— Выходят. Но пистолет лежал совсем в другой стороне. Еслисмотреть со входа, то в левой части здания находились апартаменты Виктора, а вправой части здания находятся наши апартаменты. И можете себе представить, чтопистолет лежал за домом, в правой части здания. Как будто его нарочно тудавыбросили, чтобы заодно вызвать подозрения и против моего мужа.

— Насколько я знаю, против вашего супруга никаких обвиненийне выдвигали.

— Но могли, — вспыхнула Дзидра, — хотя он ни в чем невиноват. Вернее, виноват только в том, что купил этот замок вместе со своимбратом. Я до сих пор не понимаю, как такое может быть. В одном доме двахозяина. Нужно было самому немного подсуетиться и купить его для своей семьи. Аостальные могли бы сюда приезжать и оставаться в качестве гостей.

Дронго взглянул на Джил. Она прикусила губу, но внешне ничемне выдала своего понимания ситуации.

— Как вы считаете, что могло произойти в апартаментах братавашего мужа? — спросил Дронго. — Разумеется, до того, как там появился вашсупруг.

— Я не хочу гадать, — отрезала Дзидра, — меня там не было. Ятолько знаю, что мы слышали их громкий спор, потом еще один скандал, а черезчас или полтора раздался выстрел. И первым там оказался мой муж. Но, насколькоя знаю, оружия там не нашли. Вот и все, что я могу вам сказать.

В гостиную вошла молодая девушка. Она была похожа на своюмать. У нее были чуть более темные волосы и отцовский, немного вытянутый, оваллица. Но глаза и черты лица — материнские. Это была Марта — дочь ИгоряДегтярева и Дзидры. Она была в джинсах с характерной доской на филейной части,указывающей, что их обладатель купил брюки от известной итальянской фирмы двухпопулярных дизайнеров. На ней была черная блузка и ремень все от той же оченьпопулярной у молодых людей фирмы с Апеннин.

— Здравствуйте, — поздоровалась она по-русски, но снекоторым акцентом, который можно было принять и за английский, и за латышский.

— Это Марта, моя дочь, — представила ее Дзидра.

Мужчины поднялись.

— Это господа эксперты, — показала на них Дзидра. — ГосподинДронго и господин Вейдеманис. А это их помощник, госпожа…

— Вальдано, — подсказал Дронго, — Джил Вальдано.

— Джил Вальдано, — повторила Дзидра. — Можете садиться,господа. Марта, сядь рядом с нами.

Дочка уселась рядом с матерью.

— И вы уверены, что никого из посторонних в доме не было? —спросил Дронго.

— Безусловно, уверена. На улице находился наш садовник. Еслибы кто-то решил подойти к дому, мы бы его увидели. Или чужой хотя бы оставилследы на снегу. Но в нашем доме никого из чужих не было. Я в этом убеждена.

— Кто мог выстрелить в Злату, кроме Виктора?

— Никто, — категорически заявила Дзидра, — все понимают, чтоникто другой не мог стрелять. В доме была наша кухарка Дороти, прекраснаяженщина, которая вообще не понимает по-русски, и Арво Сумманен, наш садовник,который старается не говорить по-русски. Остается наша сиделка Лилия, онаиногда меня раздражает, но вряд ли когда-нибудь держала в руках оружие. Всеостальные свои. Двое детей, мы с Валентиной, Ольга Игоревна, мой супруг и Виктор.

— Вы забыли упомянуть друга Валентины — Нурали Халдарова. Онтоже был в доме.

— Верно, — согласилась Дзидра, — мы уже считали его почтисвоим.

— А сейчас не считаете?

— Не знаю. Захочет ли он после всех этих событий породнитьсяс нашей семьей. Я не уверена…

— Но вы не считаете его подозреваемым.

— Нет, не считаю.

— Почему?

— Он пришел последним. Был в ванной комнате. Явился весьмокрый.

— Может, он нарочно встал под воду, чтобы у него появилосьалиби?

— Не думаю. Валентина была у него, когда он собиралсяпринимать душ. Она мне об этом рассказала. Поэтому я думаю, что его можноисключить из числа подозреваемых.

— Нужно будет еще поговорить с самой Валентиной, — сказалДронго.

— Завтра вы сможете с ней поговорить, — кивнула Дзидра. — Увас есть еще вопросы или мы уже закончили нашу беседу? — уточнила она.

— У меня есть, — вставил Эдгар. — Этот замок принадлежитобоим братьям Дегтяревым. Раньше Виктор появлялся здесь со своими знакомыми.Как часто это происходило?

Дзидра оглянулась на дочь.

— Марта, поднимись наверх, — попросила мать.

Девочка пожала плечами.

— Можно подумать, что это такой большой секрет, — громкопроизнесла она.

— Марта, никто не спрашивает твоего мнения, — заметила мать.

— Ничего не случится, если я здесь побуду, — невозмутимозаметила дочь. — Но если ты не хочешь, я могу и уйти.

— Уходи, — резко сказала мать.

Марта встала. Очевидно, ее обидел последний приказ. В такомвозрасте любое категорическое желание родителей воспринимается почти какоскорбление.

— Быстрее, — подстегнула ее мать, — ты видишь, что мы всеждем.

— Напрасно, — не выдержала Марта, — или ты боишься, что ямогу им все рассказать?

В гостиной наступило тягостное молчание. Дзидра нахмурилась,взглянула на дочь.

— Теперь тебе нужно объяснить свои слова. И свое поведение.Я не совсем понимаю, чего мне нужно бояться. Может, ты нам объяснишь?

— Для этого мне нужно остаться здесь, — желчно заметиладочь.

— Перестань со мной спорить, — вспылила Дзидра, — сядь инормально объясни, что ты имела в виду. Иначе наши гости могут подумать все,что угодно.

— Они и так думают про нас не очень хорошо, — пожала плечамиМарта, — можешь сама спросить у них все, что они думают. Это написано на ихлицах.

— Не смей так говорить. У нас нормальная семья, и мы невиноваты, что Виктор…

— Хватит, мама. В этом все виноваты, — возразила Марта.

— Никто в этом не виноват, — резко отрезала Дзидра.

— Тогда расскажи им правду про моего любимого дядю, —предложила Марта, — скажи, что он большой любитель женщин, которые часто бываютв нашем замке. Расскажи, что ты все время ругаешься из-за этого с отцом,требуя, чтобы он выкупил весь замок. И как дядя Виктор привозил сюда своихдевочек. А мы сознательно задерживались в Лондоне, чтобы приехать сюда уже ктому времени, когда здесь никого не будет. Почему ты ничего не хочешьрассказывать? Или о том, как наша бабушка Ольга Игоревна пыталась уговоритьсвоих мальчиков переписать этот замок на ее имя. Старая мегера. Почему ты нерассказываешь?