сделано, то сделано.

Я кашлянула.

– Как прошла встреча с адвокатом?

Пауза.

– Хорошо, – сказала она. – А у тебя? Как ваше собрание?

Я застыла, потянулась за бокалом вина, стараясь не показать изумления. Откуда она знает про собрание? Разве я о нем говорила? Прочитала на доске объявлений, войдя через мой компьютер, когда меня не было поблизости? Или успела с кем-то поговорить?

Но сейчас я все равно на ее стороне. Вино, еда, откровенность. Слова на экране телевизора, в день, когда ее отпустили: НЕВИНОВНА.

– Как обычно, – сказала я. – Вводят дежурство по нашей территории.

– Поэтому там ходит Хавьер Кора?

Я его и не заметила. Но Руби сидит лицом к окну – это она специально? Привыкла быть начеку, следить за обстановкой? Или высматривает что-то конкретное?

Она что-то проводила взглядом, и я впервые увидела на ее лице признаки усталости: тонкая кожа под глазами потускнела и выцвела, щеки впали, будто ее мучит жажда.

– Возможно, – ответила я. Все-таки, за окном уже сумерки.

– Или невозможно.

Она ухмыльнулась. Может, она рассматривает меня? Перехватила мой пристальный взгляд?

Я промолчала. Откуда мне знать, что означают ее мимолетные реплики? Может быть, ничего, а я ищу тайный смысл в каждом слове, в каждом жесте.

– Ладно. А ты чем занималась? Какие подвиги совершала? – спросила она.

Вчера вечером встречалась с Маком, сегодня утром с Шарлоттой.

– М-м-м?

– Четырнадцать месяцев, – сказала она. – Что я пропустила?

– Да ничего особенного.

Что ей сказать? Будни, все как всегда – при наличии свободы, которой ее лишили. Похоже, она уже знает, что у меня новая работа. Если вдуматься, наверное, я тоже жила в жестких рамках эти четырнадцать месяцев. Каким-то образом поняла – или верила, или боялась, – что однажды Руби вернется, и как-то потеряла траекторию своей собственной жизни. И просто ждала возвращения Руби.

Четырнадцать месяцев – чем же я могу похвастаться?

– Одно я знаю точно, – вилка замерла в ее руке. Она внимательно посмотрела на меня, я затаила дыхание. И тут она улыбнулась, сначала губами, а потом улыбка добралась и до глаз. – Тебе стукнуло тридцать, а я это пропустила. Надеюсь, отпраздновала как положено?

Рот у меня был набит, и сначала я все как следует прожевала, чтобы стать полноправной хозяйкой своего тела.

– Что-то устроили на работе.

Был февраль, разгар зимы, с Маком у нас был этап охлаждения. Мы с коллегами пошли в ресторан. Все было мило и весело, но я недавно стала их боссом, и динамика отношений поменялась.

После суда моя дружба с соседями как-то увяла. Может быть, даже раньше. Ведь я многое потеряла с отъездом Айдана – лишилась встреч семейными парами, совместных вылазок. Потеряла и то, к чему привыкла с Руби. Она могла между делом бросить: твой бывший придурок или а ты хорошенькая. Так девочки подбадривают друг друга в колледже – простой комплимент, какими делятся только близкие люди.

– Давай отпразднуем прямо сейчас, – предложила она. – Ни один закон этого не запрещает.

Она вышла в кухню и вернулась со второй бутылкой. Я и не заметила, когда мы допили первую, Руби незаметно подливала вино в бокалы. Как легко что-то из глубин души прорвалось на поверхность.

– Как хочешь отпраздновать? – спросила она. – Все в наших руках.

Она так это сказала, будто я не смотрю в будущее, не обдумываю новые варианты – просто считаю, что все мое при мне, и не ищу новых возможностей – мне и со старыми хорошо.

А чего я на самом деле хочу? Я вдруг задумалась об этом, может быть, впервые за долгое время. Я приехала в альма-матер моего отца, перебралась на новое место с Айданом, потом стала временно исполнять обязанности Брэндона, по старшинству эта должность полагалась мне, а потом впахивала так, что лишать меня этой работы не было причин. Я научилась крепко держаться за то, что я заработала. Но сейчас, рядом с Руби, мне показалось, что все мои тропинки – узкие, все пути предначертаны.

Может, свою роль сыграло вино, может, причиной стала она, но я вдруг задумалась, что мне предлагает жизнь за пределами этих четырех стен, за пределами нашего городка.

Я вдруг подумала о Хавьере – отрабатывает свою смену, дежурит, докладывает общине, мол, все в порядке, опасности нет. А записка, которую мне вчера подсунули? А фотография? Вот она, опасность.

– Вот так и отпразднуем, – заключила я.

Она поднесла свой полупустой бокал к моему. Настояла на том, что помоет посуду, хотя она готовила ужин, а я тем временем нашла старый фильм, который мы обе любили.

И я погрузилась в этот фильм, в эту атмосферу, в Руби. Пьяная от вина и от свободы, какую она только что мне открыла. Ее лицо рядом с моим, она со смехом согнулась на кушетке, ноги свесила за край… все соседи уплыли куда-то на второй план. Там другая жизнь. Другой мир.

Утром я Шарлотте, конечно же, соврала. Естественно я не буду просить Руби уехать.

Среда, 3 июля

СТРАНИЧКА ОБЩИНЫ ХОЛЛОУЗ ЭДЖ

Тема: Дежурство вчера ночью

Отправлено: 5:35

Хавьер Кора: Только что закончил смену, да, у озера тусовалась какая-то молодежь. Слышал их в лесу, но видеть не видел. Полицию вызывать не стал, они скоро исчезли. Наверное, приплыли на лодке с другой стороны.

Марго Уэллмен: Кажется, пару лет назад один местный паренек ночью утонул?

Тема: Правила празднования 4 июля

Отправлено: 10:52

Шарлотта Брок: Поскольку эта вечеринка частично финансируется на наши взносы, мы не можем пригласить тех, кто здесь не живет.

Престон Сивер: Что за хрень. Мы же сами еду приносим.

Хавьер Кора: Что же, мы гостей не можем пригласить к бассейну? В наших правилах сказано: до двух гостей приводить можно.

Тина Монахан: Я думаю, к вам это пожелание не относится.

Престон Сивер: Пусть в следующий раз выражается точнее.

Шарлотта Брок: Извините за неточность, я поговорила с правлением, насчет двух гостей так и есть. Просто еды на всех может не хватить. На всякий случай напоминаю – за ваших гостей отвечаете вы.

Престон Сивер: Не беспокойся. Я скажу своим гостям, пусть сосут лапу.

Глава 11

Я всегда просыпаюсь рано, если прошлым вечером выпивала. Подскакиваю в панике: вдруг я чего-то наговорила или натворила?

Я в своей постели, дверь в спальню распахнута, сквозь занавески светит солнце. Что было