хлынула кровь. Наруто застонал сквозь зубы и выдернул кунай из бедра.

— Какаши-сенсей говорил, так можно, — выдавил он, прерывисто дыша. — Чтобы яд вышел вместе с кровью.

— Дурак! — в сердцах воскликнула Сарада.

Ее уже не смущало то, что Нанадайме стоит перед ней в трусах. Теперь ее больше заботила рана, которую он сам себе расширил.

— Кровью истечешь теперь!

Сарада присела на одно колено, прихватив зубами пачку с бинтом, одернула повыше ткань с дурацкими сердечками и стала перебинтовывать рану. Наруто шипел, упираясь рукой ей в плечо. Стоять на одной ноге было не очень-то удобно.

— Не истеку. У меня все быстро заживает.

Сарада с сомнением посмотрела на Наруто снизу вверх.

Правда? Даже сейчас?

Она хорошо помнила бешеную регенерацию взрослого Нанадайме, но с каждым днем совмещать его светлый образ с образом юного Наруто было все труднее. Взрослый Хокаге остался где-то далеко скорее нереальный, чем настоящий. Настоящим сейчас был именно этот мальчишка. Сарада отобрала у него окровавленный кунай, разрезала конец бинта и завязала вокруг бедра.

— Дурак, — повторила она снова.

Вонзить себе кунай в ногу, чтобы выпустить яд вместе с кровью, — не каждый решится на такое.

Где-то я уже это видела.

Уже второй раз за сегодня, глядя на Наруто, она вспоминала ребят из своей старой команды.

Наруто натянул мокрые штаны и похромал вперед. Может, никакого яда там и не было? Тогда он просто углубил свою рану. Сарада машинально подумала, что было бы неплохо догнать побыстрее маму, она бы Наруто подлечила, но потом вспомнила, что Сакура еще не медик.

И почему ты не медик, мама, когда ты так нужна?

Тоннель внезапно закончился, и они очутились у входа в какой-то зал с высокой-высокой дверью. Оттуда доносился незнакомый мужской голос, эхом раскатывался под сводами.

— Тебя здесь не ждали, Сакура-сан. Ты нам не интересна.

— Ответь мне, черт возьми! Саске-кун… Саске-кун здесь?

Они с Наруто проникли в просторный зал со множеством гигантских колонн и замерли у одной из них. Сарада осторожно выглянула. Посреди зала за другой колонной виднелась спина Сакуры. Мама, выронив кунай, сидела на полу и дрожала. Перед ней стоял мужчина в очках.

— Убей ее, Кабуто, — послышался ласково-приторный голосок.

Что? Убить маму?

В сердце Сарады зародилась стойкая неприязнь к человеку, посмевшему посягнуть на жизнь ее матери.

— Так точно, Орочимару-сама.

— Сакура-чан! — в отчаянии шепнул Наруто и, припав на больную ногу, хотел выскочить из-за колонны, чтобы броситься в бой.

Сарада протянула руку, мешая ему выйти из укрытия. Как бы Нанадайме ни хвалился своей регенерацией, но рана за несколько минут никуда не делась. Он не смог бы свободно сражаться. Хотя когда его это останавливало?

Сарада призвала воронов.

Кабуто, тот самый мужчина в круглых очках, передумал швырять кунай в Сакуру и настороженно озирался. Пытался понять, откуда его собираются атаковать. Сарада, скопив чакру в ступнях, в несколько прыжков очутилась на колонне повыше — это была удобная позиция.

Кабуто все так же блуждал взглядом по залу, время от времени рассекая кунаем подлетевших птиц, которые пытались клюнуть его.

Ну же. Давай.

Рано или поздно это должно было случиться. Линии взглядов Сарады и Кабуто пересеклись, он провалился в гендзюцу, закатил глаза и упал на пол. Птицы немного успокоились. Прогуливались по залу, щипали бесчувственного Кабуто за волосы.

Откуда-то из глубины зала послышался сухой смех.

— Очень хорошо.

Узнаю этот голос.

Сарада спрыгнула с колонны на пол и спокойно подошла к маме.

Захотел бы убить — убил бы. Ему ничего не стоит. Если я все еще жива, значит, он позволил: и пройти через ловушки, и добраться сюда, и даже не вмешался в наш короткий бой с Кабуто.

Орочимару стоял далеко, в тени колонны. Черные прямые волосы прикрывали бледное лицо, один глаз и плечи. Глаза были желтые, с тонкими вертикальными зрачками, как у змеи.

Негодяй. Отдал приказ убить мою маму.

Сарада все еще негодовала.

— Сразу видно силу истинного наследника шарингана, — шипящим довольным голосом сообщил Орочимару.

— Я хочу увидеть Саске.

Из тени колонны вновь донесся сухой смешок.

— А с чего ты взяла, что Саске-кун хочет видеть тебя?

Сарада раздраженно тряхнула головой.

— Мне все равно, чего хочет Саске. Проведи меня к нему.

— Какая самоуверенность. Сарада, вы с Саске-куном точно не родственники?

Его желтые глаза лукаво блеснули. Сарада ткнула пальцем очки в районе переносицы. Она нервничала. Орочимару был слишком близок к истине. С чего бы вдруг? Знал правду? Бил наугад?

— Проведи меня к Саске, — повторила она упрямо.

— Это подождет. Тем более, Саске-кун не любит гостей. Вряд ли он будет рад тебя видеть.

Меня. То есть о маме и Нанадайме речи вообще не идет? Но, судя по всему, он жив и в порядке. Это главное.

Орочимару вышел из тени и коротким взмахом головы откинул с глаз волосы. Он подходил все ближе. Сарада сглотнула, прислушиваясь к своим инстинктам.

Нехороший человек. Очень нехороший. Даже злой. Папа, почему ты пришел к нему?

— Как и сказал Кабуто, Сакура, тебя здесь не ждали. Удивительно, что ты сумела добраться сюда живой.

Он лукаво прищурил глаза и посмотрел на Сараду.

— А вот тебя ждали.

По спине пробежали мурашки. Сараде отчаянно захотелось провалиться сквозь землю. Орочимару не стесняясь рассматривал ее, буквально прорастал в нее взглядом. Таким внимательным, оценивающим. Жадным.

— Ты талантливая девочка.

Он на мгновение отвлекся от Сарады и посмотрел на Кабуто, но тут же обратно вернулся к ней.

— Ты же понимаешь, что не сможешь раскрыть свой потенциал в Конохе?

Взгляд саннина при упоминании деревни стал вдруг острым.

— Саске-кун понял это раньше тебя, потому и пришел ко мне. Талантливым ребятам здесь всегда рады. Тебе я тоже буду рад, Сарада, — он хищно улыбнулся. — Если решишь остаться.

Сарада вздрогнула.

Он это серьезно? Он предложил мне… остаться?

— В Конохе тебя просто будут использовать. Нагружать бестолковыми миссиями, тратить твое драгоценное время, которое ты могла бы посвятить обучению, развитию.

Что-то было в его словах. Что-то справедливое. Орочимару будто видел ее насквозь, понимал все ее сомнения и давил на больное. Или же сам через это прошел? Яростное желание отбросить жизнь винтика в системе, идти своим путем — за границы возможного и дальше. Чтобы быть в состоянии защитить себя и своих близких. Чтобы ни Корень, ни дядя-психопат —