и запахи пищи, и синяя краска на стенах с полоской побелки на треть, и кто-то поблизости снова приглядывает за порядком вещей,

сегодня такие же сутки, привычное то же, что прежде, к чему подбирается эта неделя и прочие, здесь прорастает пустотная масса последствий, вращение серого дня, где живет механический гул, исторгающий тело людей, вещество истощенных существ, перекормленных прошлым, они переходят друг в друга с застывшими ртами, обмякшими связками, сорванным горлом, откуда слова извлекаются с болью и страхом позволить себе говорить, прошептать, даже думать о том, что нельзя, они повторяются после себя, между черным асфальтом и пасмурным небом, в квартирах с квадратными окнами, в маленьких кухнях, в прихожих со старой одеждой, в желудке метро, в кабинетах с бумажными папками, липкая слякоть, объемлющая пустоту, придающая полому форму,

глухое шевелится множество, всполохи речи придавленной, выспренний хор согласованных, изображения мудрых, которым доверено мыслить, такое же было тогда и продолжится, звезды, запрятанные в города, незаметные глазу, следящему, зрячему, что происходит поныне, заведомо правильно, так решено, что бы ни было после, но после такое же, пьет пустота голоса одинаковых, пьет пустота детский крик, чей-то шепот, смещенный от страха, слова принужденных присутствовать здесь вне зависимости, но никто ничего, потому что нельзя, и такое же дальше

Не знаю, сколько продолжается, недели, месяцы, потеряла счет, иногда кажется, что так было всегда, но не было, наверно, однажды будет, что было всегда, не знаю, сначала я не верила, смотрела, переключала каналы, не верила, читала, там было одно и то же, становилось страшно, и я не верила, не сказать, что осознанно, само отрицалось, плакала, не могла уснуть, это трудно, потому что связано со мной, они говорят, каждый, не о том, но действительно связано, задевает, вмешивается, зажмуриваешься, трясешь головой, открываешь, понятно, что уже не ребенок, когда откроешь, не изменится, но хочется, срабатывает какое-то, когда можно зажмуриться, и поменяется, рефлекс, делала так, когда была маленькая, это как схватиться за мочку уха, когда обжегся, слегка, или постучать по спине, понятно, что не поможет, или ешь с хлебом, как родители говорят, самую силу оставляешь, другое такое, соврать, ради спокойствия, результата, папа обнимал, я засыпала на коленях под кино, так бы не уснула, а на коленях, рука такая тяжелая, теплая, засыпаешь, не чувствуешь потом, как несут в кровать, не понимаешь, что на самом деле происходит, если предположить, что чужие люди у подъезда или на улице, идешь с папой, мимо они, ты не понимаешь, смотришь на них, не чувствуешь ничего, вот это было сначала, потом мы стали понимать, не всё, видеть издалека, замечать этот взгляд, когда ты виноват, потому что так решено, видишь со ста метров, в толпе, в метро, видишь его, даже если не специально, смеется с кем-то, но взгляд этот не спутаешь, вроде бы ничего такого, но звериное, хищное, не имеет значения, что на самом деле, главное, отыскать жертву, коллекционирует, делает насечки, сколько у тебя, десять за неделю, слабак, у меня двадцать четыре, это живые, не просто число, статистика, живые, такие же, как я, папа, продавец в овощном, сантехник, библиотекарь, единицы, следующий, давайте сразу по пять, думаю, это подвал, где-нибудь в подвале жилого дома, вход сбоку, толпятся, привозят, там зачитывают список, пофамильно, имена нужны, если совпадает, вызывают, идет, за одну дверь, бумажка, за другую, еще бумажка, потом из бумажек складывается результат, теперь один и тот же, у всех, скорее всего у всех, хотя разные, теперь цифры, единицы, потом их пересчитывают, по головам, фиксируют количество конечностей, один плачет, я так представляю, хотя нет, другие смеются, так нельзя, сдерживается, страшно, но сдерживается, таким не разрешено, никогда было нельзя, теперь особенно, не знает, что дальше, потом читаем статистику, разнится, плюс-минут сто, плюс-минус тысяча, вот так, хотя были отдельно, потом распределяют по группам, всегда есть система, у них посчитано, система, нормативы, по ним выясняется, что делать, кого куда, скажем, размеры, реакции, рост, вес, есть таблицы, значения указаны, диапазон, категории, коэффициент, хотя в конце концов всех, видимость, так проще понимать, что дальше, что предполагается, смотрят насквозь, такая профессия, видеть, кто следующие, кто может стать единицей, не сразу, трудно поверить, мало видеть, нужно, чтобы указали, ткнули, смотри вот, что там, хотя говорят, очевидно, там по-другому, сначала ты хороший, меряешь по себе, стала бы я, что бы я сделала, строишь догадки, хотя понятно, что не имеет значения, что себе надумаешь, ничего не имеет значения, мы не можем, я не могу, не слушают, кричи не кричи, когда плохо, не разрешено или не имеет значения, это другое, не успокоиться, за стеной ругались, из-за чего, не поняла, о чем бы ни шла речь, кажется, что о том же, я не понимаю, как можно о другом, это как идти на поводу, все идем, не спрашивают, нет разного, одно и то же, мне трудно рассказывать, не о чем рассказывать, это длится, лучше не говорить, вслух, лучше не говорить вслух, последствия, каждый день о новых последствиях, не включаю, не потому, что страшно, уже было, когда ругались, женщина плакала, недолго, мужчина замолчал, потом оба, я не знаю, как они выглядят, но слышу, шум, так устроено, есть система, вечером думаю об этом, их тоже видно, они боятся, их нельзя, но боятся, нет другого, другое не разрешают, сами не принимают решений, принимают за них, кому-то нравится, есть такие, пускай, на них не справишься, но система, есть порядок, они по порядку высматривают, инструкции, учат их наизусть, их разрабатывали, тоже навык, там все на навыках, дрессировка, отдается предпочтение, которые не сомневаются, кто по порядку, иначе не выживешь, так они говорят, иначе не выберешься, но мог не выбираться, могло по-другому, но не по порядку, в противном кто, только те, которым нравится, но слишком мало, недостаточно, может не получиться, но не получается, уходят, не получается, уводят новых, длится, сколько уже, сколько еще будет, потом, утром очнуться, вместо этого, выхожу, на работу, вынужденно, так бы не стала, видела затравленный взгляд, сегодня, смотрели в пол, знают, что полагается, единицы, еще выходят, меньше, бумажки, все вокруг бумажек, бумажка вместо, что там у вас написано, присваивается номер, цифры, буквы, выучи наизусть, как эти выучили, по ним опознают, набор знаков, вот это все вместо, порядок, таблицы, бумажки, сначала не так, по-другому, потом цифры, слушаешься, это важнее, остальное выбивается, принимаются меры, приносят извинения, надеются на понимание, из соображений, согласно, принимая во внимание, учитывая, целесообразность, так далее, попробуй выйди, очнуться, зажмуриться изо всех сил, открыть глаза, и больше ничего, никто не смотрит, никто не высматривает, жертвы идут куда-то, по своим, не трогают, я плакала, все чаще, успокоиться, что сделать для этого, вроде бы не меня, никогда так, когда не меня, не обращала, сейчас другие, но чувствую рядом, вроде бы нет, это там, но я включаю, листаю слова, как это может, это же я, я это делаю, я не делала, но это я, подобные, такие же, кто не может, оправдываемся, как иначе, невозможно, но как-то дальше, когда ребенок смотрит, еще не знаешь, единица, или пройдет мимо, обойдется, или не пройдет, нужно ли, засыпает под кино, тяжелая теплая рука, потом под одеяло, потом таблицы, номера, нормативы, там холодно, не знаю, думаю, да, мне кажется, что да, так было всегда, с этого начнется либо закончится, когда очнешься, и не будет, или никого, я никого не знаю, с чего тогда, мне ведь не должно быть, ждать, что еще, сколько еще.

