– Нет, это будет совершенно бесплатно, – сказала Агния, и глаза ее заблестели, словно она снова что-то задумала.

– Как говорится, бесплатно и известь – творог. Я согласна, осчастливьте меня.

– Язвишь, – сказала беззлобно Агния, – ну так вот, запоминай, а лучше записывай: секрет молодости и красоты – это контраст. Контрастный душ, например, очень сильно омолаживает клетки кожи, возвращая тонус и обновляя их.

– Ну, это секрет Полишинеля, я его еще в первом классе знала, – перебила актрису Беата.

– Это прекрасно, конечно. Странно, что ты этим секретом не пользуешься, тебе уже пора, – поддела она ее. – Ну так вот, я пошла дальше. Все знают, что я люблю баню, тебе я открою еще один секрет.

– Боюсь, на сегодня перебор с секретами, – усмехнулась Беата.

– Я ненавижу баню, – продолжала Агния, не обращая на ее кривляние никакого внимания. – Но в бане я разогреваю кожу до максимальной температуры. В Ладоге, в самом центре, в нетронутой человеком ее части, мне вырезают кубы льда, естественно, зимой. Ну, такие, метр на метр, и привозят сюда. Специально для них в бане, в комнате для отдыха, есть огромный холодильник, такие покупают в рестораны и магазины для хранения мяса. И вот когда кожа распаривается полностью, я специальными распиленными для удобства кусочками протираю себе кожу, и именно тогда проявляется невероятный эффект, схожий с пластикой.

– Да вы что, – сказала Беата, дослушав Агнию. Она по-прежнему сидела за письменным столом, подперев подбородок рукой, – все-таки Ладога. А я-то думаю, как это без нее. Вы, наверное, еще и в волшебное свечение Ладоги верите, что именно оно вам помогает.

– Нет, – сказала Агния, вставая с кресла, словно решила, что сказала все, что хотела, и потеряла интерес к Беате, – я не верю. Но мир так устроен, что не все является таким, как кажется.

– Философски, – согласилась Беата и, видя, что Агния уходит, решила задать еще один вопрос: – Агния, скажите, по какому принципу вы брали ваших мальчиков из детдома? Я чувствую, была система, но не могу ее нащупать. Ну не по первой же букве в их именах. Более того, мне кажется, что вы искали кого-то конкретного.

Агния остановилась на полдороге, улыбнулась и устало сказала:

– Ты поймешь все, прочитав письма до конца. Не спеши, главное представление впереди. Все герои этой финальной пьесы должны выходить на сцену поочередно, чтоб картинка сцены была красивой.

– По вам не скажешь, что вы теряете память, – вдруг сказала Беата. – Вы уверены, что больны?

Агния вздохнула и сказала:

– Я очень стараюсь, чтоб этого было не видно, плюс таблетки, ну и еще я все-таки не великая, – спокойно призналась она, – но неплохая актриса.

– А как проявляются симптомы?

– По-разному, но один раз целый день был вычеркнут из моей жизни. Уснула второго, а проснулась четвертого числа. Сначала я думала, что проспала, но оказалось, что я в этот день ходила гулять в парк, ела чизкейк в булочной и даже звонила в адвокатскую контору. А еще я постоянно все теряю.

– К примеру, очки, да? Мне Мирон говорил, что ищет их для вас. Но это не показатель, я тоже постоянно все забываю и теряю. Это просто рассеянность, как говорил мой отец, это присуще творческим натурам.

– Ты ищи гаденыша, девочка, – очень грустно сказала Агния, – мое время уходит.

– Ну, наверное, я могу исключить Жеку и Миколу, – решила не мучить ее больше Беата и переключилась на другую тему.

– Почему это? – удивилась Агния.

– Ну, Жека вообще обслуживающий персонал на турбазе и к вам и вашим деньгам никакого отношения не имеет, а Микола, женившись на Элле, ослушался вас и лишился наследства, у него нет причин желать вам смерти, – пояснила Беата.

К ее удивлению, Агния захохотала громко и звучно. Отсмеявшись, она пояснила свою реакцию:

– Ты вообще журналист или тургеневская барышня? – резко спросила Агния. – Все не так, как кажется, копай. Как ты думаешь, зачем Микола всей своей семьей каждый год сюда ездит?

– Он сказал, что любит вас, что вы его семья, что вы жизнь ему спасли, забрав из детского дома, и он вам безмерно благодарен, – растерялась Беата.

– Часть наследства в прошлых завещаниях я оставила Дуне, про Жеку разбирайся сама. Мне надоело тебе помогать, не разочаровывай меня, – сказала Агния и, снисходительно посмотрев на Беату, вышла из комнаты.

Здравствуй, милая моя Ассоль.

Я на свободе, меня реабилитировали полностью. Партийная комиссия, что приехала в наш лагерь, рассмотрела мое дело и вынесла единогласное решение: я невиновен. Ты даже не представляешь, что со мной было, я плакал как мальчишка, после провозглашения решения комиссии прямо там, в лагерном кабинете, упал на колени и рыдал, не в силах остановиться.

Я знал, что справедливость восторжествует, знал. Единственное удручает меня, что девять лет своей жизни я потратил на ее поиски. Сколько я мог сделать полезного и доброго нашей израненной войной великой стране – и не перечислить. Сразу из Норильлага, который находится в заполярном городе Норильске, я отправился в Красноярск, куда два года назад уехал тоже реабилитированный отец Георгий. Вот отсюда и пишу тебе письмо.

На самом деле я не сразу понял, что нам, сидельцам лагеря Норильлаг, еще очень повезло. Говорят, что он не самый страшный в огромной системе ГУЛАГа. Сюда в основном отправляли здоровых и молодых людей, потому как работы здесь были ответственные и сложные, а заключенные ценились как важный рабочий инструмент. Ведь не каждый бы смог трудиться хорошо в условиях Крайнего Севера. Поэтому и смертность в нашем лагере была небольшая, так как кормили нормально и жили в тепле, чтоб работать могли быстро и качественно. Пока добирался до Красноярска, много таких, как я, по пути повстречал, много историй страшных и раздирающих душу послушал. Самыми страшными, рассказывают, были лагеря на Колыме и на строительстве БАМа. Представляешь, там, рассказывали мне, был железный закон: «Кто не работает, тот не ест». Когда строительство не укладывалось в сроки, администрация тут же увеличивала рабочий день. Один заключенный, которого перевели с БАМа, рассказывал мне, что они работали по шестнадцать, а то и по восемнадцать часов в день.