хранится некий документ, который может ей навредить. Я не просто не могу оставаться в стороне, когда близкому человеку грозит опасность.

Со слов Лены я ищу что-то похожее на досье. Мне нужно осторожно отфотографировать все страницы и переслать Лене, не задавая вопросов. Легче лёгкого!

Шагнула в комнату Виктории и Джаны. Не думаю, что вторая сюда скоро вернётся. Она точно собралась реабилитироваться перед принцем и лучшее платье своё надела, чтобы он забыл про её усы.

Подавила смешок и направилась к постели Виктории. Я исследовала всё под матрасом, изучила все полки, заглянула между книгами. Ничего. Я даже задрала ковёр , посмотрела за унитазным бачком. Ничего, кроме пыли и паутины.

Думай. Думай, Шайло. Не могла же Виктория забрать эти бумаги с собой?

Села на кровать. Это должно быть такое место, куда точно никто не заглянет. Есть же такое место у нас в сестринстве? Там должно быть темно и сухо… Да уж. Сузила я поиск.

Вновь оглядела комнату. Виктория не из тех, кто будет лазить по тёмным пыльным углам. Если бы я была ей, я бы прятала все на виду.

– Атлас дорог Верхнего Острайха, – задумчиво прочитала я на корешке самой большой книги на полке.

Кто в наше время пользуется атласами, если видеофоны давно научились показывать маршруты? Выудила блестящую глянцем книгу, которой, кажется, не пользовались с момента покупки, а вот между страниц лежали пожелтевшие от времени листы.

– Попалась, Виктория!

Я достала свой видеофон и быстро отсняла все записи, сделанные едва читаем почерком. Многое уже выцвело, но надеюсь, Лене удастся разобраться в этом. Я же старалась не вникать в загадочные строки, потому что подруга так просила. Не задавать вопросов и не изучать бумаги.

Убрала листы обратно в том же порядке, в котором нашла и поставила атлас на место. Идеальное преступление! Меня никто не видел. Но я все равно решила подстраховаться, намочила свои волосы и обмоталась полотенцем. Даже если у кого-то возникнут вопросы, что я делала все это время, у меня есть уважительная отговорка. Мылась после тренировки.

Отправила Лене снимки и поспешили спасать Кая, который остался наедине с моими сёстрами. Но едва я поставила ногу на ступеньку, как в нос мне ударил родной запах. Так пахло дома по праздникам, когда вся моя семья собиралась за столом. Жареный лук, паприка и тушёное мясо. Сглотнула набегающую слюну и остаток лестницы преодолела почти в один прыжок. Мне казалось, что все мои родные сейчас сидят на кухне и постукивают ложками по столу.

Разумеется, их там не было. Все свободные стулья заняли сёстры, а Кай голый по пояс стоял у плиты. По его точёным мышцам стекали капельки пота и пара, а под танцующей крышкой в большом сотейнике томился самый настоящий хангрийский пёркёльт.

Клянусь, я убью принца. Потому что нельзя вытворять такие вещи с моим сердцем. Нельзя заставить меня испытывать сразу столько противоречивых чувств и не сойти с ума.

– О, Ушки. Попробуешь первая? Мне важно твоё мнение. У меня получилось? – он повернулся ко мне с деревянной ложкой.

Я и без дегустации могу сказать, что у него получилось. Запах как в детстве. Все как в детстве. Ну кроме полуголого мужика на кухне. Это уже более взрослые фантазии, ставшие реальностью. Что ещё я могла сделать, кроме как послушно открыть рот, чтобы попробовать самый вкусный пёркёльт в моей жизни.

Глава 9

Чтобы хоть как-то отвлечься от мучительного ожидания я всё-таки занялась своими волосами. К счастью, моя неизменная пан-флейта была со мной, и я быстро и без жертв причесалась.

Шая не отвечала.

Зря я попросила её о таком. Мою подругу могут поймать и выгнать из сестринства, а то и из академии! О, Музы!  Что же наделала!

Я быстро взяла видеофон, чтобы отговорить её от моей безумной затеи. Как я вообще могла заставить её пробраться в комнату Виктории?! Я попросту подставила Шаю, которая поди уже собирает вещи.

Замерла перед тем, как позвонить. А если она уже внутри, и я выдам её своим звонком? И что же мне теперь делать?

От тревожных мыслей меня оторвала Виви. Выглядела она уставшей и немного виноватой. Видимо, переживает, как я отнесусь к тому, что ей отдали мою партию. Глупо. Это же её песня. Мне совершенно не на что обижаться.

– Хорошо отрепетировали? – с улыбкой спросила я, чтобы она перестала грузиться.

Она зажала лицо руками.

– Ужасно... Я забыла слова.

Я не сдержалась и прыснула со смеху. После такого напряжённого дня это было самым милым, что я услышала.

– Это же твоя песня, как ты умудрилась-то свой текст забыть? Мы репетировали её тысячи раз.

Вивиан лишь пожала плечами, и я догадалась сама и спросила с пониманием:

– Волнуешься?

– О да! В жизни не выступала на таком большом конкурсе. Меня всю трясёт, смотри!

Она вытянула вперёд руки, и они у неё заметно дрожали.

– Как ты выступала во всяких этих филармониях  и концертных залах, Лена? – спросила Виви.

Вот уже действительно неожиданный вопрос. У неё опыта не меньше моего, и по мне так подвыпившие завсегдатаи клубов и баров куда опаснее чопорных музыкальных эстетов. Чем же я могу ей помочь?

– Только не смейся, Виви. Я всегда считала, что все они хуже меня. Мой талант недосягаем, а я игра безупречна. Я никогда не боялась и не волновалась, пока не выступила с вами в первый раз. Винсент обозвал мою музыку мёртвой, и это ужасно выбило меня из колеи. Когда я стояла в том клубе с тяжеленным контрабасом на плече, то думала, что умру от волнения.  Но потом я вдруг поняла истинный смысл всего этого. В клубе среди дыма и прогорклого запаха пива я почувствовала неподдельный восторг и радость от выступления. Мне в жизни не было так круто! Так что, Виви, давай просто кайфанем от концерта, а? Мы столько репетировали, что не имеем права налажать.

Она вдруг подорвалась ко мне и заключила в такие крепкие объятья, что я чуть не задохнулась.

– Лена, ты лучшая!

Можно подумать, она сомневалась, что я в этом сомневалась. Разумеется, я лучшая. Я же так и сказала в своей приободряющей речи.

Но этот разговор по душам все равно не избавил нас от волнений. Мы носились по номеру, спешно одевались, причёсывались, напевали песню и старались не смотреть на часы, потому что до церемонии открытия оставалось не так много времени.

Мой видеофон, так и не дождавшись ответа от Шайло, благополучно выключился,