– Я сразу передала ее начальству.

– Ты же только что вкручивала, что она у тебя в кабинете.

– Да пошли вы!..

– Не стоит тратить на нее пулю. Пурга усиливается, она прикончит эту суку за нас.

Голову уже не прижимали к снегу. Она слышала звук удаляющихся шагов. Хлопнули дверцы. Заработали двигатели. Фары ее «тойоты» и второй машины растаяли в темноте, унося с собой свет, звуки и запахи.

Кейт испытывала только два ощущения: жгучий мороз, добравшийся до самых внутренностей, и вкус крови во рту. Она знала, где находится. Верней, где она останется. Зимой эта дорога пустынная, и никакого жилья на расстоянии нескольких километров здесь нет. Ближе всего был дом, где жил Брэд Спенсер, но до него полчаса ходу. А через несколько секунд ее сердце от переохлаждения перестанет биться. Через несколько секунд она умрет.

Натан чуть не опоздал на самолет. Надо было доехать до отеля, забрать детей, пробиваться сквозь пробки, так что пришлось в нарушение всех правил оставить наемную машину у самых дверей терминала отправления международного аэропорта Сан-Франциско. Они бежали до самого выхода на посадку – Пенни в объятиях Джесси, Джесси на плечах у Томми.

Томми не сводил глаз с иллюминатора, в обрамлении которого он видел свое лицо.

– Так у него впечатление, что он летит, – объяснила Джесси, вовсю терзая Пенни.

– Кукла-то чем провинилась? – спросил Натан.

– Ничем.

– Твоя мама тоже так обращается с тобой?

– Нет!

– Тогда прекрати мучить Пенни. Ты ей причиняешь боль.

– Она тряпичная. Это не настоящий человек.

– Для чего тогда ты бьешь ее по голове?

– Ты же тоже недавно бил кулаком по рулю, когда мы ехали недостаточно быстро.

Натан улыбнулся и погладил ее по голове, по спутанным волосам. В этом черепе бурлил живой ум, и высокий интеллектуальный коэффициент позволял ей использовать куда больше нейронов, чем ее ровесникам. Плодородная почва для развития телепатических способностей и общения с миром, в котором замкнут ее брат. Сунув нокаутированную Пенни под мышку, она отключилась от реального мира. Натан понял, что сейчас она общается с Томми, который сидел к ней спиной. Предоставив их друг другу, он наскоро подвел предварительный итог своего пребывания в Сан-Франциско.

С одной стороны, доктор Флетчер боялся ФБР, то есть Боумана. С другой стороны, Шарлиз Броуден вышла замуж за Стива Гарриса, изрядного болвана, который воспринимал Томми как некое неудобство, а Джесси как мебель. Мать, пребывавшая в растерянности, самоустранилась. Она была убеждена, что дети убежали, не зная, что ее бывший муж увез их, а потом, когда тяжело заболел, доверил их Боуману. Клайд спрятал их от всего мира. Почему? Чтобы защитить детей? От кого? Натан рассчитывал, что Нейва прояснит ситуацию. Если только соблаговолит выйти на контакт с ним.

По словам Эрика, хозяина блинной, Алан Броуден собрался ехать на Аляску, чтобы сделать состояние. Если учесть, что золотая и нефтяная лихорадки остались в прошлом, дело было в другом. Опять же Шарлиз утверждала, что Алан ходил сдавать кровь. Он регулярно продавал частицу своего тела за горсточку долларов. У Эрика он выпросил сумму, достаточную для проезда в автобусе от Окленда до Фэрбэнкса. Из этого можно сделать вывод, что Броуден, вероятно, узнал, что Гровен и Флетчер набирают добровольцев для своих исследований. Клайд тоже пришел к подобному выводу. Он поехал по следам Алана вплоть до секретной лаборатории, где проводили не вполне законные опыты над добровольцами. Но опять же Клайд не добыл ничего секретного. Напротив, если верить Лофорду, он оказывал давление на Флетчера. Почему?

