Смущение лишь поверхностно коснулось щек. Такие открытые диалоги трудно воспринимать с легкостью. К такому привыкаешь не сразу.

— Что объединяет все эти три примера? — никак не могла соединить кашу, холодное лакомство и острые пристрастия воедино.

— Девиация. Отклонение от общепринятых норм, если для тебя так проще. — улыбался, объясняя прописные истины.

— И какие же отклонения могут быть у каши?

— Ответ на этот вопрос ждет тебя на кухне, маленькая…

***

Ни разу в жизни не пробовала овсянку с таким многообразием добавок. Миндаль, изюм, корица, мед и курага составляли неописуемый по своей сути вкус. Да я кашу последний раз ела в детском садике и то, плевалась безостановочно. Помню, как раскидывала вязкую жижу ложкой, украшая ей столы, пол, стены и даже фартук упертой нянечки. С тех пор этим противным молочным предметом пытки меня не кормили.

— И, правда, вкусно.

— Я знал, что тебе понравится. Как доешь, почитай и заполни вот это по возможности. Выделяй только то, в чем уверена на сто процентов. Если что-то будет непонятно, я в кабинете.

Несколько листов бумаги легли на обеденный стол. Взгляд лишь успел приметить некоторые фразы из текста, но и этого было достаточно, чтобы понять, что передо мной.

— Я не буду подписывать этот контракт! — смотрела на Деймона с вызовом, воинственно сложив руки на груди.

— Спокойнее, маленькая. Я ничего такого и не имел в виду. Мне кажется, что ты все же постесняешься открыто обсуждать со мной свои предпочтения, а потому мы воспользуемся той частью контракта, где необходимо выделить допустимое. Как ты могла заметить, я уже отметил те пункты, которые обязательны и приемлемы в отношении меня.

— Погоди! Что означает «молчание»?

— Ты знаешь какой-то другой смысл этого слова?

— То есть, во время хм… игры я должна молчать? — понимала, что многого не знаю, но о таком даже не предполагала.

— Именно. — ответил без доли сомнений.

— А что будет, если нарушу тишину? — спрашивала, а сама продумывала пути побега.

— Игра закончится и начнется наказание. — пальцы поймали подбородок, вынуждая его приподнять.

Ожидала поцелуя, но Деймон лишь опалил дыханием, подмечая реакцию, вспыхнувшее волнение. Улыбка змея-искусителя расползлась по губам, рождая в синей бездне глаз лукавые огоньки. Посмеивался, когда уходил, оставляя наедине с недоумением и контрактом. Определенно чувствовала, что чего-то не понимала, словно не осознавала всего того, через что предстояло пройти, тогда, как в его поведении отчетливо читалось — он знал, точно знал, куда ведет новый поворот, но не говорил…

— А что за наказание? — избавившись от оцепенения, прокричала вдогонку.

— Выдели понравившиеся в пункте под номером восемь…

***

Александр

Рассматривал разросшийся Лондон через панорамное окно кабинета. Такой тихий и спокойный в эти утренние часы. Умиротворения не ощущал. Душа металась в бренном теле, желая вновь отправиться в Глазго. Перед глазами все время вставала картинка — темные волосы, кофейные глаза, черты лица, ее чертов взгляд…

Анализируя с каждым новым днем, все отчетливее понимал — тогда она не боялась. Убегала намеренно, уверенная в каждом своем шаге. Попытки противостояния будоражили, возбуждая. Член вставал колом лишь от одной мысли о том, что мы ведем какую-то чертову игру. Игру на равных.

Стук в дверь не стал неожиданностью. Ждал новостей. Дал это утро как последний срок, а ослушаться не смели. Знали, смерть предпочтительнее.

— Мистер Конт. Мы нашли машину… — после Глазго Вольф стал отстраненнее, выражаясь сухо и исключительно по делу.

Не сказал бы, что меня не устраивал такой поворот, но все же где-то очень глубоко считал его другом. Тем, кому могу доверить абсолютно все. Продолжал доверять, но вот это маленькое изменение неприятно нервировало.

— К черту машину. Мне нужен водитель, что был в тот день за рулем того катафалка!

— Нашли.

Даже обернулся, мигом превращаясь в хищника, который напал на след. Предвкушающая улыбка скользнула змеей на губы. Сердце билось о грудную клетку, пытаясь вырваться к чертовой матери! Сам себя не узнавал, но готов был отправиться в эту же секунду, послав все дела и встречи. Они подождут, а она — нет…

— Адрес узнали, куда он отвез ее?

Мне не нужно было произносить вслух кого именно. Личная охрана знала абсолютно все — скрывать, смысла нет. Откопают самостоятельно. За то и плачу баснословные суммы. За уверенность в каждом шаге и вдохе.

— Узнали.

— Вольф, прекрати вести себя, словно обиженная барышня! Это злит! — несмотря ни на что ошалело улыбался. — Подавай машину. Хотя нет… Лучше вертолет. Надежнее и быстрее. Пока вновь не упорхнул наш крылатый Ангел.

— Не думаю, что она собирается в ближайшее время вылетать из гнезда…

— Из какого, твою мать, гнезда? Прекращай думать. У тебя это хреново получается. — собирал кейс с документами, намереваясь поработать в пути.

— Кто-то же из нас должен делать это, когда дело касается Мисс Гиш…

Я даже замер на месте, обескураженный ответом.

— Вольф, если тебе есть что сказать, говори, пока я не набил тебе морду! — начинал раздражаться с новой силой.

Никому не позволял такого отношения в свою сторону. Едва заметно брал эмоции под контроль. С каждым новым днем получалось все лучше. Не знал с чем связано. Уже не прибегал к препаратам, используя опыт и умения. Честно говоря, времени на долбанные приступы просто не оставалось. Все мысли занимал мой чертовски порочный Ангел, милая маленькая стерва, что продолжала убегать. Все остальное уходило в работу. Оставался ночевать здесь, падая без сил. Изменила мои приоритеты, дрянная девчонка, даже не стараясь…

— А вы обязательно набьете, Мистер Конт, потому что Мисс Гиш с того дня и по данный момент круглосуточно находится в доме Деймона Ринта.

Словно ледяной воды на голову вылили! Не ожидал такого, черт возьми! Такого, точно не ожидал! Руки мелко затряслись. Дрожь чистой ненависти прошлась по телу, сводя челюсти, заостряя скулы. Ярость накрывала с головой, лишая самообладания, разбивая разум. Лоб покрылся испариной, а кулак впечатался в деревянную поверхность стола. Буду убивать обоих — медленно, со вкусом сдирая кожу заживо… Ненавижу!

— Подготовь вертолет. — гнев клокотал в израненной душе, пропитывая каждую букву.

— Мистер Конт…

— Заткнись и выполни! Это приказ!

***

Анжелика

Максимально сосредоточившись, изучала каждый пункт. Мои щеки горели уже не от смущения, от стыда. Время от времени прикладывала к ним ладони, чтобы сбить устоявшийся пожар. Ни черта не помогало. Здесь бы и ведро льда не помогло.