хотелось отвернуться и не смотреть, но я не могла. Кажется, даже не моргала и не дышала. А затем показался первый артар и я с шумом выдохнула, ощутив, как легкие словно огнем горят.

Огромный, длиной метров двадцать, песчаного цвета и с длинными шипами вдоль всего тела. В памяти моментально всплыли слова Карима, что некоторые особи достигают сотни метров и я ощутила, как у меня снова дыхание сковало спазмом ужаса. Но все стало ещё хуже, когда эта тварь открыла пасть, обнажив огромные зубы в несколько рядов, располагающиеся по кругу и издала утробный звук.

И да, мне совсем не стыдно, но в это мгновение ноги отказались меня держать и я с размаху плюхнулась на песок, продолжая смотреть на тварь. Прошло еще какое-то время и к этому страшилищу присоединились ещё несколько тварей, поменьше. От метра до пяти, примерно. Такие маленькие копии первой, из чего напрашивался закономерный вывод, что это молодняк.

Не знаю, сколько прошло времени, пока эта тварь не погрузилась снова в песок со всем своим семейством, но на ее месте появились другие. разного размера, чуть отличающиеся оттенком кожи, или что там у этих червей вместо нее, но одно несомненно, если до того, как я увидела их, ещё размышляла, как потихоньку сбежать из оазиса, то теперь и мысли такой не возникало.

И даже когда через какое-то время они все снова ушли вглубь пустыни, оставив после себя уже совсем другой ландшафт, я все равно отчетливо знала, что не сделаю ни шагу из спасительного пространства.

Карим ушел, но я даже не заметила этого. Просто сидела и смотрела, пока не почувствовала на своем плече руку Мары. Повернула голову, наблюдая, как она села рядом и задумчиво уставилась на песок.

— Артары наше проклятье и дар богов, — негромко сказала она. — Он не соврал, когда сказал, что из оазиса лучше не высовываться. Черви реагируют на все. Тепло тел, которое они умудряются определять несмотря на жару в полдень. Биение сердец. Корни и зелень любых растений. Насекомых…

— Но я уже была несколько раз в пустыне и никто не нападал! — с отчаянием воскликнула я, только сейчас это осознав.

И в самом деле! Когда я только попала в Ворхельм и меня везли на невольнический рынок. Потом путешествие с драконом, когда меня снова похитили, а он спас…Это похищение.

— Песчаные змеи живут гнездами, вот как здесь, — она кивнула в сторону пустыни. — Но никто не знает, когда и где они могут появиться. Защита есть, конечно. Города строят на каменных плитах, потому что эта преграда артарам не под силу. Есть отпугивающие амулеты, почти все оставшиеся оазисы ими оснащают. Ну и скорпионы… Песчаные змеи их боятся. Наверное, они единственные, кто могут с ними справиться.

— И как сбежать? — тоскливо спросила я.

— Никак, — змейка пожала плечами. — Единственный вариант для нас это украсть скорпиона, но чтобы управлять ими нужны не только умения, но и связь. А она настраивается только между ним и погонщиком индивидуально. Так что сидим и не рыпаемся.

— И зачем мы от Айвара сбежали? — вздохнула я.

— Ты спасала мою жизнь и возвращала себе свободу, — напомнила она. — А вообще, лучше подумай, почему ты у нас пользуешься такой популярностью, что тебя уже в который раз пытаются украсть.

хороший вопрос. Жаль, что ответа на него пока нет. Зато есть жгучее желание снова увидеть дракона… Как он расправился с демонами в прошлый раз. Прямо ух! уверена, и эта компания похитителей для него ерунда. Но как он найдет меня в этот раз? Точнее, а будет ли вообще искать?

— Твари опасные, — мотнув головой, постаралась не думать об опасности артаров. — А в чем польза? Она должна быть, иначе из бы уничтожили. В Ворхельме не страдают мягкостью, это я очень хорошо понимаю.

— Скажу больше, в Ворхельме заинтересованы, чтобы их было как можно больше и они росли быстрее, — усмехнулась Мара. — Это ведь наше достояние и чуть ли не величайшая ценность. Так что, можно сказать, что в Ворхельме их разводят… Кости, кровь, шипы и клыки… Артефакты, что изготавливают из них обладают огромной силой, а сами черви регулируют потоки магии мира.

— Так сделали бы для них пару загонов.

— Очень смешно, — хмыкнула Мара. — Эти твари в неволе не размножаются. А учитывая, с какой редкостью они это делают, то каждая личинка на вес золота.

— Я бы не сказала, что они на грани вымирания, — кивнула в сторону барханов.

— Так это же гнездо, — вздохнула она. — Вообще невероятное явление. Лично я вообще в первый раз такое вижу. Так что да, убивать их запрещено законом и не надейся, что мы сможем сбежать. Это просто невозможно.

— Ясно, — я поднялась и тоскливо уставилась на песок. — А как думаешь, с Каримом реально договориться?

— Красный шемаг, — словно объясняя прописные истины, пояснила змейка, удивленно посмотрев на меня. — Наемников тейпа Ворхан нельзя перекупить. По крайней мере, я не знаю ни про один такой случай.

— Я многого не знаю про Ворхельм. Точнее, как выяснилось, практически ничего. Кроме того, что ненавижу все, что с ним связано. Ну, кроме тебя, конечно, — быстро поправилась я.

— Да-да, — хмыкнула она. — А ещё неровно дышишь к дракону. Пошли спать, что ли. Все равно заняться нечем. А там, глядишь, время пройдет, объявится заказчик и мы выясним, зачем ты ему понадобилась.

— Глас разума, — улыбнулась я и направилась обратно в лагерь.

Впрочем, причина моей послушности была не только в том, что я признала логику слов нагини. На самом деле я отчаянно надеялась, что снова увижусь ночью с драконом и… как-нибудь уговорю его спасти одну растерянную заново похищенную огненную магичку и ее ядовитую подругу.

***

Несмотря на все волнения и испытания сегодняшнего дня, заснуть мне удалось не сразу. Да и кто сумел бы сделать это, особенно когда за тонкой тканью палатки бродит куча демонов, а главный среди них не просто находится в поле зрения, а нахально приказал соорудить себе спальное место в нашем шатре!

Поэтому ни я, ни Мара, несколько часов глаз не сомкнули. Сначала прислушивались к каждому шороху, затем принялись следить, как двигаются тени в свете костров. Правда, наш тюремщик подобной нежностью натуры не страдал, что подтверждал довольно громкий храп.

И снова я вспомнила дракона. Рядом с ним я спала, как убитая, подсознательно зная, что со мной ничего не случится. Нить доверия, совершенно безумная и необоснованная, что протянулась с первого дня, непонятно почему окрепла.