Анна отправилась готовить ужин, а я с помощью специального прибора проверила дом и свою машину на наличие подслушивающих устройств, а также средств электронного слежения. Я не то чтобы подозревала, что они наличествуют, просто перестраховывалась, потому как понимала, что от злоумышленников, жаждущих информации, можно ожидать буквально чего угодно.

Ужинать мы решили на веранде. Дневная жара пошла на спад, и на свежем воздухе было очень приятно находиться. Мы ели нежнейшие отбивные по-гусарски с овощным салатом, запивали все соком и неторопливо болтали. Вернее, Анна делилась впечатлениями от посещения полицейского участка.

— Знаешь, Жень, мне прямо хочется душ принять, и не только для того, чтобы смыть усталость и освежиться. Этот лейтенант, что принимал заявление, относился ко мне буквально как к преступнице. То вопросами каверзными мучил, то странными подозрениями. То пытался выяснить всю подноготную моей родни, буквально до пятого колена.

Соглашаясь, я молча кивнула, а потом сказала:

— Так нужно было сполоснуться. Ужин мог и подождать.

— Я не могла! — фыркнула женщина. — Есть хотелось зверски! Весь день промотались, и нервы нам потрепали порядочно. А лично мне это всегда усиливает аппетит. Жень, вот объясни мне, пожалуйста, почему так происходит: я пишу заявление о том, что мне тормоза в машине испортили. То есть совершили покушение. Или пытались устроить травлю и запугивание. А меня в первую очередь спрашивают, что за образ жизни я веду и как умудрилась заполучить таких решительных врагов? Потом интересуются, нет ли у меня родственников, находящихся в местах лишения свободы, а также требуют доказательств, что я приобрела свою машину официально, законно и на трудовые доходы, за которые уплачены все налоги! Что это и зачем все, интересно знать?!

— Преступницей дали себя почувствовать?

— Не то слово, Женя! Меня как будто рентгеном просветили! Я даже сама начала сомневаться, что чиста перед законом! А это очень неприятное чувство.

— Понимаешь, доблестные коллеги с помощью таких приемов убивают сразу двух зайцев. Добиваются, чтобы все было предельно прозрачно, без всевозможных сюрпризов, если дело открывать придется, и уменьшают количество поданных заявлений.

— А именно? Я не совсем тебя понимаю, Жень.

— Приведу простой пример. Ты владеешь небольшим кафе. То есть здание берешь в аренду, набираешь сотрудников, принимаешь посетителей и так далее. В один прекрасный день случается в твоем кафе заварушка.

— Что?

— Небольшая драка, в результате которой разбивают дорогущий холодильник, предоставленный тебе в аренду фирмой — поставщиком соков.

— Что ж это за драка такая небольшая, что холодильник разбить умудрились? Он ведь металлический?

— Стеклянная дверца треснула, она в таких холодильниках прозрачная, как витрина. Что тебе нужно сделать?

— Если холодильник в аренде, надо написать заявление в полицию, чтобы снять с себя ответственность перед поставщиком и владельцем дорогущего агрегата. Особенно, если я знаю, кто буйный драчун.

— Допустим, драчуньей была твоя собственная официантка, которая повздорила с коллегой и стала швыряться мебелью в оборудование. Ты хватаешь бестолковую девицу и едешь в ближайший полицейский участок, писать заявление. Тебя встречают, подают листок бумаги, ты все излагаешь. Все вежливо и доброжелательно. И ты наивно полагаешь, что теперь все вопросы к тебе сняты с повестки дня. Но не тут-то было. Как раз сейчас и начинается все самое интересное. Тебя просят заехать в полицейский участок завтра и привезти договор аренды.

— Холодильника?

— Да, но не только его. Договор с поставщиками, а также аренды помещения, трудовые договора с сотрудниками, их санитарные книжки, лицензию на торговлю алкоголем и последний налоговый отчет.

— Но зачем им может понадобиться все это? — Анна удивленно замерла, разрезая отбивную.

— Скорее всего, им нужно далеко не все. Но полицейским не хочется возиться с ерундовым делом. Тратить на него время и ресурсы. И они не то чтобы начинают давить, чтобы ты забрала заявление, но создают такие условия. Как сказал бы некто из идеологов коммунизма, предпосылки. Ведь если у тебя нет хоть одного из запрошенных документов, или, не приведи бог, просрочена лицензия, ты предпочтешь спустить дело на тормозах. Найдешь компромисс с поставщиками или за свой счет починишь холодильник. То есть сделаешь все, чтобы избежать неприятностей, а также бессмысленной траты своего рабочего времени.

— Ага, — с умным видом кивнула Анна, — а мудрый человек с этого и начнет и таким образом сэкономит кучу времени и нервов?

— Скорее умудренный опытом, — усмехнулась я, — но да, ты абсолютно права.

— Теперь я понимаю, зачем нас с тобой сегодня так изводили. Непонятно одно: что такого ты сказала тому лейтенанту? Почему он сразу растерял весь апломб и значительно сбавил обороты?

— Не понимаю, о чем ты, — усмехнулась я.

— Нет, нет, дорогая! В тот момент, когда они всей честной компанией на меня насели, я не слышала, что именно, но ты что-то говорила.

— Пообещала натравить на них полковника Петрова из управления. И я редко прибегаю к этому весьма действенному средству, но лейтенант и правда достал.

— А я-то думала, с чего у него так сильно вытянулось лицо.

Мы дружно рассмеялись. Немного помолчали.

— Становится прохладно, — заметила Анна, — выпьем чаю в доме, или предпочтешь остаться здесь, на веранде?

— Это приятная прохлада после утренней жары. Так что здесь, если ты не против.

— Ладно, тогда я уберу со стола и заварю чай.

— Погоди, я помогу тебе.

Мы унесли на кухню тарелки и вымыли посуду. Анна вскипятила воду и заварила чай, после чего мы отнесли на веранду чашки и вазочку с печеньем, устроились в удобных креслах и принялись пить чай, неспешно болтая о разной ерунде.

— Если хочешь, можем подвести предварительные итоги расследований, — начала я.

— Дай угадаю, они зашли в тупик? — усмехнулась Анна.

— Можно сказать и так. По крайней мере, нам не удалось выяснить ничего конкретного. Но кое-какие выводы сделать я уже готова.

— Мне очень любопытно.

— Преступник не просто покушался на тебя. Думаю, он или они устроили это, чтобы сильно напугать и подвигнуть тебя на что-то. Подтолкнуть к определенным действиям. Пока я не стану утверждать точно, но смею предположить, что это поиски клада с семейными драгоценностями.

— То есть как? Я пытаюсь понять, как покушения могут подтолкнуть к поискам?

— Очень просто. Ты, зная о семейном предании, решишь разобраться. Может быть, как-то обезопасить себя, раздобыв ценности.

— Ладно, допустим, что так. Но тогда злодеи и сами должны знать немало.

— Точно так. Полагаю, моя теория об утечке информации, тогда, в послереволюционные годы, все же верна, и о существовании клада знает кто-то еще. Или кто-то из последних поколений твоих родственников проболтался. Сейчас это не так уж и важно.