Ри на тот момент уже являлся опытным разведчиком, потому ко мне отнесся как к обузе и неприятному заданию. Он издевался, смеялся надо мной. Понадобилось больше полугода, чтобы убедить его в том, насколько он ошибается в моей оценке. Доказать, что я не обуза, а полноценный член команды, и что он защищает меня не просто так. Мне это удалось; хочется верить, что и он считал меня не только напарником, но и другом. За эти пять лет вместе я так и не смогла понять его истинного отношения. Мы хорошо сработались, понимали друг друга с полуслова и вполне нормально общались. По крайней мере, когда Ри пребывал в хорошем расположении духа. Взрывной, импульсивный, жестокий, с ним оказалось сложно сладить, но мы удивительным образом сработались, хотя до меня он работал в одиночку. До сих пор не могу понять, как выдерживала его так долго. Может, дело в том, что и мой характер далеко не подарок? Но в итоге расстались мы не очень хорошо.

Последняя наша совместная миссия для меня завершилась пулевым ранением. Да и Ри я чуть не подставила под пули. Перед нами стояла задача по уничтожению крупного подпольного концерна, занимающегося изготовлением и распространением незаконных артефактов. Только предварительная подготовка заняла полгода и включала работу сотни специалистов. В итоге нам удалось выйти на магов и техников, осуществляющих создание артефактов. Мы с Ри проникли в лабораторию профессора Зеруа, чтобы выкрасть данные его личной базы данных. Только просчитались. Зеруа вернулся раньше. Началась перестрелка. У меня была возможность убить его, но я стреляла мимо, пытаясь только ранить или спугнуть. Зеруа же моральные сомнения не терзали, когда он открыл огонь по мне.

Пуля прошла под ребрами, чудом не задев жизненно важные органы. Ри подоспел вовремя, чтобы убить Зеруа и отвезти меня в госпиталь, где мне провели операцию. Но все это я узнала уже после того, как очнулась. Кристиан явился той же ночью. Злой и взбешенный. Как сейчас помню этот момент.

– Идиотка! Что должно случиться, чтобы ты начала защищаться?!

В полутьме палаты его глаза светились желтым. Я сидела на койке перед ним, молча выслушивая крики.

– Что, Ли?! Ты понимаешь, что тебе просто нужно было убить его? Он пешка, все данные были у нас!

– Я не убиваю.

– Я помню! Ты же наша святая Микаэла! Тебя что, жизнь недостаточно побила?

Он больно схватил меня за руку и вздернул на ноги. Я впервые видела его настолько злым и опасалась, что он ударит или толкнет на эмоциях. Но совершенно не ожидала, что он разорвет на мне сорочку. Под ней не было даже белья, лишь белый бинт обхватывал ребра. Попыталась отпрянуть, но Ри удержал. Привлек ближе, грубо оттянув волосы назад у корней, заставляя смотреть в его глаза.

– Что ты делаешь? – мой голос дрожал.

Кристиан возвышался надо мной, оглядывая звериными глазами обнаженное тело. Ри взрывной, импульсивный. Я привыкла к его вспышкам за годы совместной работы, но в эти мгновения испытывала страх перед напарником.

– Ты как думаешь? – прерывистое дыхание коснулось лица.

«Лучше бы он просто ударил», – мелькнула паническая мысль, когда горячий язык скользнул от подбородка по щеке.

– Отпусти! – рванула изо всех сил, но в такой близости от Ри и без оружия оказалась абсолютно беспомощна.

Он легко повалил меня на кровать, перехватив за запястья.

– Пожалуйста, Ри, ты меня пугаешь, – взмолилась.

– Я тебя пугаю? Страшно было, когда тебя ранили! Страшно было, когда я нес тебя, истекающую кровью, к мобилю! Страшно было ждать окончания операции! – он кричал в мое лицо, яростно сверкая глазами, в глубине которых я впервые увидела отчаяние зверя.

В тот момент я поняла, что далеко не безразлична ему. Что не только коллега и, судя по всему, не просто друг. Он выхватил из-за пояса большой нож. Лезвие сверкнуло, отразив свет фонарей, входящий через окна. Ри выпустил одну мою руку, чтобы вложить в нее нож.

– И что, снова не будешь защищаться?

– Что ты творишь, Ри? Пожалуйста, успокойся. Отпусти, – молила его, даже не пытаясь сжать рукоять ножа в ладони.

Неужели он и вправду верит, что я смогу поднять против него оружие? Судорожно вздохнув, я отбросила нож в сторону и затихла, не зная, что за этим последует.

– Мне воспринимать это приглашением? – его ладонь легла на бедро, отчего по телу прошла неприятная дрожь.

– Нет! – я вновь принялась активно вырываться, пусть и понимала, что он в два раза тяжелее меня.

– Нет? Скажи, Ли, ты меня возненавидишь, если я возьму тебя? – спросил приглушенно, а взгляд янтарных глаз, казалось, потускнел.

Отчего я замерла, почувствовав приступ горечи. Пять лет вместе, а он для меня такая же загадка, как в день первой встречи.

– Нет. Я не смогу тебя ненавидеть, – на этих словах силы меня покинули.

Смаргивая слезы с глаз, я отвела голову в сторону. Он был мне слишком близок, слишком много раз спасал.

– Проклятье, Ли! Нельзя быть такой добренькой! – Кристиан отпустил мои руки и даже освободил ноги, чуть отодвинувшись.

Он накрыл мое тело своим, опершись на кровать локтями. Губы коснулись кожи шеи, там, где ощущался бешеный пульс. Глубоко задышал, словно вбирая в себя мой запах. По телу пробежала дрожь, кожа вспыхнула там, где мы соприкасались. Реакция тела напугала еще сильнее. Я лежала под Кристианом, тихо всхлипывая, и не пыталась высвободиться из этого своеобразного объятия.

– Жизнь – настоящее дерьмо! Никто тебя не пожалеет, Ли. И ты никого не должна жалеть! В следующий раз тебе не повезет. И ты подохнешь из-за своих дерьмовых принципов.

– Я ухожу из разведки, Ри. Это было последнее задание.

Тело мужчины надо мной окаменело на мгновение. Кристиан резко приподнялся. Я обняла плечи руками оттого, что внезапно стало холодно без его тепла.

– Когда ты собиралась сообщить мне? – в голосе проявлялось звериное рычание. Он снова злился.

– Я не была уверена, поэтому не говорила, – заглянула в его горящие глаза. Желала поддержки, участия… уговоров остаться. Но не дождалась.

– И правильно. Убирайся, – он рывком поднялся с кровати и быстрым шагом покинул палату.

Притянув к себе одеяло, я свернулась калачиком и разрыдалась. И какой-то частью сознания жалела о том, что он не остался.

В следующий раз мы увиделись через неделю. Не было прощаний,