от пищевого отравления. Этот человек якобы вышел из кабины, передав управление лайнером коллеге. Толстяк был одет в форменный китель и вертел в руках очки. Затем сломался один из двигателей, и второй пилот направил лайнер в сторону берега то ли океана, то ли озера — места, которое тот запомнил во время предшествующих полетов над Андами. Он заметил это озеро (или, вернее, группу из трех озер) с высоты и попытался приземлиться, но лайнер упал у подошвы горы и теперь не виден сверху: над ним нависал скальный карниз. Неподалеку есть гора «с плоской вершиной». Еще Круазе смутно разглядел какую-то опасность, вроде бы предупредительный знак с надписью «Опасно!». Живых людей он больше не видел, но это могло означать, что они покинули «Фэйрчайлд» и нашли пристанище где-нибудь поблизости.

Паэс Виларо и его чилийские друзья отправлялись в горы, как только им сообщали новые детали видений Круазе. Со временем в их истинность поверили и родители остальных регбистов. Маделон поехала в Сантьяго и убедила ВСС отправить самолеты на обследование гор вокруг Тальки. Начальник местного гарнизона выслал патруль к Серро-Пикасо (месту, подходившему под описание горы «с плоской вершиной»), и в течение пяти дней чилийские солдаты на сильном морозе вели поиски обломков «Фэйрчайлда». В горы также выдвинулась небольшая группа священников-салезианцев[64]. Они три дня прочесывали самые труднодоступные горные районы, окрестив свое начинание «походом надежды».

Поиски не принесли результатов, а поскольку полеты на малой высоте в Андах крайне опасны, ВСС прекратила и эту операцию. Разглядеть «Фэйрчайлд», лежавший у скалы, или молодых уругвайцев, укрывшихся под соснами, удалось бы из низко летящих вертолетов, однако в то время в Чили непросто было разыскать не то что вертолеты, но даже мыло и сигареты.

Маделон это не останавливало. Она уже собиралась просить самого президента Альенде предоставить в распоряжение поисковиков свой личный вертолет, и тут кто-то из друзей сообщил, что его знакомый нанял несколько «вертушек», с помощью которых планировал распылять удобрения на поля и крепить высоковольтные провода к опорам линий электропередачи. За десять минут была достигнута договоренность: как только вертолеты освободятся, Маделон сможет нанять их по символической цене — 10 долларов в час.

Двадцать восьмого октября Паэс Виларо сообщил Рафаэлю, что уже осмотрел все соответствующие описаниям ясновидящего места, до которых можно было добраться по земле.

2

В воскресенье, 29 октября, в годовщину смерти отца Марсело Переса, Эстела, мать Марсело, пригласила родителей пропавших без вести юношей к себе домой на совещание. Пришли не только родители, но и братья, сестры и подруги «Исконных христиан».

На столе в просторной гостиной разложили карты Анд. На них кружками и линиями были отмечены места рядом с Талькой, где художник уже побывал. На второй столик кто-то положил несколько грибов, которые росли в Андах и, возможно, теперь служили единственной пищей их сыновьям.

Настроение у всех было мрачное. От воодушевления, овладевшего этими людьми неделей ранее, когда поступили первые сообщения от Круазе, не осталось и следа. По беспокойному поведению и сбивчивым речам многих женщин, в особенности девушек, становилось понятно, что они на грани истерики. Остальные пребывали в молчаливом оцепенении.

Эстела начала совещание:

— Я считаю, нам пора что-то предпринять. Мы не должны сидеть сложа руки здесь, в Монтевидео, и ждать…

— Паэс Виларо ведет поиски, — раздался голос из толпы гостей.

— Да, — сказала Эстела, — один во всех Андах.

— По правде говоря, я не думаю, что можно сделать больше того, что уже делается, — проговорил другой гость.

Услышав это, одна из девушек с презрением в голосе сказала:

— У меня складывается впечатление, что Паэс Виларо — единственный отец всех этих ребят. Никто ему не помогает…

Она помолчала и добавила:

— Или, может быть, мы, женщины, должны отправиться в Чили?

В гостиной поднялся гвалт. Каждый стремился высказать свое мнение. Когда наконец снова стало тихо, юрист и предприниматель Хорхе Сербино обратился к доктору Луису Суррако:

— Я лечу в Чили, Луис. Ты со мной?

Суррако, отец невесты Роберто Канессы, умел хорошо читать карты, и все внимательно выслушали его соображения относительно того, где ему и Хорхе Сербино было бы разумнее всего вести поиски. Большинство считали, что спасатели должны и дальше следовать инструкциям Круазе. Ясновидящий передал очередные уточнения к своему описанию места катастрофы, и, хотя Сербино и Суррако с недоверием относились к его видениям, оба понимали, что главной целью их экспедиции была в большей мере моральная поддержка женщин, остающихся в Монтевидео, чем поиск пассажиров исчезнувшего самолета, поэтому согласились искать «Фэйрчайлд» поблизости от Тальки.

После совещания Рафаэль Понсе де Леон связался по радио с Паэсом Виларо:

— Сербино и Суррако летят в Чили к вам на подмогу.

В ответ тихо прозвучали слова, которые Рафаэль никак не ожидал услышать:

— Не стоит. Бесполезно.

Рафаэль был поражен. Как мог Паэс после всего того, что он сделал, отказываться от помощи?

— Ты там один? — спросил художник.

— Да, — ответил Рафаэль.

— Не говори остальным, — промолвил Паэс Виларо глухим, сдавленным голосом, — надежды не осталось. Я уже не верю, что смогу найти наших мальчиков. Я продолжаю искать их со святым распятием в одной руке и гороскопом в другой, но, пожалуй, напрасно.

Оба помолчали. Потом Рафаэль сказал:

— Возвращайтесь, Карлос. Все поймут, если вы вернетесь.

— Нет. Маделон все еще верит, что они живы. Я не могу разочаровать ее.

Рафаэль слышал, как художник всхлипывает.

Днем позже юноша частично передал содержание этой беседы докторам Сербино и Суррако, но те не собирались отступать. Они попросили связать их с Паэсом Виларо и сообщили, что уже купили билеты на самолет. Тот не стал их отговаривать.

— Что ж, приезжайте, — сказал он с привычной теплотой в голосе. — Буду вас ждать.

Люди, сгрудившиеся у радиопередатчика, начали оживленно обсуждать план действий. Они вручили Сербино и Суррако деньги и карты, наперебой предлагая помощь и давая советы. Отцы Даниэля Шоу и Роя Харли организовали фонд, средства которого должны были пойти на финансирование поисковых мероприятий. Деньги пожертвовали даже Селер Паррадо и те, кто, как и он, уже считали юношей погибшими. Отчаяние Паррадо-старшего переходило все границы: он потерял не только жену, которая была ему опорой в жизни, но и двоих детей. Селер всегда трудился не покладая рук ради семьи, и вот теперь ее нет. Единственная оставшаяся у него дочь переехала к отцу и ухаживала за ним, но взгляд Селера Паррадо потух. Он утратил всякий интерес к жизни и с тяжелым