Амбра встретила соперницу с нескрываемой враждебностью.

– Чего тебе?

– Подошла поздороваться с Гиймо, – ответила Агата, не удостоив её взглядом и одарив мальчика обворожительной улыбкой. – Привет, Гиймо! Что нового произошло после того раза?

– Какой ещё «тот раз»?! – мигом рассвирепела Амбра.

– Да нет, просто… – залепетал Гиймо.

– Ну да, в тот раз, в Троиле! – Агата намеренно не замечала страшных гримас мальчика. – Знаешь, Гиймо, у тебя чудесная комната!

Амбра побледнела и уставилась на Гиймо полными слёз глазами. Потом медленно перевела на Агату взгляд убийцы.

– Прошу тебя, не дури! – обрёл голос Гиймо. – Агата просто ко мне заглянула, мы полистали комиксы, и всё!

– Сейчас я тебя задушу! – прошипела Амбра сквозь зубы так злобно, что Агата отшатнулась.

В следующее мгновение Амбра накинулась на соперницу с очевидным намерением выцарапать ей глаза.

– Гиймо! – завопила Агата, перепуганная яростью Амбры. – Сделай что-нибудь! Она меня убьёт!

Амбра кровожадно усмехнулась. Агата не выдержала и кинулась прочь.

– Амбра, не смей! – крикнул Гиймо, видя, что та бросается в погоню, и побежал следом.

– Что с тобой? – изумлённо спросил Ромарик несущегося мимо кузена, обычно такого спокойного.

– Амбра хочет задушить Агату!

Пришлось Ромарику бежать за Гиймо, а Бертраму и Коралии – за Ромариком. По пути они вырвали Гонтрана из объятий ничего не понимавшей партнёрши по танцам и в двух словах объяснили происходящее.

– Вот это любовь! – в восторге воскликнула Коралия, бежавшая во весь дух рядом с Ромариком.

– Настоящее безумие! – отозвался оруженосец, задыхаясь.

– Чего её так разобрало? – негодовал Гонтран, злясь, что его заставили так неучтиво бросить симпатичную партнёршу.

– Только сейчас заметили, что у этой девчонки не все дома? – прохрипел запыхавшийся Бертрам.

Улицы, по которым они пробегали, были освещены всё хуже. Скоро друзья миновали последние городские дома и оказались посреди пустоши.

– Сюда! – позвал Гиймо остальных. Те догнали его и ещё несколько минут бежали среди вереска, благо, в ночном небе сияла яркая луна. Вдруг до их слуха донеслись вопли Агаты.

– Поздно! – простонал Гонтран. – Наверное, Амбра уже её потрошит…

Но тут завопила сама Амбра.

– Кажется, – выдавил Бертрам, ловя ртом воздух, – Агата не готова дёшево расстаться с жизнью…

Бегуны влетели в широкий круг выжженной травы и остановились. Бертрам и Гиймо переглянулись.

– Это похоже… – пролепетал молодой колдун.

– …на танцевальную площадку Корриганов, – закончил Гиймо, испуганно озираясь. – Бежим отсюда!

Но было поздно: на них упала мелкая сеть. Несчётные ручонки, похожие на кошачьи лапы, крепко и тщательно связали пленников. Падая на землю, Гиймо заметил, что Амбра и Агата тоже попались в ловушку.

– Гиймо! Сделай что-нибудь! – успела крикнуть Коралия, прежде чем один из Корриганов сунул ей в рот кляп.

Ученик колдуна не мог ни ответить, ни помочь. Ему, как и остальным, связали руки и ноги и заткнули рот. А на что способен колдун, если он не может говорить и двигаться? Гиймо и Бертрам были беспомощны и только бешено вращали глазами, не в силах помешать происходящему. Похитителями были маленькие корриганы.

Корриганы жили в этих краях задолго до появления людей. Ещё до того, как ураган оторвал Ис от берегов Бретани и оставил её между двумя мирами, корриганы свирепствовали на бретонских пустошах.

Происходило это прежде, чем люди Мира Надёжности, предав забвению Древний пакт, принялись истреблять всех, кто не был на них похож. Прежде чем люди разочаровали мир, в котором жили, и в конце концов остались в нём одни.

Зато в стране Ис сосуществование людей и этой древней расы было вполне мирным. Обитателям Ис, жившим в гармонии с природой, никогда не приходило в голову истреблять другой народ, чтобы занять его место. Кроме того, люди и корриганы сталкивались нечасто. Корриганы довольствовались равниной, ночами танцевали при луне, а днём пировали в глубоких пещерах.

Прево Даштиказара встречался иногда с Кором Мехтаром, королём Корриганов; Великий маг Гильдии порой соглашался выступать судьёй у Корриганов, которые в веселье были неразлучны, как пальцы на руке, а по серьёзным поводам никогда не могли договориться.

Что касается людей, которые оказывались в неудачное время в неудачном месте, то им приходилось испытывать на себе своеобразный юмор этого народца. Их заставляли плясать ночь напролёт, сочинять стихи для песенок или смешить весёлыми шутками короля. За это полагалось вознаграждение: понравившиеся уносили набитые золотом кошельки, неудачники зарабатывали шишки.

Был в Даштиказаре кабатчик, купивший своё заведение на приз, завоёванный у Корриганов. Он сумел хорошо их рассмешить, напялив на голову старый мешок и корча из себя главу колдовской Гильдии Шарфалака. Рассказ о его удаче облетел всю страну. Нашёлся завистник, попытавшийся повторить успех кабатчика. Но, когда он вернулся домой, одна рука у него была вдвое короче другой… С тех пор желающих рискнуть не находилось, и сталкиваться с Корриганами людям приходилось разве что случайно.

Несмотря на это, школьников Ис для общего развития и из уважения к неповторимым соседям учили языку корригани, превосходившему сложностью ска, на котором говорят в Мире Ненадёжности.

Корриганы были маленькими [от семидесяти до восьмидесяти сантиметров), тощими и морщинистыми. При этом обладали поразительной силой: один корриган мог несколько километров протащить на плечах крупную собаку и совершенно не устать.

Кожа у них была тёмная, покрытая густой шерстью. Волосы они заплетали в косы или прятали под широкополыми шляпами. На их чёрных куртках блестели медные пуговицы. Костюм завершали широкие бархатные штаны и железные башмаки.

На голове у Корриганов торчали короткие рожки, внизу спины свисал юркий хвостик, а руки сильно смахивали на кошачьи лапы…

Каждого пойманного несли двое: один держал руки, другой ноги. После путешествия под луной, которое показалось пленникам нескончаемым, их положили на землю у кургана, где стоял дольмен.

Главарь Корриганов подошёл к одной из опор, на которых лежал огромный кусок гранита, и положил руку на выдолбленный и закрашенный красным знак. Гиймо не узнал этот символ. Предводитель пробормотал что-то на корригани. Ученик колдуна не понял ни слова. Раздался оглушительный грохот, и под опорой разверзлась земля, открыв каменную лестницу. Они стали спускаться и очутились в узкой галерее, где пахло грибами и плесневелой древесиной. Источником света служил факел предводителя.

Гиймо, раскачиваемый своими носильщиками, пытался развязать верёвки, но напрасно. Мальчик очень злился на Амбру: вздумалось же ей душить Агату! Могли бы объясниться на словах, при желании дойти до рукоприкладства, но в разумных пределах! Пощёчин и дёрганья за волосы – вот чего он ожидал. Досталось бы и ему упрёков и криков. Но по крайней мере праздник не завершился бы пленом и путешествием в корриганово царство – связанными и с тряпкой во рту…