выздоровеет. Внутренние повреждения я ему залечил, а порванная кожа пусть сама заживает, впредь умнее будет.

До ночи принял еще троих крестьян, кого с зубами, кого со спиной и потом поток закончился, все остальные приедут завтра.

Вот так я решил начать лечить черноземельский народ прямо с этой стороны Протвы. Тут вдоль нее на хуторах живет несколько сотен народа теперь, когда крестьяне завели и вырастили детей, так что хватит мне работы на пару-тройку дней точно.

В Астор идти я не спешу, а пока с этой стороны создаю себе репутацию спасителя-лекаря. Вылечу тут под сотню народа, разряжу Палантиры и потом вернусь в Храм, пока народ здешний однозначно превратится в моих поклонников.

Какой бы я не был Маг, но за свое личное здоровье и избавление от боли все встанут на мою сторону.

Это и есть мой довольно простой способ появиться здесь, чтобы не сразу же портить отношения с местной властью, чего мне вообще не нужно.

Сначала я собирался заехать спокойно в Астор, пообщаться с Гритой, Клеей и нашими детьми, всеми моими друзьями и приятелями, не собираясь влезать в высшую политику совсем.

Лишь бы меня не трогали и больше мне ничего не требуется.

Это в том случае, если у Астора и Совета Капитанов все в полном порядке по жизни и от меня ничего особого не нужно.

Но теперь, как оказалось, дела у города очень плохо и тяжело идут. И еще случились такие эпичные разгромы сразу после моего исчезновения, поэтому все время очень напряженная здесь обстановка.

И с севера враги сейчас для Астора неодолимые, и с юга скоро прискачет орда степная посмотреть, как тут люди живут и не пора ли их в рабство определить?

Ха, с одной ордой я уже разобрался, так что и вторую тоже потяну, если нужно будет.

Поэтому тихонько отсидеться мне точно не получится, но и с властью мне тоже окажется очень трудно договориться, как я уже предчувствую.

Они же свою вину за все поражения и разгромы не захотят на своих плечах и шее дальше нести, обязательно попробуют на меня переложить. Почему-то это я тоже предчувствую.

Глава 8

За ужином посидели вместе с помолодевшим и повеселевшим сразу же Сохатым, он и рассказал мне как смог про теперешнюю ситуацию в Асторе. Экономическую, внутреннюю и политическую.

Скажем, что так странно рассказал, направление мыслей определил, но в подробности влезать однозначно не стал. И никакие конкретные факты не привел, не разъяснил мне ничего толком. Как-то все бочком обошел такие скользкие темы про несправедливость и что власть имущие под себя без всякого зазрения совести гребут.

Как они и должны поступать в условиях такого военного положения и полной неразвитости уравновешивающих их личную власть общественных институтов.

Как мне уже очень настойчиво кажется, что переродилась относительно справедливая власть Совета Капитанов во что-то другое. Так ведь уже двадцать с лишним земных лет прошло с начала Беды, а сама эта конструкция хороша была только во время полного равенства, так называемого «военного коммунизма».

Когда все на полном доверии друг к другу и даже пайку одинаковую кушают, и командиры, и рядовые бойцы.

А теперь в мирное время соблазнов все больше власть должным образом употребить, чтобы навсегда зафиксировать это сложившееся положение именно как управление городом тех же «двадцати дожей». Двадцати самых лучших и однозначно, что теперь навсегда самых главных семейств Астора.

Вот и Сохатый подтверждает мои мысли, начиная снова неторопливо, причем обдумывая каждое свое слово, зудеть:

— Стало примерно так же, как когда в Бействах жили и в первые пару лет после Возвращения. То есть, что все делается по команде, все общее и такое постоянное выживание, что все должны слушаться и не спорить с приказами из Ратуши.

— А, то есть, как во время войны? Военное положение? — понимаю я, — Даже в экономике?

— Да, приезжал еще как-то Торн года четыре назад, жаловался, что власть совсем прижала по деньгам из-за неудачно складывающейся войны с Магами.

— В чем это выражается? — насторожившись, спрашиваю я, но хозяин трактира машет рукой, заранее снимая с себя всякую ответственность за сказанные слова:

— Да я особо и не вникал тогда. Если в общем, то теперь Ратуша очень сильно подняла налоги и жить стало не так весело, как раньше мастеровому народу. В два раза подняла всем таким, как я, а остальным еще больше.

Да уж, в два раза это очень много, но для военного времени нормально. Если на год-два введена такая мера, а вот если больше — то уже непонятно почему. Если активные боевые действия больше не идут, большой убыли в обученном личном составе и доспехах с лошадьми не выходит.

Так думаю я, но говорю совсем другое:

— Это понятно, когда город должен очень сильно на защиту крайне необходимых рудников тратиться и пенсии платить на погибших защитников города, — говорю я, для вида активно поддерживая власть в городе.

Сохатый точно все мои слова куда надо и как надо передаст. Поэтому стараюсь его вообще ничем особо не насторожить, все начинания городских властей поддерживаю. В конце концов — местным виднее, как свою Родину защищать и выживать после таких разгромов и потерь.

Про пенсии я не знаю точно, но наверняка, что себестоимость металла по итогу поднялась в разы по сравнению с прошлой его ценой.

Да еще одна трудно решаемая засада в его добыче имеется — каторжан бесплатных почти не осталось, которые за еду трудились. Теперь они все на Магов с душей работают, крепят своим трудом благосостояние врагов Астора. Приходится, наверняка, наемных рабочих на рудниках держать, постоянно их охранять, хорошо кормить, еще плату высокую за труд и риск выдавать.

Да, или мобилизовать на трудовой фронт или платить побольше — выбор очень простой.

Без постоянных поставок металлов городу очень трудно выживать, раз уж так получилось. что все месторождения на севере континента. В принципе, как в том же Сатуме, так что необходимо прокладывать железную дорогу вдоль всего континента. Может еще на моей памяти это случится, сейчас победим всех врагов и заживем как люди.

Есть и моя доля вины в случившемся — так могут думать свидетели того, как лично я и очень настойчиво предложил потрясти башни Севера ради трофеев.

Если приходится так постоянно уже несколько лет тратиться городу на постоянную охрану рудников, а до этого хоронить своих воинов и считать попавших