пошли поищем Эрнессу на улице, — сказала Чарли. — Мне очень надо пыхнуть.

Мы накинули пальто прямо на ночные рубашки и вышли. Не знаю, что мы собирались найти. Мы заклинили сигнализацию одной деревяшкой, а другой заблокировали замок, чтобы дверь не захлопнулась. Толку от этой сигнализации. Любая девчонка знает, где спрятаны эти деревяшки.

Мы прошли по дорожке прямо к высоченным чугунным воротам. Они всегда распахнуты — даже ночью. Дора и Чарли все время оборачивались — им то и дело мерещились чьи-то шаги за спиной. У самых ворот я оглянулась на здание Резиденции. Днем подъезды всегда заставлены машинами девчонок из дневной школы — по большей части желтыми или зелеными «фольксами». А теперь дорожки опустели. Все замерло под снежным покровом.

Внезапно меня осенило — я поняла, почему Эрнесса гуляет здесь ночами в полном одиночестве. Ей хочется видеть и Резиденцию, и Дальнюю лужайку, и подъездную дорожку такими, какими они были до того, как это место превратилось в школу для юных леди, мысленно вернуться в те времена, когда гости пили чай на просторных террасах и катались в колясках, запряженных пони. Я тоже всегда думаю об этом. Не о том, что есть, а о том, что было.

Где-то неподалеку она тоже глядела на эти террасы, давая волю воображению.

Я ничего не сказала ни Доре, ни Чарли. Вслед за ними я прошла сквозь резные ворота, хотя мне очень хотелось повернуть назад. Они не понимали, что мешает мне выйти за ворота. Внутри школы я забываю, что остальной мир существует. Я не обязана верить в его реальность. Все, что за воротами, — скрыто в тумане. Я вижу горизонт, но все здесь ненастоящее.

Стояла ясная ночь. Рваные края редких облаков серебрились в лунном свете. А луна была высокая и такая яркая, что казалась белой-белой. Все кратеры и горы на ее поверхности были такими рельефными, будто прорисованы от руки. А по ту сторону чугунной ограды Резиденция, словно сумрачный собор, устремила к луне острия своих шпилей. Неужели я действительно здесь живу и учусь? Может, это лишь сон?

Далеко мы не пошли. Встали сразу за главными воротами. Холод был жуткий, и мы переминались с ноги на ногу, чтобы совсем не окоченеть. Припорошенная снегом мерзлая трава хрустела при каждом шаге. Мы простояли всего каких-то десять минут у выезда на улицу. Свет случайных фар выхватывал нас из темноты. Интересно, что думали водители о трех девчонках, маячивших посреди зимней ночи в пальтишках, накинутых прямо поверх ночных сорочек? Наверное, мы казались им привидениями?

Мы решили вернуться. Идя по дорожке, я вгляделась в мерцающую равнину, на краю которой в зарослях кустарника умер Патер. Именно там это должно быть — огромный черный зверь, мощными крыльями рассекающий воздух, темная тень на мерзлой земле. Я бы увидела его так ясно на фоне снега в сиянии луны, стоило только дождаться. Девчонки побежали к дверям. Они звали меня, подгоняли. Но всякий раз, когда я хотела зайти внутрь, мне казалось, что я что-то вижу. Казалось, вот-вот это «что-то» обретет форму и явится мне, надо только пристальнее вглядеться во мрак. Наконец луну затянуло серым пеплом облаков, и мое видение померкло. Ничего не было. Такое случается только в книгах.

Чарли придерживала дверь для меня.

— Господи, где ты там застряла? — заорала она. — Я себе всю жопу отморозила, да еще тут дохлой рыбой воняет.

— Заткнись, — ответила я.

Тухлятиной несло страшно, хуже не бывает. Завтра же утром первым делом попрошу уборщика сделать что-нибудь с этим подвалом. Иначе я не смогу заниматься музыкой. Повсюду эта вонь.

Мы помчались вверх по лестнице. На первом пролете мне послышался топот внизу.

Влетев на этаж, мы с Дорой бросились к своим комнатам, но Чарли остановилась у двери Эрнессы и стала барабанить в нее, вопя на весь коридор:

— Эй, Эрнесса! Где ты, мать твою, шляешься? Уже полночь!

— Не ори! Чокнутая! — зашипела я.

Но Чарли не унималась:

— Достала травку, Эрнесса? Давай делись, подруга!

Ответа не было.

— Кретинка! Ты хочешь, чтобы нас с тобой сцапали? — сказала я Чарли.

— Долбишься с кем-нибудь в Брэнгвин-колледже?

Я схватила Чарли за руку и потащила к ее комнате.

— Вот, что я тебе говорила? Нет ее! — сказала Чарли.

Из комнаты Люси послышался какой-то шорох, ее дверь приоткрылась, но я успела заскочить в свою комнату и навалилась на дверь. Сердце бешено колотилось. Хоть бы Чарли не растрепала про наше ночное приключение.

Чарли совершенно зациклилась на Эрнессе, но сама не понимает, почему это произошло. Она не готова услышать правду. Ей невдомек, что правда может быть не видна, но так или иначе она существует. Мы решили никому не рассказывать, что Эрнесса среди ночи куда-то уходила. Мне действительно стало легче теперь, когда я могу говорить обо всем этом с кем-то, кто не считает, что я рехнулась и брежу. Но все-таки я боюсь, что Чарли не удержится и что-нибудь случайно ляпнет своим дурацким языком. И этим окончательно настроит против меня Люси.

Мне пришла в голову одна идея, но я до последнего не была уверена, что смогу ее осуществить. Не доверяя Чарли, я не стала ее ни во что посвящать.

Как только все улеглись, я шмыгнула в Дорину комнату, с другой стороны коридора. Я хотела вылезти из Дориного окна на водосточный желоб и заглянуть в окно к Эрнессе. Я холодела при мысли, что собираюсь шпионить за Эрнессой. А что будет, если она вдруг окажется в комнате и заметит меня? Можно, конечно, притвориться, что я иду к Кэрол — ее окно как раз следующее, но я знала — Эрнессу не проведешь.