Это работало до того дня, пока Алан впервые не пришел ночевать. У него был деловой ужин, и он прислал сообщение, что задержится. Я не особенно уделила этому внимание, собиралась лечь спать, как всегда, читала книгу, а Алан все не возвращался. Он пришел домой в шесть утра, когда мои глаза опухли от глупых слез, а сердце шипело от кислотной атаки жгучей ревности.

Я не хотела его ревновать.

Я не хотела желать его себе.

Я пыталась убедить себя, что он купил меня только для Марка и все, что было в Рэдиссон, – просто развлечения его племянника.

Но чувство неполноценности все глубже пускало корни. Я нашла спасение в самоуничижении. Такой мужчина как Алан не опустится до интрижки с проституткой или помощницей. Наверно, он спит с шикарной дамой, чье имя слишком известно.

А мне нужно уже начать жить вне апартаментов-офиса Стерна. Я даже допустила мысль – позвонить сестре, чтобы сходить куда-нибудь вместе. Как это делается? Клуб? Вечеринка? Для начала, кажется, нужно просто с кем-нибудь переспать, найти мужчину. Иначе я сойду с ума от бредовых грез о начальнике.

Но мужчина сам меня нашел. Как только я почти забыла о Марке, он ворвался в мою жизнь ураганом. Собственно, он и не умел иначе.

Мы с Аланом только закончили работу над проектом с госэкспертизой. Последний этап был изматывающим. Мы почти не спали, я забыла про выходные. Алан заставил меня взять отгул среди недели. Он поехал в офис, чтобы проследить последний этап оттуда, запретил мне приезжать под угрозой увольнения. Я не спорила, а с удовольствием легла спать, едва он уехал, и очнулась после обеда.

Алана дома не было. Я и не сомневалась. Вряд ли он вернётся раньше семи.

Я всерьез подумывала впервые выбраться в СПА. Жить в таком доме и не пользоваться преимуществами – очень глупо. Но сначала точно стоило умыться и почистить зубы. Как только я это сделала, сбросила пижамную майку в корзину для белья и пошла обратно в комнату. Дверь открылась прежде, чем я коснулась ручки.

Я ахнула, готовясь увидеть Алана. Шок, трепет и возмущение замешались в забористый коктейль. Но тут же все затмило удивление. Это был не Алан. На пороге моей спальни стоял Марк. Он, казалось, был удивлен не меньше, чем я, потому что остолбенел на минуту. Его взгляд заскользил по мне, и я тоже не могла не разглядывать его голый крепкий торс и влажную кожу. Майка висела через плечо. Неотразимый и потный, как в то утро, когда мы прощались навсегда в Москве. Безупречный и бессовестный. Идеальный Марк Стерн.

Я, наконец, очнулась и попятилась в ванную, чтобы спрятаться от него и… от своих грязных желаний. Руками пыталась прикрыться, но бесполезно.

Марк рванул ко мне как тигр, и в ванной мы оказались вдвоем.

Его влажная кожа соприкоснулась с моей, и в нос ударил запах пота. Но это не было противно. Он даже потел как-то дерзко-вкусно.

Сволочь!

Я хотела хлопнуть по груди, оттолкнуть, но вместо этого мои ладони заскользили по его горячей коже, и я застонала, ощущая крепкие мышцы. Марк прижал меня к стиральной машинке и нагнулся, прошептав мне в губы:

- Снежок, я сплю, что ли?

Ответить и оттолкнуть я не успела. Он набросился на мои губы, заглушая протесты и убивая здравый смысл. Его руки были как будто везде одновременно. На моей груди, на талии, сжимали попку и стаскивали трусики. Марк словно пытался коснуться всего и как можно быстрее, пока я не очнулась.

Но я таяла под его руками, от его напора, из-за его сумасшедших поцелуев. Меня разрывало от желания отдаться и прекратить. Я одновременно понимала, что нельзя позволять ему ничего, и радовалась, как дурочка, что Марк меня помнит, хочет.

Я жадно вдыхала его запах, гладила спину и бицепсы, лицемерно стонала:

- Нет, нет, нет. Перестань. Не надо. Хватит, Марк.

Он оторвался от моей шеи и посмотрел тяжелым взглядом.

- Еще, - попросил Марк. – Повтори.

- Хватит, - пискнула я, наконец вспомнив, как правильно отталкивать, уперлась ладонями ему в грудь.

Он взял меня за запястья и закинул мои руки себе на плечи. Я не сопротивлялась, снова разом превратившись в послушную куклу.

- Не это. Назови меня еще раз, - он присосался к моей шее, оставляя жгучий поцелуй и, наверно, засос. – Еще раз по имени, малышка.

- Марк, - выдохнула я, откинув голову назад, чтобы его бессовестные губы пометили мою шею еще раз.

- Да, сладкая. Боже, я скучал. Хочу тебя, Снежок.

Он словно зомбировал меня. Своими словами и поцелуями Марк как будто отключал разум и логику, которые обязательно бы позволили мне прекратить это безобразие. Или я так оправдывала собственную похоть и непреодолимое желание ощущать его поцелуи снова и снова, чувствовать его руки на груди и попке. Я хотела его тоже, и не было сил больше врать, отрицать, отталкивать.

- Да, и я. Хочу тебя, Марк, - проговорила я тихо, пока он стаскивал с меня трусики.

Едва он избавился от них, то сразу коснулся влажных половых губ, развел их в сторону, надавил на клитор. Я захныкала, прижимаясь к нему крепче, специально потерлась соками о его грудь.

- Блять, ты вся мокрая.

Он прикусил мою нижнюю губу, то ли наказывая меня за порочность, то ли награждая. Второй укус Марк подарил моему уху, а потом пососал мочку и зашептал:

- Я бы вылизал тебя всю, Снежок, но у меня нет сил терпеть.

У меня, кажется, их тоже не было. Я взвизгнула, когда Марк посадил меня на машинку. А потом еще раз, потому что он тут же развел мои ноги и вошел.

Больше я себе не принадлежала. Да и была ли я своей собственной с той самой ночи?

Нет. Кажется, Стерны до сих пор владели мной. Оба. Мысли об Алане возбудили меня сильнее, и я сжалась, чувствуя очередной глубокий толчок Марка. Он тоже ощутил это и застонал, сильнее сдавливая пальцы мне в бедра. Я раздвинула ноги шире и уперлась руками сзади, выгибаясь. Марк тут же стал целовать и сосать мои соски. У меня не было шансов долго выносить его грубые сладкие ласки. Я сжималась снова и снова, подгоняя оргазм, желая забрать все, сразу и быстро.

- Сильнее, - потребовала я, уже видя первые звезды. – Еще.

Он оставил мою грудь и снова смял мои губы, толкался в меня глубже и быстрее, а потом замер. Я обняла его ногами, впитывая без остатка все, что давал мне этот безумный мужчина.

Мы пытались снова научиться дышать, не прекращая целоваться.

- Детка… Скажи мне, - попросил Марк тихо.

Он провел своими губами по моим и лизнул уголок рта.

- Что?

- Как тебя зовут?

- Марья… Маша, - поправилась, едва не проговорившись.

Реальность упала на меня. Как бетонная плита.

- Маша? Шутишь? Тебе не идет. - Стерн отпрянул и теперь сверлил меня своими наглыми глазищами. Я буду звать тебя Маруся.