К тому же где-то в глубине души Федька опасался, что все это надувательство и вот-вот все выяснится, а его возьмут, что называется, за ушко и вывесят на солнышко.

– Лети в штаб, и живо! – приказала Виолетта пилоту, и вертолет, сделав полукруг над городом, стал снижаться.

Они приземлились где-то на окраине Москвы, на крыше одного из трех– или четырехэтажных домов с затемненными стеклами и с вертолетной площадкой. Дом был обнесен сплошной бетонной оградой и явно считался правительственным особняком.

На крыше молча застыла охрана в бронежилетах, у ног которой рычали овчарки и ротвейлеры. Виолетта перекинулась несколькими словами с начальником охраны, и тот, с почтением взглянув на Федьку, поспешно открыл один из люков, ведущих внутрь здания.

Волков, Виолетта, бородатый и два телохранителя пошли вперед по широкому коридору, пол в котором был устлан скрадывающим шаги ворсистым ковром.

– Мы идем в сокровищницу, но вначале нужно зайти к Координатору… – сказала шпионка.

Навстречу им из двери показался какой-то маленький сутулый человечек и что-то шепнул Виолетте, низко склонившейся при этом.

Выслушав его, она повернулась к Федьке и сказала взволнованно:

– Ситуация изменилась… Координатор перестал выходить на связь полчаса назад. Последним его распоряжением было сделать вас Верховным Координатором и передать вам всю власть.

– А кто такой Координатор? – спросил Волков. – Человек?

– Нет. Я думала, вы знаете, – сказала Виолетта. – Если хотите, можете на него взглянуть.

Она провела его в тщательно охраняемый кабинет, а оттуда по узкому коридорчику к бронированной двери. За дверью на столе стоял большой темный куб с динамиком, матово поблескивающий и сделанный из какого-то странного, неземного происхождения материала.

– Это и есть Координатор. Ему более трех тысяч лет, – сказала Виолетта. – Его нашли в пирамиде одного из египетских фараонов. Три тысячи лет он управлял нашей организацией, давал советы, выносил приговоры и помогал членам нашего объединения добиваться власти, могущества и денег… Вот здесь день и ночь, не угасая ни на миг, в течение этих трех тысяч лет горела маленькая красная лампочка. Полчаса назад она погасла – значит, Координатор больше не будет говорить с нами.

– А его нельзя починить? – поинтересовался Федька.

– Это не простая машина – это Координатор. Его нельзя сломать, но нельзя и починить. Посмотрите, на этом кубе нет ни единого стыка, ни единой кнопки – это не простой приемник, который можно собрать и разобрать, это нечто совершенно иное.

– И что вы собираетесь делать? – спросил Волков.

– Мы будем выполнять последний приказ Координатора, который он отдал за несколько секунд до отключения.

– Какой приказ?

– Приказ назначить Верховным Координатором вас… Теперь вы не только глава Всемирной Шпионской Сети, но и наш руководитель.

– Не хочу вас торопить, шеф, – быстро вставил маленький человечек – хранитель куба, – но хочу вам напомнить, что у нас осталось всего двести часов, чтобы всем нам спастись и вам обезопасить самого себя. Только вы сможете уговорить их, – тут хранитель неопределенно и с испугом ткнул пальцем в потолок, – вывезти нас с Земли. Они должны, должны спасти нас…

– Не паникуй! Заткнись! Не веди себя как тряпка! – рявкнула на него Виолетта, впервые так ясно проявляя свой нрав.

Хранитель как-то сразу сжался и отодвинулся к стене.

У Волкова отвисла челюсть. Он понял, чего от него хотят и ждут. Теперь уже власть не казалась ему такой привлекательной – он был назначен капитаном тонущего корабля и не знал, как его спасти.

Положение было критическим и с каждой минутой становилось все более опасным. Увидев, что все собравшиеся смотрят на него с ожиданием, как будто он должен знать, что делать, Федька кое-как произнес:

– Мне хотелось бы взглянуть на пергамент.

– Вам его покажут. Пойдемте в сокровищницу.

Они спустились в секретном лифте на подземный этаж. Хотя снаружи здание совсем не казалось большим – всего три или четыре этажа, – зато под землей под ним протянулись самые настоящие катакомбы с извилистыми ходами, которые в случае необходимости могли служить бомбоубежищем.

Одну за другой охранники открывали огромные бронированные двери. Рядом со стен на них смотрели миниатюрные видеокамеры, а вдоль пола лежали зеленые невидимые невооруженному глазу лучи лазерной сигнализации. ВШС хорошо охраняла свои сокровища.

Наконец они подошли к самой большой сейфовой двери, и Виолетта ввела пароль.

– Если бы пароль был набран неверно дважды, сразу бы сработала сигнализация, а по этим трубам был бы пущен газ, – сказала она. – Мы бережем наши секреты. Кстати, это тоже совет Координатора.

Замок щелкнул, и дверь открылась. В сокровищнице было полутемно, но потом, разгораясь, зашипели лампы дневного света. Все оказались в большой комнате, где штабелями были сложены золотые слитки, а чуть поодаль стояли коробки с валютой разных стран, причем только самыми крупными купюрами. У стены под стеклом лежали ценнейшие ювелирные украшения, сверкающие крупные алмазы, рубины и изумруды.

Не глядя на все это богатство, шпионка подошла к встроенному в стену маленькому сейфу и приложила к датчику палец.

– Доступ к сейфу имели только двое, – спокойно сказала Виолетта, – генерал и я. Но его больше нет, значит, осталась я.

Она надела перчатки и вынула из сейфа пожелтевший лист пергамента. Федька протянул было к нему руку, но женщина поспешно сделала шаг назад.

– Пергамент отравлен, пропитан испарениями цианистого калия, – предупредила она. – Если вы возьмете его без перчаток, не проживете и десяти секунд, шеф. У нас на ладонях имеются поры с микроскопическими каплями влаги, и если яд попадет в них…

Парень испуганно отскочил и спрятал руки за спину.

– Разверните его сами, – сказал он. – Мне что-то не хочется.

Шпионка развернула пергамент, и Волков увидел, что кожа мертворожденного ягненка, а именно из нее (они проходили в школе) изготавливался пергамент, вся испещрена непонятными знаками.

– Это древневавилонская клинопись, – пояснила Виолетта. – Вы ведь читаете по-вавилонски, шеф?

– Не очень хорошо. Мы в школе проходим английский, – быстро сказал Федька. Он мог бы еще добавить, что у него по английскому тройка, но ему как-то не хотелось подрывать свой авторитет.

– Лучше, конечно, читать в оригинале, но у нас есть перевод и на русский язык. Там, правда, ускользают некоторые нюансы, но их очень трудно передать на нашем языке. В древнем Вавилоне письмо было основано на совсем других принципах.

И, убрав оригинал в сейф, она протянула Федьке другой листок, отпечатанный на принтере. Парень хотел было его взять, но тотчас, вспомнив, отдернул ладонь: