масса дел, но он успел все их завершить, поджидая Мирославу.

Морису казалось, что приближающийся вечер они смогут провести как бы по-семейному – Мирослава, он и Дон.

Но не тут-то было. Не пробило и пяти часов вечера, как приехала подруга Мирославы Люси. И не одна, а как она их называет – с мальчиком.

«С каким по счёту», – мысленно хмыкнул Миндаугас.

Люси, точно прочитав его мысли, притворно вздохнула:

– Как жаль, что Мирослава никогда не привозит своих мальчиков в этот чудесный дом.

«Змея», – беззлобно подумал Морис.

После чего Люси захотела клубники и немедленно. Именно немедленно!

Ну что ж, немедленно так немедленно. Морис вынес из дома блюдо и, протянув его Люси, отправил её вместе с мальчиком в теплицу. На открытом грунте в саду клубника только ещё начинала наливаться.

Люси с мальчиком не было часа полтора. Что они делали в теплице, неведомо. Но за это время, как был уверен Морис, можно было уже ведро набрать, а если вдвоём, то и не одно.

Мирослава приехала из города около семи вечера и сразу заметила машину подруги.

– А где сама Люся? – спросила она.

– Клубнику собирает…

По лицу Мориса Мирослава догадалась, что подруга там не одна.

– Я сейчас искупаюсь, и будем ужинать, ты не возражаешь?

– Нет. Шура сегодня не приедет.

– Да, я знаю.

Мирослава снова посмотрела на Мориса и рассмеялась:

– Вот уж принесла их нелёгкая!

Морис не разделял веселье Волгиной по этому поводу, он на полном серьёзе думал, что Люси принести только и может нелёгкая. А ещё он подумал, что Наполеонов был в чём-то прав… И тут же мысленно посадил Люси на метлу.

– Как же ей к лицу этот вид транспорта, – вздохнул он.

Наконец из теплицы появилась Люси со своим мальчиком, оба взлохмаченные. Люси сияла как кошка, слопавшая тайком от хозяйки целое блюдце сладкой сметаны. Парень же выглядел несколько смущённым, видно, чувствовал себя не совсем в своей тарелке. Он бросил на Мориса извиняющийся взгляд.

В ответ Миндаугас ободряюще ему улыбнулся, подумав про себя: «Вот бедолага».

– Что, Мирослава уже приехала? – жизнерадостно поинтересовалась Люси.

– Как видишь, – Морис кивнул на стоявшую возле гаража «Волгу».

– Надо же, а мы не заметили, правда, Саш?

Тот растерянно кивнул.

«Ага, этого парня зовут Сашей, надо запомнить, – подумал Морис, – хотя через день, два, неделю, от силы месяц, придётся запоминать имя нового мальчика Люси».

– А где клубника? – спросил он, глядя на пустое блюдо, которое крутил в руках парень.

– Какая клубника? – искренне удивилась Люси.

– Та, за которой вы отправились в теплицу.

– Ах, эта, – отмахнулась она, – так мы её съели. Правда, Саш?

Тот снова кивнул.

«Надо же, он онемел», – хмыкнул про себя Морис.

И тут Люси увидела вышедшую на крыльцо Мирославу.

– Славочка! – бросилась она к ней с радостным криком, намереваясь заключить в объятия. Но не добежала, остановилась на половине пути, оглянулась и поманила к себе своего мальчика.

Тот покорно, как бычок на верёвочке, приблизился к крыльцу.

– Знакомься, это Саша, а это моя единственная подруга Слава, для тебя Мирослава. Понял?

Саша кивнул в очередной раз.

– Ну что ж, раз все собрались такой тёплой компанией, можно и за стол сесть. Как ты думаешь, Морис?

– У меня всё готово, – ответил тот, поднялся на крыльцо и скрылся в доме.

– Слушай, Слава, – шепнула ей на ухо Люси, – тебе не кажется, что он ревнует?

– Кого? – удивилась Мирослава.

– Меня, конечно! Не тебя же!

Мирослава фыркнула, постаравшись не расхохотаться.

– Веселись, веселись. А между прочим, как Миндаугас увидел Сашу, так сразу на его лицо снизошла мрачность.

– Что снизошло? – переспросила Мирослава.

– Мрачность!

– В смысле? – продолжала допытываться Волгина.

– Ну, нахмурился он, пришёл в дурное расположение духа! Чего здесь непонятного! – нетерпеливо воскликнула Люси.

– Ты что-то, подруга, мудрёно стала изъясняться, – усмехнулась Мирослава.

– Это всё Сашка виноват!

– Ты думаешь?

– А ты нет?

– Нет, – ответила Мирослава, продолжая улыбаться, – я думаю, что твой Саша здесь ни при чём.

– Да ты знаешь хотя бы, кто он?! – проговорила Люси страшным голосом, покосившись на своего мальчика.

