Хотя слабо верится.

Я не так напуган, как остальные, но я и не дурак. Понимаю, что его угрозы – никакой не блеф. Невозмутимы сейчас только дети Верховных главнокомандующих. С такой ипостасью Уорнера они чувствуют себя комфортно. И больше всех, вероятно, Хайдер. Этот парень раньше был весь на нервах, типа он не представлял, в кого превратился Уорнер и как переварить результат. Зато сейчас? Да без проблем. Ему по кайфу с Уорнером-психом. Старый дружище вернулся.

Нурия наконец нарушает молчание.

Она тихо прокашливается. Несколько человек поднимают головы. Уорнер рассматривает пол.

– Кенджи, – мягко начинает она, – я могу с тобой переговорить? На улице?

Я напрягаюсь.

Оглядываюсь в сомнениях, будто она меня с кем-то перепутала. Касл и Назира резко ко мне разворачиваются, в их широко раскрытых глазах читается удивление. Сэм, напротив, смотрит на свою жену пристально, с большим трудом скрывая досаду.

– Ну-у-у… – Я чешу затылок. – Может, стоит поговорить здесь, всем вместе?

– Пошли, Кишимото. – Нурия уже встала, теперь ее голос и выражение лица мягкими не назовешь. – Будь другом.

Я неохотно поднимаюсь на ноги.

Гляжу на Назиру, пытаясь угадать, что она думает по этому поводу. Выражение ее лица недоступно для моего понимания.

Нурия снова зовет меня.

Я качаю головой, однако выхожу за ней следом. Она заводит меня за угол, в какой-то узкий коридорчик.

Здесь в ноздри бьет запах хлорки.

Джей расположили внутри МП – очевидное название для медицинской палатки, хотя, на мой взгляд, ошибочное, ведь палатка-то только сверху. Внутри здесь все гораздо больше похоже на настоящую больницу, где есть и палаты, и операционные. Когда я впервые тут очутился, мне немного сорвало крышу, потому что в «Омеге пойнт» и в Секторе 45 все иначе. В Прибежище до появления Сони и Сары целителей не водилось. Медицинская помощь была гораздо более традиционной: ее оказывала горстка самоучек – докторов и хирургов. И устаревшие, несущие угрозу жизни врачебные практики делают из этого места отголосок нашего прежнего мира. В этом здании живут страхи.

В главном коридоре явственнее слышны стандартные больничные звуки – пикают аппараты, грохочут тележки, время от времени кто-то стонет, кричит, кого-то вызывают по внутренней связи. Я вжимаюсь в стену, когда мимо слаженно проносится бригада, толкая по коридору медицинскую каталку. На ней – подключенный к капельнице старик с кислородной маской на лице. Он видит Нурию и чуть приподнимает руку в приветственном жесте. Пытается улыбнуться.

Нурия широко улыбается ему в ответ и продолжает улыбаться, пока мужчину не вкатывают в другую комнату. Как только он исчезает из виду, она припирает меня к стене. Ее глаза сверкают, темная кожа угрожающе пылает в тусклом свете. Я вытягиваюсь в струночку.

Вид у нее на удивление свирепый.

– Что, черт возьми, там произошло? – спрашивает она. – Что ты наделал?

– Так, для начала… – Я поднимаю обе руки вверх в знак примирения. – Я ничего такого не делал. А все, что случилось, я вам, ребята, уже рассказал…

– Ты не сказал, что Эммелина пыталась влезть в твою голову.

Я аж поперхнулся.

– Что? Как, не сказал? Именно так и сказал, прямым текстом.

– Но без необходимых подробностей. Как все началось? На что было похоже? Почему она тебя отпустила?

– Откуда мне знать, – выдавил я, насупившись. – Я не понимаю, что произошло… есть только предположения.

– Ну так предположи, – потребовала она, сощурившись. – Если только… она еще не в твоей голове…

– Что? Нет, ее там нет.

Нурия выдыхает, скорее с досадой, нежели с облегчением. Затем касается пальцами висков, демонстрируя обреченность.

– Какой в этом смысл? – Вопрос она адресует почти самой себе. – Зачем она так упорно старалась проникнуть в разум Эллы? А зачем в твой? Я думала, она сражается против Оздоровления. А сейчас складывается впечатление, что она работает на них.

– Мне так не кажется. Когда Эммелина забралась в мою голову, это было похоже на отчаянную попытку, на такую идешь от безысходности – словно она боялась, что у Джей не хватит духу ее убить, и надеялась, что я ускорю этот процесс. Потом она поняла, что ошиблась. Я был недостаточно силен, чтобы вобрать ее разум, и уж точно недостаточно силен, чтобы ее убить. – Я пожал плечами. – Поэтому она и свалила.

Нурия выпрямилась и подняла на меня удивленный взгляд.

– Думаешь, она на самом деле так сильно хочет умереть? Думаешь, она бы не полезла в драку, если бы кто-то попытался ее убить?

– Да, и это ужасно. – Я отвожу взгляд. – Ситуация у нее катастрофическая.

– Но она может жить, по крайней мере, частично, в теле Эллы. – Нурия хмурится. – Два сознания в одном человеке. Как такое возможно?

– Не знаю. – Снова пожимаю плечами. – Джей рассказала, что там, в Океании, Иви хорошо повозилась и с ее мускулами, и с костями, ну, и со всем остальным. Она готовила ее к Процессу Слияния, чтобы фактически превратить в новое тело Эммелины. Наверное, Иви изначально планировала такой итог: Джей принимает в себе Эммелину.

– Эммелина не могла этого не знать, – тихо сказала Нурия.

И теперь приходит мой черед хмуриться.

– К чему ты ведешь?

– Это все осложняет. Ведь если мы должны были убить Эммелину, а теперь Эммелина живет в теле Эллы…

– Постой. – У меня скручивает желудок. – Так мы поэтому вышли на улицу? Ты поэтому хотела избежать разговора при всех?

– Давай-ка потише, – резко обрывает Нурия, бросая взгляд мне за спину.

– Я не буду тише, – взрываюсь я. – Какого черта ты задумала? Да что ты… Так, а на что это ты все время смотришь? – Я вытягиваю шею, однако вижу только голую стену. Сердце выпрыгивает из груди, мозг работает изо всех сил, и я снова разворачиваюсь, оказываясь с ней лицом к лицу. – Давай, выкладывай, – требую я. – Ты поэтому меня сюда притащила? Пытаешься разузнать, можем ли мы убить Джей, пока у нее внутри Эммелина? Поэтому? Совсем спятила?

Нурия смотрит на меня, не отрываясь.

– Я спятила, потому что хочу спасти этот мир? Эммелина – средоточие всего дурного, что есть в нашей вселенной, и она застряла в теле, которое лежит здесь, в комнате чуть ниже по коридору. Ты хоть представляешь, как долго мы ждали такого момента? Пойми меня правильно, Кишимото, расклад мне самой не по вкусу, но я не…

– Нурия.

Услышав голос своей жены, Нурия стихает и отходит от меня на шаг, а я наконец-то расслабляюсь. Чуточку.

Мы разворачиваемся.

Сэм не одна. Рядом с ней стоит Касл, и оба выглядят в высшей степени раздраженными.