Не кормят? Заставляют работать на вредных производствах? Держат в рабстве?

На все мои вопросы старик отрицательно махал головой, а я боялась, что он её сейчас оторвёт.

— И зачем вас спасать, если всё хорошо?

Старик ответить на мой вопрос не успел, так как в комнату пришел Мико. Я указала на своего собеседника и взглядом спросила, что мне с этим делать?

— За ним сейчас придут, — ответил он. — Земляне ни разу не видели этого праздника. По всем рассказам он им представляется как новый год. Но на праздник тысячелетия не просто так слетаются вся округа. Именно в этот день в великом океане просыпается древнейшее чудовище и высовывает свою морду на поверхность. И по поверьям голодункусов, тот, кто не достоин жить под новым солнцем падает замертво при виде глаз чудища.

— И много умирало? — спросила, чтобы для себя пояснить — правда или нет.

— Да, много, — ответил Мико.

— То есть чисто гипотетически старик прав?

— Да, можно и так сказать, — он подошел ко мне поближе, отстранил Брю и сам стал плести мне косички.

Я покрылась вся приятными мурашками и наверняка покраснела…

— Но ты и сама прекрасно знаешь, что каждый день кто-то умирает. И для этого совсем не обязательно, чтобы вылезло подышать тысячелетнее животное.

Мой мудрый Мико, как всегда прав. А какие у него нежные руки. Ах, замурчала бы…

— Так вы спасть меня будете? — прервал нашу идиллию неугомонный дедушка.

— Вы совершили плохой поступок? — строго спросила я. — Или не достойны жить?

— Нет, ты что доченька! — старик поплевал через плечо.

— Так чего боитесь то? — не выдержала я и повысила голос.

— Чудовище же кормить надо! — наставительно ответил он и опять поднял указательный палец вверх.

Я не нашлась что ответить. Мико тихо рассмеялся за моей спиной.

— Что ж вы нашу гостью пугаете?! — удивилась Брю. — Чудовище рыбой питается! Вот только дышит оно раз в тысячу лет. Это самое древнее существо в галактике!

— Но на кухне рассказали… — замялся старик.

— Им там скучно, вот чешут языками. А вы наслушались!

В комнате стало на одного гостя больше. За стариком пришла молоденькая девушка. Странная очень, но прехорошенькая! Тонкая, как тростинка. Глаза голубые, курносый носик, щечки обсыпаны веснушками. Русые волосы кудрявые и заплетены в две косы. Обычное платье инопланетянок на ней смотрелась намного лучше, чем на той же Брю и Грю. Но от человека отличалась отсутствием ушек и наличием на шее жабр.

— Здравствуйте! — старательно проговорила девушка на чистом русском языке. — Меня зовут Алиса. Это мой дедушка. Он очень впечатлительный и боится быть съеденным на празднике. Вы уж извините его, если напугал. Я сейчас его уведу.

Как я поняла, фильтр, проглоченный мной перед посадкой, позволяет понимать всех инопланетян, так если бы они говорили на моём родном языке. В моей голове их слова преобразовываются в те которые я знаю и подходят по смыслу. А те, которые я не знаю, интересно, как будут звучать? А вот Алиса говорила именно на русском языке.

— Подожди Алиса, — остановила я девушку и дедушку. — Ты местная?

— Да, я родилась на этой планете, — подтвердила она.

— А дедушка твой?

— Его привезли сюда с Земли, — сказала Алиса.

— Выкрали меня, ироды! — вмешался старик. — Я мальцом ещё был, пошел значит-ца корову пасти. А тут они!

— Голодункусы воруют не только американцев? — спросила у Мико.

— Тридцать человек, не имеет значение раса или территориальная принадлежность. Главное генетическая карта.

— А на этот раз никого кроме вас не привезли? — уточнила Алиса.

— Нет. А я гостья на празднике, — сразу закрепила за собой это место, а то ещё и меня в этом дурдоме пропишут.

— Ещё раз извините моего дедушку, — повторила девушка и повела старика.

Но я не могла просто так их отпустить! Мне же всё интересно!

— А твои родители голодункусы?

— Мама да, папа нет. Он землянин, — спокойно ответила она.

— А можешь со мной пойти на праздник? — спросила я у Алисы. — Ты там мне всё расскажешь? И дедушка пусть твой с нами будет? Что скажешь?

— Я спрошу разрешение, — она удивилась моей просьбе, — и потом вам отвечу.

И пока я ничего дополнительного у неё не попросила очень быстрым шагом, почти бегом вывела старика из комнаты.

— Тебе будет скучно со мной? — обиженно спросил Мико.

— Нет, — ответила ему. — Рядом с тобой весь праздник боюсь пропустить.

Он рассмеялся. Я тоже ему улыбнулась, и все мысли бабочками выпорхнули из головы.

— Кхе-кхе, — смущённо дала о себе знать Брю. — Начало праздника через полчаса.

— Отлично, — Мико повернулся к Брю, — Я провожу нашу гостью, не волнуйтесь.

Брю кивнула головой и так же быстро, как и Алиса выскользнула из комнаты.

— Кто ты такой, что они все так, эм… преклоняются перед тобой? Вон даже праздник перенесли в пещеры?

— Я один из правителей циотопов, — скромно пояснило это чудо.

А я выпала в осадок. Вот встречаться со всякими правителями запрещала мне память оригинала. Мол, что это не по-товарищески и всё такое. Но, это же Мико! Память я запихнула подальше, не реагировала на картинки, всплывающие в моей голове обо всех бурных романах бабы Нюры, однако!

Я решила наслаждаться моментом.

— И чем мне это грозит? — уточнила я.

— Только тем, что возможно не смогу представить тебя официально своей семье. Так как ты скорее всего откажешься от генной модификации, а поэтому не сможешь…

— Так, стоп! — крикнула. — Не хочу об этом слышать, — я прочистила горло.

Модификаций мне всяких ещё не хватало!

— Там праздник небось без нас не начинают, — как можно спокойно продолжила.

— Да, ты права, — ответил Мико. — ждут только нас.

— Так побежали, вдруг чудище ещё задохнётся из-за нас?! Животинка-то не виновата, что я такая любознательная!

Циотоп рассмеялся своим самым очаровательным смехом. Предложил свой локоть. Я аккуратно в него вцепилась. И задумалась о том, что вот, никак не пойму, как при его желейном виде, я его трогаю, а он твердый? И палец в него не просачивается? А ботинок булькнул в голову?

— Нюра, — устало проговорил циотоп. — Я могу управлять клетками своего тела. Хочу хоть жидкостью стану.

И на самом деле его локоть потек вниз, а следом и все тело превратилось в зелёную лужицу.

Я вскрикнула от неожиданности.

— Теперь ясно? — уточнили появившиеся губы в луже.

— Вопросов больше не имею, — промямлила я.

Мой циотоп восстановился, опять предложил свой локоть и повел меня навстречу обещанным приключениям.

Я и Мико, шли под руку и обсуждали прекрасные коридоры в этой разветвленной системе пещер голодункусов, где каждая стена олицетворяла собой неповторимое великолепное произведение искусства сотворённого природой.