Прошагав пару метров, я все же вежливо отказался от физической помощи Сони и хоть и не бегом, но довольно бодро пошел вслед за жестянщиками, успевшими отлипнуть от своего наблюдательного поста у стены.

Ареной здесь называли некое подобие старинного Колизея или более современного открытого стадиона. Эллипсообразное строение с высотой стен около десяти метров было способно принять в себя одновременно до тридцати тысяч человек. Что сразу бросилось мне в глаза, так это отсутствие всякой охраны или пропускных пунктов.

– Почему я не вижу охраны?

– А зачем она здесь? – удивленно ответила Соня. – На игру можно посмотреть бесплатно, платят лишь за проход на первые ряды, где обычно сидят главари банд и их приближенные. У этих и своей охраны хватает. За ними располагаются места подешевле. Поэтому там собираются более-менее обеспеченные горожане – владельцы лавок, магазинов, борделей и прочие мелкие бизнесмены. А если денег нет, то топай на самый верх, на трибуны, туда можно пройти просто так.

– Неужели вышибалы настолько добрые ребята, что позволяют большинству зрителей наслаждаться шоу безвозмездно?

– Это проход туда бесплатный, – встрял в разговор не то Локки, не то Токки, – а вот за еду и напитки надо раскошелиться. Но основную прибыль вышибалы получают на тотализаторе, а не на продаже билетов.

– Хорошо устроились эти ваши вышибалы, – покивал я, пока мы проходили через один из центральных входов на Арену. Конечно, строительные материалы, из которых возвели этот храм спорта, особого доверия мне не внушали: кирпичная кладка соседствовала с бетонными плитами. В качестве сидений на трибунах использовались деревянные стулья и лавки. Для себя я сделал вывод, что не стоит лишний раз посещать тюремные новоделы, во избежание, так сказать.

Так, куда-то меня опять не туда мыслями понесло. Я же не планировал провести в этом месте ни одного лишнего дня, а уже начинаю представлять, какие места в будущем я здесь буду посещать, а какие обходить стороной. Наверное, сказывается усталость. Поэтому надо как можно скорее покончить с делами и завалиться спать.

– Значит, сейчас на Арене практически никакой охраны нет? И мы можем пройти куда захотим? – спросил я своих спутников.

– Ну, борзеть только не стоит, – подал голос один из жестянщиков, – но ты же сюда не костры жечь пришел, я надеюсь?

– Нет, обойдемся без актов вандализма. Мне нужно забраться как можно выше и кое-что посмотреть.

– Я тебя провожу, – вдруг потянула меня за собой Соня. Жестянщики хотели было двинуться следом, но девушка их остановила, – а вы подождите здесь. Если мы наткнемся на охрану, то просто изобразим из себя парочку влюбленных, пришедших пообжиматься в укромном месте на последних ярусах Арены. А если мы будем вчетвером, то это уже немного странно, нас примут за извращенцев.

– Ага, – заржал в ответ второй жестянщик, – и захотят присоединиться.

Но отвечать на это мы ничего не стали, так как уже стремительно поднимались по широкой лестнице наверх, на последние ярусы трибун. По пути я решил немного успокоить девушку.

– Соня, ты только не обижайся на этих жестянщиков и их дурацкие шутки.

– А с чего ты решил, что я обиделась? Вдобавок, с чего ты взял, что они шутили?

– Эм… – признаюсь, от этих слов я на мгновение лишился дара речи. Но затем услышал девичий смех, приглушенный маской. – Тьфу. Шутки у вас дурацкие, мадемуазель.

– Сам дурак, – ещё громче рассмеялась в ответ девушка и рванула вверх по лестнице.

– Соня, не беги ты так! – взмолился я. – У меня ноги отваливаются…

Крысючка все же сжалилась надо мной, вернулась обратно и остаток пути мы прошли неспешным шагом. За что я был ей премного благодарен.

Вид, который открылся нам с верхнего яруса Арены, был великолепен. Отсюда я мог рассмотреть большую часть города-тюрьмы, а также Стену. Это первый раз, когда я подобрался к окружившей «К12» фортификации на расстояние в несколько сотен метров. Стена поражала своими габаритами и пугала лентами колючей проволоки и вышками, из узких бойниц которых, словно жала, выглядывали лазерные пушки. Абсолютно гладкая на вид, взобраться на неё без снаряжения вряд ли получится. Да и со снаряжением я бы не рискнул, застенники сразу заметят и снимут короткой очередью.

– Скажи, а кто-нибудь пытался залезть на Стену? – обернулся я к замершей рядом со мной девушке.

– Конечно нет, это же чистой воды самоубийство. – Соня явно была поражена моей наивностью.

– А пробраться под Стеной? Вы же знаете все катакомбы, неужели нет ни одного прохода за пределы города?

– Когда-то наверняка были, но их давно взорвали или замуровали. А кое-какие туннели застенники и вовсе заминировали. Члены моей банды постоянно пытаются найти обходные пути, но пока что успехов не добились. Опасность заключается не только в минах или риске нарваться на Полоза, – при упоминании о змеином царе по телу девушки пробежала заметная дрожь, – но и в том, что никто даже понятия не имеет, что ждет нас там, за Стеной. Есть ли там еда, вода и место для создания убежища. К тому же, многие из тех, кто родился в «К12», даже не думают о побеге.

– Почему? – не понял я.

– А для чего нам бежать? Здесь наш дом, здесь у нас есть работа, еда, крыша над головой. Любовь… – тут она замолчала и напряглась. Повисла неловкая пауза, и я поспешно вытащил ретранслятор.

– Если ты не против, мне нужно немного походить здесь и осмотреться.

– Конечно, – ответила девушка вмиг погрустневшим голосом и тут же спряталась в тени лестничного пролета.

А я сделал вид, что ничего не заметил, включил ретранслятор и приступил к поискам. Первую скрытую камеру я нашел практически сразу. Маленький черный глазок видоискателя располагался прямо над входом на трибуны, на такой высоте, чтобы его не перекрывали головы зрителей.

Отлично. Я быстро зафиксировал показания с датчиков и только после этого понял, какой же я дурак. Что если камеры работают и ведут запись постоянно, а я тут стою прямо напротив одной из них, при этом чуть ли не размахиваю украденным и переделанным под свои нужды ретранслятором. Не думаю, что застенники обратят на это внимание, но все же рисковать не стоит.

Поэтому я замотал ретранслятор все той же мешковиной, в которой его принес, оставив снаружи лишь антенну. За последующие полчаса я обошел Арену по кругу и нашел ещё шесть камер. Так, этого мне вполне хватит.

Если меня посадят в тюрьму, по крайней мере не надо будет раздавать автографы.

Курт Кобейн

Вернувшись к выходу, у которого я оставил крысючку, я с недоумением обнаружил, что её там больше нет. Пока я мотал головой, чья-то цепкая рука ухватила меня за лодыжку, от чего я невольно вскрикнул. Оказалось, девушка укрылась под скамейкой, забравшись туда с головой.