рысили в крыльях построения — план на битву предписывал им ударить по ханьцам после того, как основные силы ввяжутся в схватку, чтобы смешать ряды врага. Принц Чу во все горло орал распоряжения для вестовых, рассылаемых к командующим полками, и, повинуясь его командам, плотный строй ляоской армии раздался, выводя все больше сил в первую линию. Елюй Нелугу был твердо намерен раздавить сглупивших ханьцев одним мощным натиском.

Лучники и арбалетчики киданей спешно опустошали колчаны, пытаясь выпустить как можно больше стрел до того, как пехота сойдется в бою — смехотворная глубина строя сунских войск не позволила бы обстреливать его после столкновения армий. Их усилия не приносили никакого успеха — ни один ханьский солдат не упал, пронзенный стрелой.

— Посмотри, сын, — Елюй Чунъюань поспешил обратить на эту странность внимание чуского принца. — Лучники не могут достать врага. Что-то здесь не так. Прикажи отступить хотя бы части сил, пока ещё возможно.

— Видать, они просто не могут попасть в этот жидкий строй, — насмешливо бросил Елюй Нелугу. — Ты обнаружил его единственное достоинство, отец. Ничего. Посмотрим, как ханьские глупцы будут избегать доброй стали.

Первый ряд ляоской пехоты перешел на бег, грозно завывая, и выставив вперёд оружие; линия сунских войск по-прежнему стояла без движения. Миг, и воины киданей тяжело врезались во врага, гремя и грохоча доспехами и оружием. Ещё миг, и невозмутимые ханьцы нанесли ответный удар копьями, алебардами-цзи, и разномастным оружием вольных странников. Удар, выкосивший передний ряд пехоты Ляо за малым не подчистую.

— Что за безумие там творится⁈ — рассерженно рявкнул Елюй Нелугу. — Как эти слабаки сумели выстоять⁈ Ну да неважно. Продолжать атаку! Втоптать ханьских ничтожеств в землю!

Ляоские солдаты с новым усердием навалились на врага, перешагивая через тела товарищей. Солдаты Хань Гочжуна и вольные странники невозмутимо подняли оружие для нового удара.

Инь Шэчи с женой, Цяо Фэн, и Дуань Юй, стоящие позади основной линии войск, с интересом наблюдали за работой массива Пяти Стихий, Семи Врат, и Восьми Триграмм. Растянутая почти на два ли невидимая крепость не скрывала своих защитников от глаз врага — столь огромный массив не мог поддерживать еще и иллюзию, — но исправно прикрывала строй сунских войск от вражеских атак. Солдаты Ляо замирали в шаге от противника, неспособные дотянуться до ханьцев ни оружием, ни рукой. Те же беспрепятственно разили неподвижного врага.

— Пожалуй, пора, — задумчиво проговорил Цяо Фэн, оглядывая безуспешные попытки ляосцев дорваться до неуязвимых рядов ханьских войск. — Кидани более или менее заняты делом. Ну что, друзья, пойдем на поиски наших целей?

— Думаю, стоит разделиться, — предложила Му Ваньцин. — Мерзкий старикашка Дин наверняка начнет жечь и отравлять все вокруг. Ни к чему вам двоим соваться под его подлые атаки.

— Берегите себя, сестрица Вань, брат Шэчи, — спокойно кивнул молодой паре Дуань Юй, и чуть улыбнулся. — Не вздумайте умереть там, или я никогда не оправдаюсь перед сестрицей Лин. Удачи, брат Цяо.

— Не нужно прощаться, братец Юй, — заулыбался Инь Шэчи. — Мы скоро — прикончим одну гадкую тварь в перьях, и обратно, мое вино и остыть не успеет[1]… хм, — он с преувеличенным вниманием оглядел свои руки. — А ведь мне даже не налили подогретого вина. Да, гостеприимство генерала Ханя оставляет желать лучшего, — он сокрушенно покачал головой. — И это после того, как мои младшие принесли его войску верную победу, — Шэчи вздохнул с деланной печалью.

— Хватит дурачиться, муж мой, — Ваньцин легонько стукнула юношу по плечу. Тот ответил жене безмятежной улыбкой. — Береги себя, братец Юй. А ты, Цяо Фэн, не смей умирать раньше, чем избавишься от Переполненного Злом.

— Разумеется, госпожа Инь, — весело ответил глава нищих. — Удачи вам, друзья.

Четверка воинов, применив технику шагов, легко перепрыгнула через сражающихся, и бросилась прямиком к задним рядам войска Ляо. Шэчи с супругой и Дуань Юй без особого труда неслись над вражескими солдатами, отталкиваясь носками сапогов от шлемов и наплечников. Более крупный и тяжелый Цяо Фэн передвигался длинными прыжками, неизменно расчищая себе место для приземления сокрушительными ударами рукопашных техник.

— Это что же, четверо сунских бродяг вздумали сразиться с моей армией? — глумливо рассмеялся Елюй Нелугу. — Похоже, не один Хань Гочжун сегодня сошел с ума.

— Приглядись к тому, что бежит левее прочих, сын мой, — напряженно молвил Елюй Чунъюань. — Тебе не кажутся знакомыми его боевые приемы? — чуский принц, вглядевшись во вспышки ци, раскидывающие его солдат, злобно выругался.

— Проклятый Цяо Фэн никак не оставит меня в покое, — процедил он сквозь сжатые зубы. — И чего грязному попрошайке не сидится дома?

— Быть может, господину Мужуну стоит разобраться раз и навсегда со своим давним соперником? — приторным тоном предложил Дин Чуньцю. — Небо предоставило ему возможность заслужить обещанные земли и людей, защитив господина принца от посягательств Цяо Фэна — разве это не замечательно? — помрачневший наследник Мужунов не успел ничего ответить, прерванный резким голосом принца Чу.

— Нет, — бросил тот. — Однажды, Мужун Фу уже проиграл Цяо Фэну. Мне не нужны глупые игры в соперничество, и честные поединки один на один. За головой нищего отправитесь вы, вместе, — указал он на престарелых воинов. Дин Чуньцю приподнял брови в притворном удивлении, а Дуань Яньцин молча кивнул.

— Ты же перехватишь остальных, — обратился Елюй Нелугу к наследнику семьи Мужун. — Просто задержи их, пока эти двое убивают Цяо Фэна. После, расправитесь с врагом сообща.

— Будет сделано, — бесстрастно ответил Мужун Фу. Трое могущественных воителей оторвались от земли, применяя технику шагов, и метнулись навстречу врагу.

* * *

— Посмотри вон туда, муж мой, — напряженно произнесла Му Ваньцин, не замедляя бега.

— Что? — рассеянно поинтересовался Шэчи. Его меч мимоходом смахнул голову с какого-то настырного ляоского пехотинца, норовящего достать копьем его ноги.

— Посмотри в сторону осадных машин, — терпеливо повторила девушка. — Это же… люди? — ее вопрос прозвучал с неожиданной беспомощностью. Насторожившись, Инь Шэчи повернул голову в указанном направлении, и вгляделся вдаль.

Кидани на стали оставлять в лагере все осадные приспособления, ранее притащенные Елюй Нелугу под стены Яньмыньгуаня. Желал ли чуский принц не уступить противнику в дальнобойном вооружении, в отличие от первой битвы за предгорья, или решил употребить в дело все возможные силы — неизвестно,