– Мафиози? – спросила Мирослава, критически оглядывая довольно щуплую фигуру парня.

– Вечно у тебя одни бандиты на уме! – взмахнула руками Люси. – Он круче!

– Да? – недоверчиво протянула Мирослава.

– Да! Он аспирант! Пишет диссертацию о древнерусской литературе!

«Бедняга, – совсем как Морис подумала Мирослава, с жалостью глядя на парня, – и как его угораздило запутаться в сетях её подруги».

– А где ты его взяла? – тихо спросила она у Люси.

– В библиотеке выловила.

– Ты ходила в библиотеку?!

– А что я, по-твоему, такая тупая, что и в библиотеку не могу пойти? – голос подруги прозвучал обиженно.

– Нет, я не в том смысле. Сама я, например, там сто лет не была. Все книги в магазине покупаю.

– Надо же, сто лет, – не удержалась, чтобы не съязвить, Люси, – а выглядишь намного моложе.

– Так сама же знаешь современные технологии, – небрежно парировала Волгина…

– Ну да, ну да, – покивала Люси, – объясняю – папе срочно понадобилась книга о рыбалке на сома. И он велел взять её именно в библиотеке. Заглядывать в интернет он категорически отказался! Ему, видите ли, страницы нужно листать, а не пялиться на экран.

– И ты как покорная дочь…

– Вот именно! – не дала договорить ей Люси. – А там Санёк! Помог мне выбрать что надо. Я и порадовала папу.

– И себя, как я понимаю, ты тоже порадовала.

– Естественно! Не пропадать же добру.

– Вы долго будете шептаться? – донесся до них голос Мориса, которому надоело лицезреть молчащего Сашу. – Идите за стол.

– Идём! – отозвались они хором.

Как же радовался и ликовал в душе Миндаугас, когда Люси вместе со своим парнем наконец-то убралась восвояси.

Наступила ночь. Тихая, тёплая, звёздная. Ещё пели соловьи и другие птицы. Воздух, пронизанный ароматом маттиол и левкоев, опьянял и переполнял сердце нежностью…

Хотелось просто молча сидеть на крыльце и впитывать в себя окружающую атмосферу блаженства. Именно этим они и занимались до глубокой ночи, пока не отправились спать.

Глава 8

Лишь утром Мирослава рассказала Морису за завтраком, что ей удалось узнать вчера. А он отчитался о своих поисках в интернете. Дарские часто появлялись на различных благотворительных акциях, презентациях, юбилеях и прочих тусовках, но всегда вдвоём.

На всех фотографиях Снежана выглядела упоительно счастливой молодой женщиной и смотрела с нежностью и обожанием только на мужа.

– Да, – вдохнула Мирослава, – наверное, она была честна, когда рассказывала мне о своей любви к старому мужу…

– На вид Артур Владимирович не выглядел старым.

– Внешность ещё не всё…

– Что вы имеете в виду?

– Постель, естественно.

– Он мог сохраниться и в этом плане.

– Ну да, к тому же, говорят, виагра творит чудеса, – проговорила Мирослава с непроницаемым выражением лица. – Но всё-таки подождём, что ещё скажет Шура…

– Он что, эксперт в этих вопросах? – невинно поинтересовался Морис.

– Нет, просто он проверит информацию относительно массажиста Дарской и её тренера в фитнес-клубе.

– Вы что же думаете, что она могла… – Морис замолчал.

– Если она женщина темпераментная, а с мужем не очень, то природа всё равно возьмёт своё.

– По-моему, вы слишком цинично подходите к этому вопросу, – не согласился Морис.

Но Мирослава просто-напросто отмахнулась от его возражений.

– Лично я думаю, что Снежана не изменяла мужу с другими мужчинами! Я просто чувствую это!

– Угу, – прозвучал её короткий ответ.

– Чем вы собираетесь заняться сегодня?

– Хочу навестить тётю Снежаны Аполлинарию.

– А она об этом знает?

– Кто, тётя или вдова?

– Тётя.

– Нет, я решила сделать ей сюрприз.

– Её адрес, как я догадываюсь, вы вытрясли из бедного Шуры? – спросил Морис, не скрывая иронии.

– Какой ты, однако, догадливый, – хмыкнула в ответ она.

– А если она откажется с вами разговаривать? – продолжил свой дружеский допрос Миндаугас.

– Ты бы отказался? – Мирослава озорно подмигнула обескураженному Миндаугасу.

– Я нет, но она…

– Вот на месте и разберёмся.

– А что делать мне?

– Думаю, что нужно покопаться в прошлом…

– В чьём прошлом?

– В прошлом семьи Снежаны…

– Понятно.

– Посмотри, что там есть в Паутине.

– Боюсь вас огорчить, – задумчиво проговорил Морис. – Но если там что-то и есть о её семье, то только со слов Снежаны.

– Может быть,