– Отлично, – сказал я.

Потом, конечно, спохватился. Ясно же, что Джуффин не просто из вежливости спрашивает, и говорить ему лучше правду. По крайней мере, что-нибудь более-менее похожее на нее. Признался:

– Ужасно на самом деле.

И снова запнулся, не договорив. Помотал головой:

– Нет, все-таки не «ужасно». Как-то еще. Мой персональный мир в очередной раз рушится, а жизнь прекрасна, как никогда. Все одновременно.

– А. Ну, значит, просто нормально, – констатировал шеф.

Что тут возразишь.

Я уселся на подоконник. Закурил.

Сказал:

– В Новом Городе живет знахарь Иренсо Сумакей, который лечит зверей и птиц. Ты знаешь, что у него в саду обитают твои тезки?

– Да, мне рассказывали, что один знахарь завел в саду наших шимарских лисиц, – улыбнулся сэр Джуффин Халли, когда-то известный в столице как Чиффа. А теперь, наверное, только старые друзья и враги изредка вспоминают это прозвище.

– Я даже хотел напроситься на них поглядеть, – признался он. – Но не стал. Довольно бестактно, будучи начальником Тайного Сыска, вламываться в дома простых горожан и, пользуясь особыми полномочиями, заставлять их показывать мне своих домашних питомцев. Тебя, сэр Макс, кстати, тоже касается.

– Да уж, – невольно усмехнулся я. – Но у меня были смягчающие обстоятельства. Вернее, всего одно, но способное смягчить все что угодно: птица сыйсу. И сопровождающая ее толпа взволнованных урдерцев. Кстати, я теперь работаю возницей. За еду. Имейте в виду, если вдруг понадобится.

– У кого это ты научился шутить с таким мрачным лицом? – осведомился Джуффин. – Подобные манеры вышли из моды лет двести назад; впрочем, тебе идет.

Я хотел было честно ответить, что шучу по инерции, а на самом деле думаю сейчас о старом лисе, который хочет и никак не может умереть, но тут Куруш возмущенно объявил:

– Не зря считается, что этот пирожок «с тенью». Вкусный, но совсем не сытный. Одним таким точно не наешься!

Джуффин сочувственно покивал и полез в ящик стола за утешительными орехами. Этой паузы мне хватило, чтобы опомниться и прикусить язык. Лису Йовке не станет легче, если я начну портить настроение всем вокруг рассказами о его печальной судьбе. И Джуффину информация о состоянии дел лисьего семейства вряд ли так уж необходима. Ну и вообще, я совсем другое собирался обсудить. Затем, собственно, и пришел.

Сказал:

– По дороге я расспрашивал Ди о его семье. И узнал много удивительных вещей, которые совершенно не укладываются у меня в голове. В частности, что родственников у них с леди Лари нет, даже дальних. Ни мужского пола, ни женского, никакого. А «племянниками» в Урдере, оказывается, часто называют детей, которые берутся неведомо откуда, просто потому, что кому-то захотелось иметь большую семью…

– Погоди, «неведомо откуда» – это как? – опешил Джуффин.

– А вот так. Появляются, и все. Урдерцы считают, будто таких детей им дарит само Великое Крайнее море; откуда оно их берет, ребята, похоже, предпочитают не задумываться, и я их понимаю, сам бы предпочитал… А ты тоже никогда ни о чем подобном не слышал?

Он отрицательно помотал головой. И, подумав, добавил:

– Но я вообще очень мало знаю об Урдере. Можно сказать, почти ничего. Просто повода заинтересоваться до сих пор не было. Очень уж далеко эта страна. И ее граждане нечасто сюда приезжают.

– Я попросил Шурфа собрать все сведения об Урдере, какие только можно найти в Орденской библиотеке. И он даже кое-что успел мне вчера рассказать. В основном про закон Рроха – а об этом ты, кстати, знаешь?

Джуффин нетерпеливо кивнул.

– Ну тогда можешь представить, сколько у меня возникло вопросов. А потом у него начался какой-то очередной административный ужас, и лекцию пришлось прервать. Может, позовем его прямо сейчас? Пусть просветит нас насчет племянников и прочей зловещей мистики Великого Крайнего моря.

– «Прямо сейчас» – это ты оптимист, – ухмыльнулся Джуффин. – Но позови, конечно. А потом непременно расскажи мне, куда именно Великий Магистр тебя послал и чем порекомендовал там заняться – если, конечно, это будет не слишком интимная информация.

Надо было спорить с ним на деньги. И ставки повыше задирать. Но свой шанс внезапно обогатиться я профукал. То есть сэр Шурф сказал: «Ладно, полчаса у меня как раз есть», – и сразу появился в кабинете Джуффина, а я на этом ничего не заработал. Стыд и позор.

– По-моему, это полная ерунда, – сказал Шурф, выслушав мой подробный отчет о семейных делах урдерского трактирщика. – Совершенно не представляю, как ни один случай такого чудесного рождения мог не быть задокументирован. Среди прочитанных мною книг оказалось несколько биографий выдающихся людей, а следует понимать, что биография урдерца немыслима без подробной истории его семьи. Даже если троюродный дядя прадеда какого-нибудь национального героя был котокрадом, об этом обязательно напишут – не из желания кого-то скомпрометировать, а просто потому, что это правда, а правду следует знать. У них так принято. Такой менталитет.

– Может быть, именно в семьях выдающихся людей подобного никогда не происходило? – предположил я. – А с никому не интересными простыми смертными то и дело случается? Ну, просто так совпало?

– Кроме биографий я прочитал еще немало источников, включая хроники повседневных событий, во всех урдерских поселениях такие ведут; к нам в библиотеку, разумеется, попала относительно небольшая часть подобных документов, но этого вполне достаточно, чтобы сделать определенные выводы. Ни одного упоминания о якобы регулярно случающихся чудесных появлениях детей в стране, где придают столь огромное значение магии и тщательно фиксируют все случаи хотя бы предположительного ее проявления – это все-таки малоправдоподобно.

– А может быть, существует запрет на разглашение этой тайны? – предположил я. – О происхождении такого ребенка знают только члены семьи и больше никто? Поэтому никаких записей?

– Но тогда они и тебе не рассказали бы. Жизненной необходимости в подобной откровенности не было. Придумали бы какого-нибудь давным-давно погибшего троюродного брата, чтобы ты отвязался, да и все. Урдерцы всегда предельно честны и педантичны при составлении документов, но соврать в разговоре для них вполне обычный поступок, не то чтобы одобряемый обществом, однако вполне допустимый, как и везде.

Я окончательно приуныл. Ну почему все так сложно с этими урдерцами? Думал, что нашел в их трактире дополнительный источник радости, а оказалось – проблем. Да что ж за дурацкая такая жизнь.

– Но запрет – это в целом интересная тема, – внезапно сказал Джуффин, все это время внимательно нас слушавший. – Правильное, мне кажется, направление мысли.

– Да, – кивнул Шурф, – я тоже об этом подумал. Прямых свидетельств в изученных мною документах нет, только косвенные намеки. Но если учесть, что в соседнем Куанкурохе существует обычай никогда не упоминать в разговорах имена людей, которые в данный момент заклинают ветры на границе с Пустой Землей Йохлимой, а в соседнем же Шимпу всякий человек, ставший учеником шамана, на время обучения заносится в официальный список умерших членов семьи, то…