– О чем ты думаешь, Клайд?

Джесси смотрела на него огромными голубыми глазами. Почему Боуман не возвратил девочку матери? Пусть даже Шарлиз не самая образцовая мать, он все равно не имел права отнимать у нее дочь.

– Думаю о встрече, которая мне предстоит в Сиэтле, – ответил он. – У меня не будет времени отвезти вас на квартиру. Вы поедете со мной. Это будет класс, мы поднимемся на самую вершину очень высокой башни.

– Но нас ждет мисс Нейва.

– Нет, потому что она нашла бы нашу записку и позвонила бы нам по телефону Клайда.

– Она боится.

– Кого?

– Всех.

– Но не Клайда же.

– Когда мы поедем повидаться с мамой?

Ему-то надо отыскать папу, чтобы прояснить это дело, доставить детей матери и сосредоточиться наконец на том, ради чего он впутался в эту историю. У Натана возникла догадка, где искать Алана Броудена.

– Скоро, блошка моя.

– Я уже просила тебя не называть меня блошкой.

– Извини, Джесси, я забыл.

– Когда ты говоришь «скоро», это через час или через год?

– Сперва мне нужно повидать твоего папу.

– В доме, который качается?

– Да, да, в доме, который качается. А потом я отвезу тебя к маме.

– Томми останется с нами?

– А вот это зависит не от меня.

– Жалко.

Он оценил это «жалко», свидетельствующее, что Джесси испытывает к нему некоторое доверие. Что она, кстати, тут же подтвердила:

– Ты не такой, как другие. Ты не говоришь, что Томми – дебил, и всегда берешь его с нами. Даже Клайд, я хочу сказать, тот, другой Клайд, как-то сказал, что Томми – идиот. Это не так оскорбительно, как дебил, но все равно невежливо.

– Брат у тебя очень умный. Проблема в том, что в нашем мире он не демонстрирует, что он умный. Он это оставляет для себя… и для тебя.

Выйдя из самолета, они продолжили путь, начатый в терминале аэропорта Сан-Франциско, и устроились на заднем сиденье такси.

Без десяти четыре лифт «Спейс Нидл» вознес их на высоту сто восемьдесят шесть метров. У Натана было в запасе десять минут.

– А-а-ах! – восхищалась Джесси, приникнув к окну вращающегося ресторана.

– Правда ведь, увиденное с высоты все кажется куда красивее?

– Поэтому я не спешу вырасти.

Эндрю Смит еще не появился. В зале было пусто, если не считать пары иностранцев и Томми, который, повязав салфетку на шею и держа в руках нож и вилку, сидел за столом и ждал, когда его обслужат. Он был спокоен, потому что это ему напоминало знакомую обстановку столовой клиники. Как большинство аутистов, от всего нового Томми впадал в панику. И то, что он пережил после развода родителей, было для него тяжелейшим испытанием. К счастью, сестра помогала ему адаптироваться. Натан наклонился к девочке, любуясь вместе с ней тем, как горизонт медленно поворачивается перед ними.

Каскад гор, у подножия которых построен Сиэтл, стремил ввысь свои вершины и вулканические конусы, увенчанные ледниками. Облако покоилось на одном из них, словно гора извергала водяной пар. Эти горы образовывали самую настоящую климатическую границу, преграждая путь облакам. И лишь река Колумбия сумела пробить себе дорогу. Дальше к востоку тянулись пустынные места, потом снова горы, живописные ущелья, реки, кедровые леса, пастбища, короче, Айдахо. Прекрасная природа, нетронутая, места почти необитаемые, если не считать кугуаров, лосей, медведей и орлов. Почти райские места со страшными названиями: Змеиная река, Бесовский каньон, Семь дьяволов, – возможно, для того, чтобы отвадить тех, кто укладывает бетон и строит промышленные объекты, уничтожающие и загрязняющие все вокруг. Натан с удовольствием поселился бы в Айдахо, если бы не испытывал настоятельной потребности в близости океана.