– Тебе показалось, – наконец произнес он.

– Тогда… – она чуть растерянно повернулась к двери, – я пойду. Меня ждет Жоэль.

– Иди, – согласился Верховный зарас, провожая ее взглядом до двери.

Не зная, что и думать, Амонис вновь вернулся на кровать, но не успел он вновь отдаться калейдоскопу картинок, как заметил, что воздух в углу его комнаты легонько заискрился.

Тяжело вздохнув, Правитель Зарины вновь поднялся, наблюдая за обрастающей энергетической плотью Стихией.

* * *

Тряхнув кудрями, девушка плавно двинулась в направлении Верховного зараса.

– Смело, однако, мама, – заявил он, скрестив руки на груди, – или вы не заметили, что находитесь на Альте, к тому же днем?

Проигнорировав его замечание, Стихия подошла вплотную к сидящему на кровати Верховному зарасу, и, взглянув на него своими полными мерцающих звездочек глазами, произнесла:

– Мы нуждаемся в тебе, сын наш. Вернулось что-то забытое, и мы больше не видим Избранную.

Услышав упоминание о Марго, Амонис напрягся. Белокурая элийка вызывала в нем чувства и эмоции, которые он считал не только недопустимыми, но и опасными для хладнокровно желающего достичь своей цели человека. Силой избавившись от раскаленных от страсти воспоминаний о девушке, он медленно произнес:

– Вы хотите сказать, что я отправил вам Избранную, как того требовал кодекс, а вы ее потеряли?

Стихия молчала.

– И что вы теперь хотите от меня?

– Отыщи ее.

– Хорошая шутка, – сказал Верховный зарас и язвительно уточнил. – А вы хоть помните, где ее потеряли?

– Мы знаем, где находится мир, куда мы ее перенесли. Но мы не можем видеть, что случилось дальше.

– В смысле, мир? – воспоминания о Марго вернулись к Амонису. – Вы что, не оставили ее на своей планете?

– Планета Стихий – не для Избранных. Нам странно, что ты задаешь такие вопросы.

– И куда тогда вы ее дели?

– Мы покажем тебе.

Верховный зарас покачал головой:

– Лучше объясни, почему вы ее потеряли? Как вы вообще могли ее потерять?

– Мы оказались не единственными, кто составил карту ее судьбы.

– Ее похитили Туралы? – скептически глядя на Великую мать, сделал предположение Амонис.

– Нет. Туралы чуждые. Тот, кто скрыл ее от нас – не чуждый.

– Поясните.

– Мы его знали.

– Но забыли, – ядовитым тоном предположил Амонис. – И кто же он? Мастер?

– Мы не помним, но он точно не Мастер.

– А кто, тхаари?

– Нет. Это другое…

– Прекрасно… Пойди туда незнамо куда, забери кое-что у непонятно кого… – ворчливо заявил он. – А почему именно я? В Ордене предостаточно Мастеров. И они все способны забраться на борт корабля и последовать куда ты скажешь, мама.

– Но у них нет связи… – Стихия замолчала, не договорив.

– Какой связи? – напрягся Амонис.

– Ее должен и можешь обнаружить лишь ты, – бескомпромиссным тоном заявила она.

– То есть, она сокрыта так, что глазами человека ее не увидеть? – уточнил он.

Великая мать замешкалась с ответом, и Верховный зарас знал, почему: древняя раса Стихий не видела так, как видят люди. У них был взор, а не зрение. Существа из энергии видели сущность человека, но не имели понятия о его внешнем облике.

– Хорошо. Покажите кому-либо из Мастеров, где вы потеряли Избранную, и я подумаю, что делать дальше.

– Но мы приняли решение показать тебе, сын наш…

– Или так, или ищите ее сами! – довольно грубо заявил Амонис, прекрасно зная, что Стихия примет его условие.

– Ты очень упрям и своеволен, – недовольно произнесла она, – но ты наш сын, мы верим тебе и сделаем, как ты скажешь.

– Вот и хорошо. А теперь, если ты не против, у меня еще есть дела, – сказал Верховный зарас, намекая Великой матери на то, что ей пора бы удалиться, но та не торопилась, неотрывно глядя на собеседника своими мерцающими зрачками:

– Зачем ты поделился симбионтом? – спустя несколько минут спросила она.

– Что? – не понял Амонис.

– Части брони не хватает. Зачем ты ее отдал?

– Не уверен, что понимаю тебя.

– Понимаешь, – уверенно заявила Стихия.

– И чем это мне грозит?

– Мы не знаем. Такого еще не было.

– Ясно, – сказал Верховный зарас, и видя, что Стихия продолжает стоять, где стояла, завалился на кровать, демонстративно любуясь потолком.

– Ты слишком один из нас, – произнесла та, покачав головой.

– Такова была ваша воля, – ответил Амонис, не глядя на собеседницу.

– Мы знаем. Только не думай, что в этом твоя сила. Ибо, будь это так, нам бы не понадобились Мастера, – добавила она, исчезая.

Николас отложил законченный перстень и потянулся, глядя на почти до краев заполненную кольцами шкатулку.

– Прекрасно, – произнесла стоящая рядом молоденькая Стихия, – мы довольны тобой, сын наш.

– Я рад, – сказал принц, направляясь к выходу.

– Постой! – окликнула его девочка, – шкатулку забери с собой.

– Зачем? Я ведь все равно завтра вернусь.

– Не вернешься. Ты изготовил достаточно колец.

– Но, – Николас оглянулся на стол, – ведь остались еще камни.

– Тебе не всегда будет нужно все то, что ты сможешь взять. Пойдем. У нас еще много дел.

Едва принц вслед за проводницей покинул холм, тот исчез, оставив после себя лишь устланную густой травой равнину.

Перехватив поудобнее шкатулку, Николас ласково провел рукой по серебристой обшивке сидящего на его плече кораблика, который за время, пока его хозяин мастерил кольца, подрос до размеров крупного сокола.

Еще некоторое время назад принца бы крайне удивляло и беспокоило то, что планета постоянно меняла пейзажи, а корабль, казавшийся игрушечным, рос, словно живой. Но сейчас он воспринимал окружающую его реальность как само собой разумеющуюся.

Даже не оглядываясь на место, где долгое время находился холм-мастерская, он отправился за провожатой к шатру, где после сытного, но однообразного обеда и недолгого отдыха его ждала обещанная Стихией куча дел.

* * *

Насытившись односложными блюдами и запив их доброй порцией морса, принц рухнул на кровать, мгновенно умчавшись во владычество сновидений…

Этот сон был особенным. Он отличался от всех предыдущих, повествующих исключительно о жарких битвах между Мастерами и Туралами.