поцелуи на своем теле. И… на покалывающих губах. Которых сейчас касаются грубые пальцы.

Стыдливо отвожу взгляд и покашливаю, будто Альберт мысли мои прочитать может. И теперь знает, что я чуть первую брачную ночь с ним не провела сегодня. В своих мыслях, но все же…

- Выбрось эти глупости из головы и спокойно работай, - твердо проговаривает. И убирает руку с моей горящей щеки.

Я же завороженно наблюдаю, как он слизывает с пальца сгущенку. Та самую капельку, которая была на моих губах. От этого простого жеста у меня что-то взрывается в солнечном сплетении – и кипящая лава растекается по всему телу. Пытаюсь сглотнуть, но горло парализует.

Все обрывается, будто меня в ледяную прорубь окунули, когда я ловлю насмешливый взгляд Альберта. Именно он приводит меня в чувства.

- Ты мелкая, невезучая и абсолютно не в моем вкусе, - перечисляет Туманов мои «минусы», пока я возмущенно ртом воздух хватаю. Надо же быть таким хамом! – И я женат, - припечатывает меня финальным аргументом, от которого хочется засмеяться ему в лицо. Но я подавляю глупый порыв. - Может, кофе? – переводит тему.

- Хотите, чтобы я кофе вам сварила? – хмуро уточняю.

Я определенно здесь на правах прислуги. Как для Аленки, так и для ее старшего брата. Впрочем, я за это зарплату получу. Если останусь…

А каково жене Туманова пришлось бы? Носиться вокруг него, кофе по ночам делать, насмешки терпеть – и все бесплатно.

Нет уж, увольте. Во всех смыслах.

- Нет, мне днем хватило, избавь меня от своего «шедевра», - с сарказмом говорит Альберт. – Я сам, - удивляет меня.

Шокировано наблюдаю, как он идет к плите, достает турку, колдует над кофе. И в момент, когда пенка поднимается, из холла доносится хлопок входной двери. Вздрогнув, я оглядываюсь, чуть не упав со стула.

- Родители приехали, - невозмутимо сообщает Туманов, отставив турку от огня.

Глава 14

- Поздно так, - выдыхаю рвано.

Альберт оборачивается – и наши взгляды схлестываются на доли секунды.

- Деловой ужин за городом. Отец договоры обсуждал, а мама его сопровождала. В дороге, видимо, задержались, - зыркает на часы. - Они всегда вместе, - добавляет с улыбкой.

Заметно, что родители для него – эталон идеальной семьи и пример для подражания. Однако, на мой взгляд, не все так радужно у безукоризненных Тумановых…

- Им бы с Аленкой чаще бывать, - отмечаю с укором. Начинаю понимать, почему она шалит и нянек прогоняет. – Ей мама и папа нужны, а не чужие тетки вроде меня, - не замечаю, как произношу это вслух.

- Может, ты и права, - задумчиво хмыкает Альберт.

Смотрит на меня с прищуром, изучает пристально, будто заново узнает. А я дико боюсь, что он вспомнит меня случайно.

Однако мы оба, как по команде, вдруг поворачиваем головы в сторону выхода. Реагируем на негромкие голоса, что эхом разносятся по пустому огромному холлу. Становятся все ближе…

Замерзаю изнутри и дрожу так, будто все органы покрылись ледяной коркой. Что подумают обо мне старшие Тумановы, если увидят здесь со своим сыном? Наедине. Ночью!

- Встретьте их сами. Я позже в комнату пойду, - лепечу смущенно, поглядывая на дверной проем. – Идите, - осмелев, толкаю застывшего каменным изваянием Альберта, но он ни на сантиметр с места не двигается.

- Почему? – недоумевает и перехватывает мои руки. Притягивает меня ближе, усугубляя и без того неоднозначное положение.

- Неудобно, если нас застанут тут вместе, - пытаюсь вырваться, но тщетно. – Ну, как объяснить, что мы ночью делали?

- Кофе пили. Что же еще? – сводит брови и пожимает плечами. Как он не понимает, что подставляет меня?

Шаги приближаются, и я в панике наступаю Альберту на ногу. Со всей силы. Повторяю запрещенный прием несколько раз, чтобы наверняка. Он мгновенно ослабляет хватку, испепеляет меня жгучим взглядом, злым и в то же время удивленным.

- Ты что творишь, девочка? – цедит, опять протягивая ко мне руки.

Но на этот раз я успеваю увернуться. Прошмыгнув мимо Туманова, прячусь за дверью.

- Уходите, - шикаю на него и вжимаюсь в стену, пытаясь слиться с ней. – Вы меня дискредитируете! – умоляю его, сжимая кулачки.

- Альберт, не спишь? – доносится женский голос. Совсем рядом. И только сейчас понимаю, почему утром он показался мне таким знакомым.

Благо, моя «свекровь» Майя не узнала в бедной няне бывшую потрепанную невесту сына. Я слишком простая и незаметная, чтобы обращать на меня внимание и запоминать мое лицо. Но кажется, через несколько мгновений у меня появится возможность еще раз познакомиться со всей «родней».

Тени ложатся на матовое, покрытое узорами стекло двери.

- Тш-ш! – слабо шикаю на Туманова и подношу палец к губам. Молюсь, чтобы он не выдал… нас! Конечно, его имиджу наш ночной ужин в интимной обстановке не нанесет никакого вреда. Он же мужчина. Но как потом мне в глаза хозяевам смотреть?

Альберт, закатив глаза, вздыхает тяжело, будто устал от такой странной, несмышленой девчонки, как я, и головой качает. Едва не хнычу. Ну, как он не понимает…

- Нет, но Аленка спит, не шумите, - отзывается он, и я бледнею. – Идем наверх. Там все обсудим.

Покосившись на меня в последний раз, Туманов не может подавить улыбки и, кашляя на ходу, наконец-то покидает кухню. Не понимаю его поведения, но мысленно благодарю за то, что он меня послушал и прикрыл.

Некоторое время стою за дверью, прислушиваясь к каждому шороху. Когда шаги и голоса стихают, рискую покинуть свое убежище.

Пулей лечу к комнате, но останавливаюсь, дотронувшись до ручки. Поразмыслив, заглядываю в детскую к Аленке. Малышка все еще спит, но… Тарелка пустая!

Вредина проснулась на запах и умяла все, что я приготовила для нее? И молоко выпила.

- На здоровье, - шепчу я и чувствую, как улыбка трогает мои губы.

Тихонько пробираюсь в спальню, по памяти нахожу кровать в темноте. Долго не могу заснуть, потому что думаю о наглом, грубом Альберте и его слова в голове прокручиваю. Каждую фразу, в том числе и о том, что я не в