– Не убивать же мне его было, в самом деле. – Билл поморщился. – Может, я этого человека и вовсе зря перепугал – вдруг он ни в чем не виновен? Я тогда еле ноги унес от охраны, но несколько бумаг все же прихватить успел. В основном это ничего не значащие отчеты о хозяйственной деятельности, но один из документов показался интересным – это был титульный лист инструкции. После устроенного переполоха мне нужно было затаиться и не появляться в Институте глобального здоровья…

– Где-где? – перебил Трекер.

– В Институте глобального здоровья – так эта клиника называется.

Трекер с удивлением посмотрел на Билла. Неужели та самая, из ролика, в которую он писал письмо?

– Может, ваш отец, узнав о болезни, подался туда за эвтаназией? – предположил Алан.

– Нет, – уверенно произнес Билл. – Любой, кто хорошо знал отца, скажет, что он слишком любил жизнь. Отец боролся бы до самого конца.

– И что там, в инструкции? – нетерпеливо спросила Джессика.

– Описана работа какой-то компьютерной системы, я в этом не спец. Автором значился некий Рональд Джей Ллойд. Это была моя единственная зацепка, и я решил все разузнать об этом человеке. Как выяснилось, он тоже погиб. А вот обстоятельства его смерти показались мне подозрительными, и я захотел побывать у него дома. Так я и оказался в этой квартире на Итон-Плейс.

– На Итон-Плейс?! – теперь удивилась Джессика.

– А что не так? – в недоумении спросил Трекер. – Рон там лет десять жил.

– Именно на этой улице полицейские подобрали Тима Картера! – воскликнула Джессика.

– Что еще за Картер?

– Мой коллега, он сейчас в больнице. Вы бы только видели, что с ним сделали!

Джессика всхлипнула. Перед глазами снова сидел Тим, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Ну, ну, успокойся. – Трекер погладил ее по голове. – Что там у тебя стряслось?

Она еще пару раз шмыгнула носом и взяла себя в руки, а затем подробно рассказала о задании редактора, о «розовой мечте», о деле, над которым работал Тим, о походе в больницу и к нему на квартиру. Джессика достала смартфон и показала сфотографированную схему:

– Вот, посмотрите.

– А расследование твоего друга крепко переплетается с нашим, – пробормотал Трекер. – Здесь и Ронни, и этот Келер, и, взгляните, Билл, даже ваш отец есть.

– Ни за что не поверю, что отец хоть как-то связан с наркотиками!

– Да, много непонятного…

– А этот Бернс. – Билл ткнул в фамилию из списка. – Случайно, не он расследует исчезновение отца?

– Он самый, – подтвердила Джессика.

– Я должен с ним встретиться.

– Не выйдет – он тоже уже покойник.

– Сколько трупов вокруг этого дела, – скривил губы Билл. – Сейчас расследованием занимается та же контора? Мне в любом случае нужно там побывать.

– А почему вы думаете, что вам все выложат? – засомневалась Джессика. – Знаете, я, пожалуй, смогу помочь. Попробую замаскировать наш интерес под интервью.

– Отличная мысль! – поддержал ее Трекер. – Правда, дело довольно опасное. Билл, вы уж приглядите за моей девочкой.

– Даже не сомневайтесь. При малейшем намеке на проблему Джессика сразу же окажется в надежном месте. Не могу же я рисковать жизнью такой красавицы, – улыбнулся Билл.

Джессика от смущения зарделась.

– А ты, пап? Хотя да, тебе лучше отдохнуть. Вон уже светает, – кивнула она на окно. – Всю ночь проболтали.

– Обо мне не беспокойтесь, – усмехнулся Трекер. – Я пока со стола уберу и пару идеек проверю. Идите.

– Еще рано. Если только через часок – зачем топтаться перед закрытыми дверями? – Джессика повернулась к Биллу: – Мистер Дайсон, пока есть время, можно вас немного порасспрашивать?

– Журналистская привычка не дает покоя?

– Я по-дружески. Никак не пойму: почему вы с такими-то возможностями, выбрали столь непростой путь поиска себя? Почему легион? С удовольствием бы послушала вашу историю.

Билл задумался, а потом кинул быстрый взгляд на девушку. Она слегка улыбнулась ему, и он ощутил приятное тепло. Любопытство, интерес, сочувствие… За несколько лет в легионе волей-неволей научишься читать чужие лица. Иначе – смерть. Раскрываться самому… Кредо белых кепи – профессионализм для врага, приветливость для своих. А боль, кровь, сомнения – это все внутри. Для личного пользования. Политика, чтоб ее!

Вопрос Джессики разбередил уже много лет ноющую в груди Билла рану. Каким же надо было быть идиотом, чтобы разрушить семью! А теперь отца уже нет. Ничего не вернуть. Отец…

Билл прикрыл глаза. В голове пронесся целый вихрь разрозненных воспоминаний. Ярких, будто все произошло только вчера…

…Они за ужином с отцом в очередной раз поссорились.

– Бросай свою гуманитарную дребедень, парень. Пора уже за ум браться. Я помогу.

Отец уже не в первый раз затевал подобный разговор.

– А я что, дурака валяю? По мне, так мои дела посерьезнее твоего бизнеса! – огрызнулся Билл.

Ему тогда только исполнилось восемнадцать, и он активно готовился к поступлению в университет. Как же он обожал историю! В мечтах Билл видел, как, выучившись, станет путешествовать по миру, заниматься археологией и заглядывать в глубины веков. Верил, что обязательно разгадает тайну неведомой древней цивилизации, сделает что-нибудь похлеще самого Шлимана!

– Мало ли что тебе нравится. В твоем возрасте я тоже не хотел грузчиком работать, но так было нужно. И ведь все поборол. Тебе попроще будет – не надо с нуля начинать. Продолжишь дело и добьешься даже большего, чем я. Во всем должен быть прогресс.

– Как ты не поймешь? Я – это я, ты – это ты. Мы совсем разные.

– И в какой заднице окажется твоя романтическая блажь без таких, как я? Только и можешь, что клянчить!

– Обойдусь и без твоих денег! – вспылил Билл.

– Я бы посмотрел на это, – хмыкнул Дайсон. – Оставлю все какой-нибудь благотворительной шарашке. И то толку больше!

– Ага! И машину, которую подарил на день рождения, не забудь им отписать, – ядовито отозвался Билл. – Деньги – не единственное, что важно в жизни.

– Договорились! Считай, новое завещание готово!

Дайсон пару секунд жевал губами, а потом яростно захлопнул дверь комнаты сына. Вот же щенок слюнявый! И где только нахватался этого розового дерьма?

Стычки происходили постоянно. Взаимоотношения напоминали вялотекущую войну с регулярными противостояниями.

«Не стоит дружить с Мэтью, ни к чему хорошему это не приведет».

«Зря ты связался с этой девочкой – она же пустышка. Сам разве не видишь?»