Ему снится огромная комната, на стенах потемневшие от времени обои желтовато-серого цвета с индийскими орнаментами, поободранные внизу, две застеленные кровати под углом друг к дружке, папка с фотографиями на кровати, книжные полки с разноцветными корешками, статуэтками слоноголового, многорукой, массивный светло-желтый шкаф с покосившейся дверцей и прямоугольным плакатом на боку с портретом женщины в сиреневом платке, красной точкой на лбу и цепочкой от левой ноздри куда-то за ухо, журнальный столик с листами бумаги, изрисованными тушью, лица, контуры глаз, платья, силуэты, пустое пятно потертого паркета посередине, люстра с одной работающей лампочкой, пахнет спичками, свечками, абсолютная тишина, вроде той, когда заткнули уши, в комнате нет двери, по часовой, кровать, другая кровать, столик с рисунками, книжный шкаф, окно с пыльным тюлем, в окне дневной свет, тумбочка с телевизором, шкаф, кровать, на другой кровати женщина в ношеной ночнушке с растрепанными каштановыми волосами, сидит, сосредоточенно смотрит в пол, волосы закрывают лицо, слышно, как она дышит, столик с рисунками, пустой книжный шкаф, только фигурки, окно с пыльным тюлем, в окне темно, тумбочка с телевизором, включен, серая рябь на экране, чуть слышный шорох и дыхание женщины, шкаф с открытой дверцей, внутри висят платья, много платьев, одна кровать разобрана, на другой лежит