откладывать все на потом, но поскольку я не мог взять на себя обязательства, я должен был закончить все сейчас.

«Нет», — сказал я. «Я еще ничего точно не решил. Нам нужно еще много поговорить. Пока мы это не сделаем, я не могу сказать наверняка. И это касается всех трех вопросов».

«Ты хочешь все исправить? Или мы просто теряем время?»

Еще один вопрос, на который было трудно ответить. Поэтому я немного отодвинул его назад.

«Думаю, это зависит от того, что ты подразумеваешь под исправлением».

«Я не знаю, что я имею в виду. Думаю, ты прав. Нам нужно все обсудить, чтобы понять, что возможно».

«Так какой план? Когда мы уходим на ужин?»

«Мы не уходим. Папа и мама уходят. А потом они идут на спектакль. Они также дали Лоис выходной днем и вечером. У нас будет весь дом, чтобы разобраться во всем. Мы можем приготовить что-нибудь на ужин, если хочешь, или просто заказать пиццу».

Я усмехнулся: «Теперь я понимаю, к чему клонил твой отец».

«Он сказал, что ему нужно поговорить с тобой в машине, прежде чем он даст окончательное согласие. У них есть запасные билеты на спектакль на случай, если он решит, что мы должны пойти с ними на ужин и спектакль. Он сказал мне, что не дает нам разрешения провести все время в постели, что мы должны использовать это время, чтобы поговорить и все выяснить».

«Звучит неплохо, вообще-то».

«Конечно, он не запретил мне делать это», — ухмыльнулась она.

Я рассмеялся, а потом сказал: «Это Бекки, которую я знаю и люблю! Давай оставим вопрос о сексе на потом. ОК?»

«Наверное, хотя я думала, что как только они уйдут, мы просто займемся этим и уберем все с дороги. Потом мы сможем поговорить. И сделать это снова. И поговорить. И сделать это снова!» — сказала она, хихикая все это время.

Теперь она говорила как Дженнифер! Они обе были более или менее неуправляемы. И обе, казалось, перешли от занятий любовью к сексу. Я не совсем понимал, что произошло.

«Ребекка ван Хук! Я согласился поговорить. Полагаю, я поужинаю с тобой. Но пока мы не поговорим, давай не будем настаивать на сексе, пожалуйста».

«Мне жаль».

«Кто начинает?» — спросил я.

«Я, если ты не против».

«Да, все в порядке».

«Все начинается с одного: я люблю тебя. Всеми фибрами своего тела я люблю тебя. Ничто не изменит этого. Если сегодня все закончится, я все равно буду любить тебя. Если все продолжится, я буду любить тебя. Когда ты ушел в прошлый раз, я хотела тебя ненавидеть. Я не могла. Потом, когда Биргит умерла, и я пришла к тебе, я поняла, как сильно я тебя люблю, и поняла, что никогда не остановлюсь».

«Я должна признаться, что после того, как ты сказал мне, что Биргит умерла, у меня были очень мерзкие мысли. Я подумала, что это мой шанс, потому что она ушла с дороги, и ты можешь быть моим без всяких оговорок. И, придя к тебе домой, я принесла те ожерелья, потому что хотела снова их надеть. Но так не получилось. Я была очень недовольна тем, что Мелани и Дженнифер были теми людьми, от которых ты получал утешение в первую очередь. Я на самом деле злилась, что ты хочешь наладить с ними отношения, потому что это могло встать на моем пути. Я была на пике своей стервозности.»

«За все это время я поняла, что ты самый хороший парень, которого я когда-либо встречала. Я также поняла, что это была моя стервозная натура. Я знала, чего хочу, и собиралась получить это, несмотря ни на что. Я хотела тебя. И я хотела тебя на моих условиях, под моим полным контролем. Я думала, что могу использовать секс для этого. Я думала так с самого первого раза, когда ты пришел сюда.»

«Помнишь, я сказала, что влюбилась в тебя на шахматной встрече? Это чистая правда. Дразнилки раздражали меня, потому что ты обыгрывал меня в моей собственной игре. Когда ты согласился на матч-реванш, это выбило меня из колеи, и тогда до меня дошло, что ты мне нравишься. Потом мы поговорили по телефону, и ты снова был очень мил. Когда ты предложил шахматы на раздевание, я хотела сразу же согласиться. Но я не согласилась, потому что боялась.»

«Ты был мил со мной все время, даже когда дразнил меня. Потом, когда появился шанс, я подумала, что смогу заставить тебя заняться со мной сексом, и ты станешь моим. Но я так боялась. Я бы все равно это сделала. Но ты остановился. Это поразило меня. Я была там полуголая, а ты остановился. Я сразу поняла, что ты потрясающий парень».

«Чем больше мы говорили по телефону после этого, тем больше я в этом убеждалась. Я знала, что в твоей жизни были и другие девушки, но никого особенного, кроме Биргит, и никого постоянного. Я пригласила тебя на Новый год с намерением заняться с тобой сексом. Я совершенно не подумала о противозачаточных средствах, но мне так отчаянно хотелось обладать тобой, что я сказала тебе, что мне все равно. И снова ты сказал мне «нет».

«Когда нас поймали, ты был таким спокойным и собранным. Ты вел себя с папой так, как будто он был у тебя в руках. После тайм-аута ты был удивителен в обращении с ним. Это было идеально. Я была в таком замешательстве, но когда поняла, то поняла, что ты его победишь. Потом, когда ты снова отказался заниматься со мной любовью, в тот раз, когда я была голой, я была так расстроена. Я боялась, что Дженнифер победит.

«А когда мы наконец-то сделали это, я была так счастлива. Вы с Дженнифер расстались сразу после этого, и я увидела, что мой путь свободен. Я знала, что Биргит там, но она была так далеко. Тогда я начала давить на тебя. Я думала, что смогу удержать тебя при себе. Навсегда. И я все испортила.»

«Я не была честна с тобой. Я не была честна с собой. Я была в режиме стервы, чтобы получить то, что я хотела. Я просто не показывала этого тебе. Теперь я все испортила. Я не могла быть счастлива с тем, что у меня было. Нет, я должна была получить все. Я должна была получить то, что хотела, когда хотела и именно так, как хотела.