Затем мир вокруг зашатался, а в голове начало проясняться. Я открыла глаза.

– Живая!

Кесси сидела рядом и перебирала лапками.

– Хесс, ты живая! Аластор просто молодец!

Прежде чем ответить, я прислушалась к ощущениям. Так, немного гудит голова, но в целом нормально. Отыскала взглядом место раны. Там розовела тонкая полоска. Среди остатков джинсовой ткани.

Итак, Темный принц вылечил меня. И теперь я ему должна. Должна по самое не могу.

Обвела взглядом обстановку вокруг. Одна из спален резиденции.

Мать вашу, я больше скажу! Это спальня Аластора! Эти бронзового цвета стены, кожаная мебель и огромная кровать, где спокойно разместятся десять человек. Огромный канделябр прямиком из какого-то средневековья, в котором горели толстые свечи. А за окном царила темнота. Та чернильная темнота, которая есть только в Горхейме. В которой, как говорит Аластор, все пороки чувствуются ярче и слаще.

– Где он? – спросила у Кесси.

– Здесь.

Аластор точно за дверью спальни поджидал. Злиться на него не выходило. Наверное, потому, что Темный принц выглядел уставшим. Сидхе это не свойственно, но он полукровка. Человеческая кровь дает знать о себе.

– Как чувствуешь себя?

– Нормально. – буркнула я. – Что это было?

– Яд. – Аластор присел на край постели, отчего она мне сразу показалась крайне узкой. – Причем яд неизвестный, который подействовал лишь на тебя, милая. Я уже привлек всех химиков к изучению. пока могу сказать, прежде они такого не видели. Есть предположения, что такого яда в нашем времени еще не существует. И да, больше он ни на кого не подействовал.

– Ты проверял?! – вырвалось у меня.

Аластор кивнул. Черные волосы, влажные после душа, прилипли ко лбу и шее. Лицо снова стало практически безукоризненным, рана от Мэб исчезла.

– И тут у нас возникает проблема. – продолжил он. – Ты любишь логику, Хесс? Я вот – да. И если рассуждать логически, то нас поджидали. Если более логически, то не нас, а тебя. Кто-то предупредил Канада, кто-то прислал этих тварей, у которых внутри яд, действующий лишь на тебя. Кто-то не хотел, чтобы ты отыскала Лэйгана. Или то, с чем он столкнулся.

– Это тупо.

Я подтянула колени ближе к груди. Рядом с Аластором хотелось все конечности подобрать, чтобы случайно не коснуться его. В памяти осталось прикосновение языка и горячий комок возбуждения в животе. Это ничего хорошего не сулило. Я наполовину человек и могу поддаться искушению. Другой момент, что у Аластора какой-то пунктик насчет меня. Видимо, я единственная, кого пока не затащил в постель.

– Хесс, – вмешалась Кесси, – я знаю, что выбрала своей хозяйкой тебя. Но сейчас прав наместник. Ни на него, ни на меня яд не подействовал. Да и Канад общался так, точно он тебя знал.

Она обошла вокруг меня, мазнула хвостом по лицу. И мурлыкнула прямо в ухо:

– Может, забить на поиски Лэйгана?

– Мимо. – резко ответил Аластор. – Приказы Мэб не обсуждаются. Хесс?

Он мне право выбора давал? Я аж кашлянула от неожиданности. Иногда Темный принц показывал очередную свою тайную сторону.

– Теперь это касается меня напрямую. – сообщила Аластору. – Кому-то я не даю покоя. И это странно. Серьезно, кому я нужна?!

– Мне.

Аластор сказал это так просто, что не поверить нельзя.

Если только это не я.

– Ты несколько лет отлично обходился без меня.

– Но не упускал из виду, милая. Ну же, не верю, что не видела мои маленькие послания.

Ну да: иллюзорные цветы на стенах, танцующие крохотные феи, осыпающиеся звездным дождем, шепот по ночам. Когда я сидела и зажимала уши, чтобы не слышать и не слушать. Потому что вместе с голосом приходила тоска по Горхейму, по жизни здесь.

– Есть еще проблема.

– Всего одна? – хмыкнула я.

По мне так их просто куча. И все продолжают расти, как снежный ком. Главная: где, черт подери, искать Лэйгона. Мэб угроз на ветер не бросает. А я не настолько отморожена, чтобы вызвать ее недовольство.

– Я сказал еще одна. – поправил меня Аластор. – И появилась она после встречи с Канадом. Почему он говорил, что ты погубишь этот мир?

Вопрос он вроде бы задал спокойным голосом. Но почему-то у меня мурашки пробежались по всем частям тела, а волосы на затылке приподнялись. В этом весь Аластор. Он не повышает голос, он управляет им так, что слушатели рыдают от восторга или от ужаса. Я сама видела, как однажды на улице один из преступников валялся у него в ногах и просил замолчать. Пока Темный принц великодушно не выдрал ему барабанные перепонки вместе с ушами.

– Он мог соврать?

– Фоморы мерзки по своей природе. Но не врут, когда дело касается предсказаний. Другое дело, что вариантов будущего великое множество.

– И некоторые из них мы имеем счастье наблюдать в Горхейме. – проворчала я. – Например, из одного варианта будущего к нам привезли те компьютеры. Ну которые потом попытались захватить Горхейм.

– Тот вариант будущего мы отсекли сразу после бунта. Но знаешь, что меня смущает?

– Не знаю, но ты поведай мне.

Не нравилось то, как Аластор стоял. Если понадобится, то он сделает рывок быстрее меня. Да и вообще не люблю, когда мужчины нависают. Типа доминируют, ага.

Я слезла с постели, не сводя взгляда с наместника. И при этом пытаясь оценить свое состояние. Так, не шатает, голове значительно легче, реакция на уровне. Только никакого оружия, даже из волос вытащили металлические нити.

– Фоморы видят наиболее возможное будущее. И тут опять проблема. Прежде Канад такого не выдавал, иначе слухи расползлись бы. Когда Небывальщине начинает грозить опасность, то всегда возникает паника. А тут ничего. То есть, прежде будущее было другое. Но стоило тебе вернуться в Горхейм…

– Еще меня обвини! – взвилась я. – Напомнить, кто меня сюда вернул?! И что ты сейчас заводишь разговор? Хочешь убить меня?

– Кстати, именно так обычно поступают с теми, кто является угрозой для будущего. – подала голос Кесси.

Уж вот кто бы молчал! Я развернулась к ней, но КатШи развела передними лапами. Мол, извини, это всего лишь правда.

– Я не буду тебя убивать. – отрезал Аластор. – Хотя это был бы отличный выход из положения. Просто я не верю в то, что Канад беспокоился о Небывальщине.

Я поняла, что у меня сейчас закипит мозг. То Аластор говорит, что фоморы не врут в предсказаниях, то теперь чему-то не верит. Еще и виски по-прежнему ныли, а во рту точно появилась пустыня Сахара.

– Наместник, – обратилась светским тоном, – думаю, нам необходимо выпить. Причем алкоголь, потому что иначе я окончательно одурею. И сделать это не в твоей спальне!