Суворов тут же толкается агрессивно, от чего у меня на секунду темнеет в глазах и становится немного страшно. Сначала даже кажется, что он порвет меня.

И вместе с тем при каждом глубоком проникновении его пах ударяется в мои налитые кровью и жаром половые губы, усиливая возбуждение.

Во рту пересыхает, отчаянно царапаю обивку дивана, когда муж протискивает ладонь между нашими телами и жестко пальцами растирает мой клитор, усиливая ощущения до такой степени, что срывает тормоза.

У меня кружится голова, и все равно я говорю:

— Еще! Еще быстрее! Трахни меня сильнее, — разжигаю в нем азарт и пленю фальшивой улыбкой.

— Скажи, что я не сплю, — рычит Захар и сводит мои ноги вместе. — Мм… обожаю тебя.

Согнув их, подтягивает к моему животу и, ускоряя ритм, ненасытно долбит меня в таком положении. Впервые пробуем эту позу. В ней движения члена ощущаются еще сильнее.

Извиваюсь, кусаю свои губы, а муж продолжает вбиваться и высекать из меня искры. Присваивает резко, мощно и твердо.

Меня охватывает обжигающей волной жара, режет нервы, когда я замечаю, что Захар не просто трахает меня, а внимательно смотрит, как его член погружается и снова выходит.

Заживо сгорая под его взглядом, понимаю, насколько сильно ему это нравится, он заводится от этого вида, от того, что я теку под ним и дрожу.

Внизу живота неизбежно закручивается огненная спираль, потому что муж возбуждается от моего тела, и потому что я наслаждаюсь близостью с ним. Я и не подозревала, что могу быть настолько чувствительной.

Перед глазами вспыхивают разноцветные звезды, а во влагалище так сильно пульсирует и саднит от яркого оргазма, что я кричу, забыв обо всем, задыхаюсь от переизбытка чувств и каждого удара плоти о плоть.

Ощущения настолько сильные, что пальцы на ногах поджимаются. Я бурно кончаю, когда муж еще находится внутри меня.

— Тебе же нравится, когда я трахаю тебя так? — хрипит он и целует меня в щиколотку. — Нравится. Признайся уже. Твое тело заслуживает хорошего секса.

Кое-как собрав рассыпавшееся бисером сознание, я прихожу в себя. Приподнявшись на локтях, перемещаю ступню на плечо Суворова и толкаю его к противоположной части дивана.

— А тебе нравится смотреть, как ты меня трахаешь?

— Пиздец как, — заявляет он, пожирая меня глазами.

Не прерывая зрительного контакта с мужем, встаю на четвереньки.

О, боже… у меня между ног уже так мокро, скользко, но хочется еще раз испытать этот срывающий крышу оргазм.

Грациозной кошкой подкрадываюсь к Захару и, перекинув ногу через его живот, сажусь сверху, целуя его влажной промежностью.

— Тогда смотри.

Беру его твердый член, трусь о головку, снова ввожу в себя и словно проваливаюсь в бездну. Сама насаживаюсь на мужа.

Он, зарычав от удовольствия, откидывается на подлокотник дивана. Вижу, как мышцы на его теле каменеют, он сдавленно стонет.

Беру себя за груди, соблазнительно мну их, обвожу соски пальцами, самодовольно наблюдая, как у мужа дергается кадык.

— Хочешь потрогать?

— Хочу… ахуеть какая ты горячая, Лилька… Это круче любой порнухи.

Нависаю над мужем, позволяя ему сдавливать и сосать грудь, впиваюсь руками в подлокотник. Захар покусывает мои соски, вызывая во мне неконтролируемый всплеск экстаза, и сам толкается в меня безжалостно и грубо. Так грязно, с рыком, как дикий варвар.

Ненавижу его.

А себя ненавижу больше.

Потому что мне тоже нравится, как грубо он пользуется моим телом. Ненавижу от того, что в этот момент я противоречиво чувствую себя хрупкой, самой желанной в сильных руках этого громилы и готова кончить опять, второй раз, чего никогда не было в нашей прошлой жизни.

Его животная похоть и настоящие эмоции не сравнятся с той неестественной осторожностью, с которой он брал меня много лет подряд. Я не испытывала и тени подобного кайфа, вынуждая Захара заниматься сексом по моему сценарию: с долгими приготовлениями и романтическими ритуалами. Ведь тогда я искренне считала, что лучше быть не может.

Может.

Мы могли бы чередовать разный секс или совместить романтику и грязную похоть. Ненавижу нас за то, что не трахались так раньше. Не поговорили вовремя. А теперь я подала на развод и собственноручно открыла Ире дорогу в постель к моему мужу.

Скоро наши жизни безвозвратно изменятся. Мы с Захаром станем друг для друга чужими людьми. Связывать нас будет только дочь…

Когда я понимаю, что довела его до предела, выскальзываю из его рук и на ватных ногах поднимаюсь с дивана.

Муж непонимающе хмурится, не достигнув оргазма. Ухмыльнувшись, встаю на колени и пальцем подзываю его к себе.

— Хочешь посмотреть, как я сосу твой член?..

Суворов тут же встает, но смотрит так, будто не верит, не верит, не верит…

— …Подержи мои волосы, — приказываю.

И Суворов больно наматывает их на кулак.

Оказавшись лицом перед его стоящим от эрекции членом, царапаю ногтями живот мужа. Там у Захара нет волосяных зарослей, хоть он похож на бандита, но за гигиеной тщательно следит. Пахнет кондиционером для белья, верхними нотами одеколона и нами.

Сердце в груди колотится бешено. Я веду кончиком языка от основания его члена к покрасневшей гладкой головке. Захар шипит сквозь зубы и напрягает колени — ему нравится.

— Сможешь взять его полностью? — стонет он.

Облизнув вмиг пересохшие губы, открываю рот, позволяя Суворову толкнуться глубже. Головкой он упирается мне в щеку несколько раз, после чего я выравниваюсь и сосу его, ощущая каждую набухшую вену.

— Расслабь горло, — говорит Захар и погружается глубоко, упираясь в нёбо. — Еще расслабь, — севшим голосом просит. — В глаза мне смотри.

Сбивчиво выдохнув ноздрями, открываю рот шире. Захар проталкивает глубже, задевая гортань, и ударяется о заднюю стенку горла. Мой желудок будто подпрыгивает, но я перебарываю рефлекс.

Во рту усиливается слюноотделение, рвано дышу через нос и смотрю снизу вверх на Захара, который пребывает в какой-то замутненной эйфории. Горло сжимается в спазме, принося мужу до дрожи приятные ощущения.

Перетерпев, я выпускаю изо рта мокрый от моей слюны член, провожу по нему ладонью и опускаю взгляд на налитые спермой яйца.

— Оближи их, — говорит Захар, заметив мой пристальный интерес.

Сглотнув, трусливо веду кончиком языка по нежной плоти. Не так уж и страшно оказалось, а у Суворова чуть подгибаются ноги от наслаждения. И тогда я начинаю посасывать его яйца.

Захар несколько раз дергается.

Понимая, что он сейчас кончит, я отстраняюсь, но струя такая сильная, брызжет мне на губы, подбородок, грудь.

Глава 20

— Если бы я вела себя так в постели раньше, ты был бы счастлив? — все еще сидя на коленях перед