Его рука обняла ее талию, и он прижался к спине Сони.

— Ну как, отдохнула? — прошептал он, покусывая губами ее плечо.

— Который час?

— Около девяти. А что? Это имеет значение?

— Нет. Думаю, нет.

Она слегка поежилась, когда Ричард подул ей в ухо. Но едва он проник кончиком языка в ушную раковину, сон сразу прошел. Соня встрепенулась, вытянула ноги и мгновенно поняла, что Ричард совершенно обнажен.

Его руки скользнули вниз по ее телу, поглаживая груди, живот, и, наконец, перешли еще ниже. Несмотря на то что, отправляясь на «Уединенный пляж», Соня планировала заниматься сексом все время, ее сознание возмутилось против такой настойчивости. Однако тело не возражало, и не прошло и минуты, как Соня шумно вдохнула и прижалась ягодицами к твердому члену.

— Ты нетерпеливая, да? — прошептал Ричард. — Хорошо, что я надел такую штучку, перед тем как лечь в постель.

Соня тихо застонала, когда он раздвинул ей ноги.

— Тебе ведь так нравится, да? — тихо продолжал Ричард, нежно входя в нее и одновременно лаская ее соски руками.

— Да… — выдохнула она.

Это было фантастическое ощущение. Слишком фантастическое. Она была готова кончить, но не хотела этого. Она хотела, чтобы это длилось и длилось…

— Давай попробуем по-другому, — предложил он вдруг и перекатился на спину. Естественно, она перекатилась вместе с ним, так как его руки по-прежнему обвивали ее талию, и оказалась лежащей на нем спиной. Он оставался внутри нее, но уже не так глубоко.

— Ну, что ты думаешь? — спросил он, быстро проводя ладонями по животу и груди Сони, задевая затвердевшие соски.

— Я не могу думать! — взвыла она.

Ричард рассмеялся, потом взял ее правую руку и положил на дрожащий от возбуждения бутон.

— Потрогай себя там, — прошептал он, надавливая на ее пальцы.

Голос разума с негодованием отверг это предложение, но тело, похоже, имело собственное, отдельное мнение на этот счет.

— Только будь ласковой. Потоми себя. Делай то, что приносит тебе удовольствие, но не дает конечного наслаждения.

Соня не могла поверить, что она делает это. Она ласкает себя, а Ричард внимательно следит за ней и дает советы! Но как только она преодолела первые приступы смущения, все пошло отлично. До вершины наслаждения оставалось каких-то несколько секунд, но мужчина вдруг схватил ее за бедра и сбросил на постель. Соня, не стесняясь, выругалась — так она была разочарована.

— Тихо, тихо, — прошептал он, зависая над ней. — Зачем так грубо?

— Ты — сексуальный садист, — прошептала девушка. — Ты меня мучаешь. Я буду жаловаться в ООН!

Мужчина довольно ухмыльнулся.

— Лучше думай обо мне как о секс-инструкторе. Я учу тебя ждать. Поверь, это окупится в самом конце. А также я даю старому бедному приятелю… — Ричард скромно опустил глаза, — передышку. Ему недостает серьезной практики. Шестимесячное отшельничество не пошло ему на пользу. Но я надеюсь, что он справится и скоро будет… хм… как огурчик.

Соне однако же вовсе не казалось, что приятель, который настойчиво упирался в ее живот, чем-то отличается от огурчика.

— Ты всерьез рассчитываешь, что я поверю, будто ты прожил без секса полгода?

— А ты всерьез рассчитываешь, что я поверю, будто раньше у тебя не было оргазмов? — парировал Ричард насмешливо.

Соня открыла было рот, чтобы возразить, но, подумав, промолчала.

— Эх, Соня, Соня, — вздохнул Ричард. — К чему мне лгать? Какие у меня могут быть мотивы?

— Понятия не имею, — пожала плечами девушка. — И на самом деле даже знать не хочу. Извини.

— Ничего, — сказал он безмятежно. — Зато ты перестала на меня злиться за то, что я не дал тебе кончить. Кстати, может, ты есть хочешь?

Соня вдруг поняла, что действительно голодна.

— То есть ты больше не будешь меня мучить?

— Какое-то время — нет.

Девушка не стала раздумывать, что чувствует — облегчение или разочарование, но есть ей действительно хотелось.

— А что у тебя найдется из еды?

— Полно полуфабрикатов в морозилке. Еще я могу сделать омлет. Я поставил остужаться белое вино. Помню, ты пила шардоне, и потому прихватил по пути пару бутылочек…

— Слушай, меня можно и не спаивать, — с притворной грустью призналась Соня. — Я и так вся в твоем распоряжении.

Ричард ухмыльнулся:

— Знаю.

Соня ничего не смогла с собой поделать и улыбнулась в ответ. Он все-таки был восхитительно порочен. А с восхитительно порочным Ричардом легко поладить. Порочность была далека от чего-либо глубокого и значительного.

— Давай омлет, — решила девушка. — И вино тоже.

— Замечательно. — Ричард отпустил Соню, выскочил из постели, потом обернулся. Она невольно залюбовалась им.

— Ты что, собираешься в таком виде разгуливать?

Он оглядел себя, затем поднял на нее невинный взгляд:

— По крайней мере, я все время готов к бою, если нас застигнет желание. Но, возможно, ты и права. В таком виде жарить омлет опасно. Придется натянуть шорты. А если ты тоже хочешь одеться, тогда вот…

Ричард подошел к высокому комоду у двери, достал из ящика просторную оранжевую футболку и кинул Соне.

— Надень это. Пусть будет твоей униформой, пока ты здесь. Никаких лифчиков. И трусиков. Только футболка.

Соня хмыкнула.

— Есть, сэр!

Откуда ему было знать, что ношение мужской футболки целиком вписывается в сценарий самой эротичной из ее фантазий. Но как только Соня натянула ее на себя, то обнаружила, что это еще и очень провоцирующее одеяние. Отсутствие белья было очевидно, а стоило девушке растянуться на кровати, как единственному зрителю открывался умопомрачительный вид…

Следующий час они провели невероятно весело. Ричард оказался прекрасным поваром и замечательным компаньоном. Они сидели на теплых ступеньках крыльца, поставив тарелки на колени, а бокалы с вином — у самых ног. Ночной воздух окутывал их как теплый бархат, а усеянное звездами небо подмигивало им, будто поддерживая их заговор. На «Уединенном пляже» царила полная тишина, и только где-то вдали тихо звучала музыка, да волны время от времени шелестели по песку.

Ричард лежал, вытянувшись на постели. Его ноги и руки были крепко привязаны к медным стойкам различными предметами Сониного туалета. Она, смеясь, заявила, что наконец-то нашлось правильное применение ее дорогому белью. Молодой человек все еще не мог поверить, что согласился на это. Однако винить было некого, кроме самого себя. Пигмалион чертов. Сам себе сотворил чудовище, сексуальную террористку.

— Ну как, нравится? — поинтересовалась Соня, проскальзывая в спальню в своей любимой оранжевой футболке.